У них было преимущество - это было видно невооруженным взглядом. Сборная факультета играла резко, иногда довольно грубо, не боясь сталкиваться с противником. Все-таки квиддич довольно жестокий вид спорта, но некоторые считали, что можно победить, играя правильно, честно. Нет, этот способ явно не подходил для слизеринцев и вообще шел вразрез с их представлениями о мире. И вроде все шло отлично, они вели в счете, оставалось дождаться, чтобы ловец поймал-таки снитч и помочь ему это сделать, точно отправляя бладжеры в противников. Вот только снитча не было видно, а у некоторых игроков уже нервы, видимо, были на пределе. Или у Булстроуд в принципе проблемы со сдерживанием своего гнева. Сложно было сказать наверняка, ведь и сам Нейт был далеко не самым уравновешенным парнем. Периодически он слышал перешептывания, что эти двое нашли друг друга, но ему стоило лишь перевести взгляд на сплетников, чтобы они испуганно заткнулись. Впрочем, они были правы. Одни воспоминания о том, как его тонкие пальцы оставляют отметины на предплечьях Аделаида, пробуждали внутри него удовлетворение, равно как и мысли о том, что у него на плече красуются следы от укуса одной юной змейки. Да, здоровыми эти отношения назвать было нельзя, зато им точно не было скучно друг с другом. Но сейчас речь совершенно не об их взаимоотношениях. Ада умудрилась сломать руку одному из противников и как у ее молодого человека, это вызывало у Нейта чувство восхищения, а вот как у игрока в квиддич... хотелось переломать руки и ей, и судье, и всем остальным гриффиндорцам. Тряпки они, вот кто. Мало того, что тот неудачник имел наглость жаловаться на это, так еще и сделал упор на том, что теперь их команда будет играть в меньшинстве, а это снижает их шансы на победу. Словно они у них когда-либо были. И теперь все они играют вшестером, Аду удалили с поля, поскольку это была ее вина.
Следующий этап игры был достаточно напряженным и по-своему сложным. Мальсибер остался единственным загонщиком, радовало только, что у гриффиндорцев он тоже был один, да и то, с точностью у него были проблемы. Но это не значит, что у него отсутствовала необходимость защищать свою команду сильнее и быть более точным при нанесении ударов по противникам, скорее, наоборот. И без лишней скромности можно было сказать, что он справлялся со своей задачей с присущей ему элегантностью. И все же, этого было недостаточно, ведь далеко не все зависело от способностей Нейта. Через несколько минут ловец соперников ловит снитч и полученных очков становится достаточно для того, чтобы эти нытики выиграли матч.
В раздевалке творился бардак. Кто-то пытался сыпать обвинениями в сторону Булстроуд, кто-то собрался разрабатывать план мести гриффиндорцам, а кто-то сидел и просто злился. В данный момент устраивать разбор игры было бесполезно, ведь все были на взводе и они сошлись на том, что до завтра это может потерпеть. К тому же, не все члены команды были в раздевалке. Все та же Булстроуд черт знает где пропадала, она даже не потрудилась извиниться перед командой за то, что натворила. Сложно сказать, ожидали ли каких-либо извинений игроки, ведь они ничего не изменили бы, но Нейт считал, что она могла хотя бы придти после матча. И пока все потихоньку стали расходиться, Мальсибер решил остаться, все-таки вещи Ады были в раздевалке, а значит, рано или поздно, она за ними вернется. Но чем дольше она не приходила, тем сильнее злился Натаниэль.
Молодой человек решил немного развеяться и размяться, поскольку скамейки в раздевалке были жутко неудобными и от сидения в одной позе уже все тело ныло. Конечно, может еще дело в том, что бладжер пару раз попал в него, благодаря гриффиндорцам, но все равно итог один – хорошего мало. Он дошел до трибун, подышал воздухом, посмотрел на очертания замка, вырисовывающиеся в сумраке, едва поборол в себе желание бросить все соплохвосту под то самое место. Он понятия не имел, сколько времени прошло с тех пор, как все разошлись, но его нисколько не напрягало одиночество, к тому же, он знал, что это ненадолго. И он был прав.
Вернувшись в раздевалку, он понял, что, должно быть, в считанные минуты разминулся с той, из-за которой так задержался здесь. Она лежала на скамейке, прикрыв глаза рукой. Пожалуй, при других обстоятельствах, он мог бы так и наблюдать за ней, любуясь… впрочем, нет, это же Мальсибер, ему совершенно чужды эти романтические моменты, о которых порой верещат девчонки, и он был безмерно счастлив, что Ада разделяла его мнение. Так что, не было смысла продолжать стоять при входе.
