- Отличная будет эпитафия, - успела ответить Петуния прежде, чем взревел мотор и они рывком сдвинулись с места. Кажется, она даже вскрикнула, впиваясь в Блэка пальцами. Только ослабь хватку и снесет назад, несколько раз кувыркнет по дороге, будто тряпичную куклу, а мотоцикл будет уже далеко, и след простынет. Впрочем, первый испуг длился не так уж долго, как бы красочно воображение не рисовало эту картину. Все оказывается достаточно терпимо, чтобы открыть наконец глаза и увидеть стремительно проносящиеся мимо знакомые пейзажи. И это было… все равно что лететь. Будто никто никогда не поймает, никто не удержит. И хватка на Блэке постепенно ослабевает, Эванс постепенно привыкает, расслабляется. Ничего страшного, если не думать о том, что водитель у нее ни к черту. Но не думать об этом неожиданно легко. Не думать вообще легко, когда ветер бьет в лицо, треплет волосы и взметает подол заранее похороненного платья. А потом Блэк вдруг останавливается, и Петуния слегка огорченно даже обводит взглядом замерший пейзаж. Ничего особенного, просто трасса с холмами по обе стороны - таких мест успеваешь насмотреться по пути в Коукворт. Он говорит закрыть глаза и Петуния - удивительно дело - даже не спрашивает зачем, не язвит и не спорит. Наблюдает за тем, как он достает палочку, как колдует, и даже не комментирует это. Не чувствует ничего, просто смотрит во все глаза, пока не вспоминает, что их нужно закрыть. И они снова срываются с места. В этот раз довольно быстро начинает бить в лицо почти невыносимо, коля щеки пылью, так, что приходится прижаться к Блэку и спрятать лицо где-то у него на плече, и все равно глаза слезятся и кажется, что ее вот-вот сдует, но и это длится недолго. Если до сих пор ей казалось, что они летят, то это была чушь собачья. У нее больше не было веса, не было чувства верха или низа, не было ничего. Только спина Блэка, как олицетворение о хоть чего-то незыблемого в этом мире, чего-то надежного и теплого, чего-то, за что нужно крепко держаться. Только свист ветра в ушах и рев мотора где-то в животе.
Когда скорость постепенно снижается, Петуния отлипает от спины Блэка не сразу. Вытирает собравшиеся в уголках глаз слезы и протягивает одну руку в сторону, позволяя ветру унести их. Теперь совсем не страшно, но и не так захватывающе. Мотоцикл неторопливо подскакивает на кочках, а пейзаж вокруг неожиданно красив. Как далеко от Коукворта они успели уехать? Слезла с мотоцикла Петуния не отрывая взгляда от раскинувшейся внизу долины, не обращая даже внимания на Блэка или собственное головокружение после езды. Послеполуденное солнце все окрашивала в тёплые оттенки и и ей хотелось запомнить все, "сфотографировать" и спрятать в самых тайных уголках памяти.
Блэк обратил на себя внимание в свойственной ему манере - снова дернув за руку так, что и так нетвердо стоявшая на ногах Петуния приземлилась прямо ему в руки, неосознанно обнимая его шею.
- Здесь красиво, - сообщает она, проглотив ответ "я вообще ужасно выгляжу". Видок у нее поди еще тот - растрепанные волосы, грязное обветренное лицо, растекшаяся тушь и горящие глаза. А на губах вдруг играет улыбка. - Ты что, решил меня очаровать?
На самом деле ей жутко хочется спросить что он делает, зачем, но как всегда проще завуалировать, спрятать за иронией. Ей ведь  ехать на примерку платья на следующей неделе. Свадебного! Так почему она сейчас на руках у едва знакомого друга своей сестры? Почему сама его обнимает, пальцами перебирая волосы у самой шеи, почему глаза у него в тысячу раз раз красивее долины за обрывом?
Да просто так.