- Я смотрю, ты неплохо проводишь время. – его голос звучит довольно тихо, но он прекрасно знает, что Аделаида все слышит, вероятно, она также слышала его тихие шаги и замерла в ожидании, но он некоторое время сохранял его тягостное молчание, которое не сулило ничего хорошего. – Что, гиппогриф тебя раздери, на тебя нашло? Забыла, что мы играли с этими нытиками, которым потакает весь преподавательский состав? Думала, что останешься безнаказанной? - он не повышал голос, Нейту было достаточно говорить тихо и размеренно, чтобы собеседник начал чувствовать себя не комфортно. Только он понимал, что вряд ли Ада сейчас в том состоянии, чтобы испугаться, занервничать или просто промолчать Нет, он ощущал кожей, что воздух начинает наэлектризовываться, а значит, грядет буря.

- Не думаю, что ты позволяла делать своей мамочке то, что позволяла мне. - он едва заметно усмехается, довольный донельзя. Маловероятно, что она в принципе позволяла кому-либо все те вещи, которые они делали друг с другом, и это довольно сильно тешило его самолюбие. Тем не менее, ему не понравилось, как Ада его назвала, конечно, не понравилось, но показывать он это не стал. По крайней мере пока, ведь, когда придет время платить за свои слова и поступки, Мальсибер припомнит все, что вызвало его недовольство. Безусловно, Ада знала об этом, ведь подобное происходило далеко не в первый раз, но характер слизеринки давал о себе знать куда быстрее, чем того требовала ситуация и владей она своими эмоциями лучше, то многих проблем можно было избежать. С другой стороны, это уже была бы совершенно другая Булстроуд и привлекла бы он внимание Мальсибера, будучи такой? Сложно сказать. Вероятнее всего, нет, ведь смиренность и спокойствие не могут подарить весь тот спектр эмоций, который испытывали эти двое, ругаясь друг с другом. Наверняка, это было бы невероятно скучно и быстро наскучило семикурснику. Кто-то говорит, что идеальные отношения – это идиллия и гармония, без споров и уж тем более, без рукоприкладства. Каждому свое, но некоторые люди просто не могут без накала, без страсти, без ярких эмоций.
- Поэтому, чтобы выпустить свой гнев, ты решила подставить всех? Что тебе мешало запустить в него бладжером раз десять? Устроить ему знаменательную встречу с битой перед отбоем, так, чтобы эта безрукая обезьяна больше никогда не смогла взять в руки перо, не говоря уже о бите. Уверен, твоя ненависть не исчезла бы спустя пару часов после успешного завершения матча. - он интонацией подчеркнул слово, говорящее о том, что им необходимо было победить в этом матче, что они должны были это сделать. Ведь сегодня они не могут одолеть гриффиндорцев, а потом что? Проиграют хаффлпаффцам? Это будет совсем крах для всей сборной факультета и вряд ли они смогут сдержать свои эмоции так, как делали сегодня. Конечно, он никогда никому в этом не признается, даже самому себе, но сборная львиного факультета была вполне себе неплохой, но команды других факультетов.. нет уж, проигрыша им они никогда не допустят. А значит, надо было что-то делать с этими приступами, которые проявлялись у Ады в самый неподходящий для того момент. Сам Мальсибер прекрасно знал, что это такое - до боли сжимать руки в кулаки, чтобы сдержать рвущуюся наружу ярость, иногда даже прибегал к помощи специальных зелий, но сдерживал себя и свой гнев. Да, потом выплескивал с куда большей силой, но куда лучше избить какого-нибудь неудачника, чем декана собственного факультета.
- Серьезно? Я сразу обратил на это свое внимание, когда увидел тебя лежащей на скамейке этой раздевалки. Именно так себя ведут торопящиеся люди. – кривая улыбка появилась на его губах, он не мог не обратить свое внимание, что для человека, который куда-то спешит, она слишком спокойно растрачивала свое время. Наблюдательности Нейту не занимать, он ощущал все недовольство, которое испытывала Булстроуд, но не собирался ничего менять – слишком просто это было бы. Сейчас, должно быть, один из тех моментов, когда Аделаида видеть его не хотела, да и он тоже не испытывал ни толики желания от пребывания в раздевалке. Так зачем же он тут? Откровенно говоря, слизеринец и сам не понимал почему решил дождаться девушку, поговорить с ней. Мерлиновы подштанники, да он даже не знал, о чем с ней говорить, потому что слишком хорошо ее знал и понимал, что его мнение не интересует Булстроуд, равно как его не интересовали ее отговорки. Он знал каждый из вариантов реакции на любое его слово начиная от тотального игнора, до пожеланий отправиться к соплохвосту в то самое место под хвостом и, наконец, до пощечин и желания выцарапать ему глаза. Мальсибер действительно ходил по краю, но не это ли ему было нужно? Он получал какое-то нездоровое удовольствие от того, как они относились друг к другу, как легко переходили к рукоприкладству. Должно быть, они считали, что именно такого отношения заслуживают, но правильно ли это желать такого?