Было бы ложью сказать, что она ничего такого не ожидала. Наверное, ожидала. Наверное, знала еще садясь на этот мотоцикл. И все же замерла, когда Блэк ее поцеловал. На какие-то короткие мгновения растерялась. Это все очень неправильно. Это запросто может разрушить все ее планы на жизнь. Ничего такого Эванс делать конечно не собиралась, но и вот эти объятия едва ли оценил бы Вернон. Что уж, Вернон бы и мотоцикл не оценил. И вид ее тоже. И, удивительное дело, именно где-то на этой мысли Петуния ответила на поцелуй, в общем-то, почти невинный, насколько может быть невинным слегка затянувшийся поцелуй в губы. Затянувшийся до горизонтального положения.
- Я замуж выхожу, - сообщает Петуния, немного отстранившись, все еще чувствуя его дыхание на своем лице. Заправляет за ухо упавшую Блэку на лицо прядь и хмыкает в ответ. - Думаешь, мне приключений не хватает, поэтому я здесь?
Это могло бы прозвучать заносчиво, как обычно у нее здорово получалось, но Петуния смотрит в серые глаза серьезно, даже хмуро. Как глупо, должно быть, она сейчас выглядит. Как легко оказалось ее сюда привести. Что он о ней думает, интересно? Или ему плевать, просто пользуется случаем?
Потому что "почему бы и да".
Встать бы резко, сбросить его руку с бедра, отряхнуть платье и потребовать вернуть ее домой, но Петунии вдруг по большому счету все равно. Она тоже думает о нем возможно не так уж лестно, если уж на то пошло. Но ей нравится, как он водит пальцем по щеке, и даже рука на бедре - нравится. У Блэка сухие губы и кажется теперь у нее песок скрипит на зубах. А еще Вернон бы никогда не сделал ничего подобного, не сделал бы ничего спонтанного. И это одно из его неоценимых достоинств, конечно. Но Блэк, он… другой. И все как будто не по-настоящему. И можно все. И еще у Петунии столько вопросов, которые она не решается задать, потому что услышав ответы всегда злится. Как будто с каждым ответом ее лишают чего-то большего, чем она думала до сих пор. И все же не знать - еще мучительнее.
- Твои родители, наверное, с ума бы сошли, если бы нас увидели, - усмехается Петуния и, сложив руки у него на груди, упирается в них подбородком. Конечно, она и так наполовину на земле, но ложиться на нее совсем не хочется. - Много кто сошел бы с ума.
Даже Лили. Интересно, что бы она сказала? Кажется, Петунии заранее не нравится любой вариант. Пожалуй, ее устроило бы только если бы ни одна живая душа никогда об этом не узнала. Ни о Блэке, ни о том, что Петуния катается на мотоциклах.
- Я думала вы предпочитаете метлы. Но, если подумать, на метле наверное совсем неудобно сидеть.

Отредактировано Petunia Dursley (2019-03-27 18:56:54)

О том, насколько Блэку "насрать" довольно красноречиво говорит длинная гневная отповедь, но Петуния в общем-то понимает. Даже страшно, насколько хорошо она понимает этого Блэка. Вроде бы все, о чем он говорит, чуждо ей -  аристократия, к которой она никогда не принадлежала, чистокровность, сама идея которой ей противна и непонятна, магия, которая никогда не будет ей доступна. Но этот гнев, прикрываемый равнодушием с толикой презрения - вполне. Петуния могла бы написать книгу о том, как сделать свои обиды и неудачи достоинствами и заставить всех поверить, что верит в это сама. Нет, она не думает, что Блэк лжет о ненависти к семейным традициям, но в том, что он чувствует обиду за вычеркивание из семьи, отчего-то уверена. Может быть потому, что слишком часто он говорит о младшем брате, ставшим наследником. Да и вообще, наверное, это тяжело, вот так потерять семью. Возможно, даже тяжелее, чем если бы они умерли. Всем, в конечном счете, нужна поддержка родных.
Когда Петуния уезжала из Коукворта, она воображала, что сбегает. Пусть родители и знали о ее отъезде и даже провожали. И после она их навещала - нечасто, но случалось. И сейчас, готовясь к свадьбе, она здесь. Но тогда эти фантазии разгоняли страхи перед неудачами, вселяли уверенность в собственной правоте.
Глупо сравнивать, ведь Блэк сбежал по-настоящему. И все же она почему-то не прекращает сравнивать.
- Ну, это ведь все равно, что на узкой жерди сидеть. Не удивительно, что мотоцикл тебе так понравился, там ведь комфортное мягкое сидение, - она усмехается, представляя, как страдают волшебные задницы, но все равно зачем-то терпят. Блэк не очень понимает, но охотно делится своими мыслями и Петуния больше не возвращается к теме его семьи. Потому что говорить об этом ему явно неприятно, да и нового ничего в этом нет.
- Аппа-что? Камины... как Санта? - если с порталами все относительно понятно, то в этих невзначай оброненных фактах было столько загадок, а Эванс достаточно расслаблена, чтобы открыто требовать их раскрытия. И это было чем-то действительно новым. Чем-то, что, возможно, случилось впервые и единожды в жизни.
- Да, он такой, - Петуния улыбается, опуская взгляд, разглядывая собственные пальцы, сложенные у Блэка на груди. Будь ее родители хоть немного хуже, ей было бы легче злиться на них. Не было бы чувства, что она хуже всех в этой семье, что она в этой истории - злодей. Но она привыкла к этому и … ну что ж, по крайней мере она честна с собой и остальными. Все равно по-другому не получается.
- Я постараюсь не смотреть в окно, - фыркает она и садится, отлипая наконец от Блэка. Ей отчего-то снова обидно это слышать, пусть это и всего лишь правда. В небе будет летать мотоцикл, пока она, Петуния, будет спать в своей кровати так же, как остальные магглы. Так устроен мир, смирись, Туни. Ты и о Министерстве Магии знать не должна была, считай это чистым везением. Ведь всем так повезло с Лили.
В другой ситуации она бы просто ушла, может быть даже хлопнув дверью, но тут так не получится. Вместо этого она пытается совладать с волосами, складывая их в подобие косы на плече. Борясь с любопытством и желанием объявить, что пора возвращаться. Пожалуй, и правда пора, потому что она совершенно не представляет как это объяснить в случае, если они вернутся позже остальных. Но у нее еще столько вопросов.

Отредактировано Petunia Dursley (2019-04-12 10:23:56)