- И куда ты так торопишься? – он тихо подходит и встает за спиной у девушки. – Может, тебе потребуется помощь? – тихо говорит Натаниэль, чтобы слышала только она. Так или иначе, слизеринец не так уж и плох в помощи, какой бы она ни была. Помочь избить какого-нибудь умника? Легко. Проучить выскочку? Без проблем. Просто постоять рядом, изображая зрителя с довольной усмешкой? Еще лучше, ведь, в таком случае, его руки останутся чисты.

Отредактировано Nathaniel Mulciber (2019-06-27 16:26:58)

Натаниэль невольно усмехается. Да, молодого человека определенно порадовало то, как Ада запнулась при упоминании его матери. Он поступал так всегда, когда речь заходила о той, которую он никогда не знал - гораздо проще спрятаться за сарказмом и иронией, чем показывать всем, насколько это уязвляет Мальсибера. Периодически он задумывался о том, какого это, общаться с материю, как бы ее влияние, воспитание отразилось на нем. Пожалуй, он мог бы даже изменить свой характер за возможность встретиться с ней, поговорить, понять. Хотя чушь это все, слишком приторно, ванильно. Он такой, какой есть, и плевать на все мысли о матери. По сути, у него она есть, ведь миссис Розье всегда относилась к нему как к сыну и его вполне устраивает.
- Значит, я... угождаю тебе? - снова кривая усмешка. Нейт аккуратно проводит по волосам девушки, собирая их в хвост, после чего начинает медленно тянуть его на себя. - Именно этим мы с тобой занимаемся? Я... угождаю... тебе. - он говорит это тихо, медленно, словно смакуя каждое слово. Его определенно веселит такая трактовка их действий, их отношений, ведь это похоже на что угодно: на насилие, рукоприкладство, страсть, возможно, на любовь. Но они никогда не пытались подстроиться друг под друга, скорее даже наоборот, ставили себя в такое положение, чтобы наблюдать, как другой из него выберется. Вот и сейчас Нейт чуть наклоняет голову девушки и проводит кончиками тонких пальцев по нежной бархатистой коже шеи, словно самый нежный любовник, но в ту же секунду эти же пальцы обхватывают шею Аделаиды, лишая ее возможности дышать. Он медленно, совершенно неторопливо поворачивает голову и приближает свои губы к уху девушки: - Ты действительно так думаешь? - слизеринец проводит взглядом по лицу Ады, после чего все-таки отпускает ее. Должно быть, по ее ощущениям прошло довольно много времени, но на деле, хорошо, если пара минут. Что скрывать, они уже давно научились задерживать дыхание и на большее время, слишком опасными были их игры и все же, эти двое прекрасно знали границы и пределы возможностей.
Как бы не хотел Нейт поспорить с ней о том, кто виноват в поражении, у него не находилось доводов, подтверждающих, что это все из-за нее. Он понимал, что и в их команде, и в команде соперников было одинаковое количество игроков, что по очкам они, слизеринцы, ушли далеко вперед. Тогда, получается, все дело в ловце. Это он упустил шанс поймать снитч и принести им победу. Да, безусловно, это было невероятно логично, но признаваться в этом Булстроуд? Нет, уж точно не в этот раз. Обычно Натаниэль вполне был способен признавать свои ошибки, он не боялся открыто сказать, что был не прав, но если он сделает это сейчас, то мигом даст все карты в руки девушке. Пожалуй, сейчас это было делом принципа, и в этой самой ситуации нет иного выхода, кроме как замять эту тему. В конце концов, какая теперь разница, кто виноват и что делать. Главное победить во всех остальных играх.
- Если бы у меня были какие-то дела, пожалуй, меня бы здесь не было. – с неким ехидством говорит волшебник. Это было настолько очевидно, что хотелось подчеркнуть это, не все же ей говорить о том, что ее не устраивает. Но и к этому он подошел с присущей ему изящностью, позволив Аделаиде самой додумать что он имел ввиду, конечно, если ее ярость не совсем затуманила мозг. – Какие интересные подробности. И что же еще тебя раздражает? – он с интересом смотрел на слизеринку, наблюдая за тем, как она собирает вещи, впрочем "собирает" - это слишком громкое слово для банального кидания всего подряд в сумку. А говорят, что девушки аккуратны. Кажется, эти люди просто никогда не встречали Булстроуд. Она точно сказала бы куда пойти этим экспертам, а возможно, даже задала бы верное направление. Было в девушке то, что он невероятно ценил – она не была этакой аристократкой в привычном смысле слова. Ее взрывной характер, отсутствие боязни использовать ругательства и желание говорить правду выгодно выделяли ее из многих других девушек, которых знал Мальсибер, более того, именно это его и привлекло. А уже потом он осознал, что у них имеются схожие.. предпочтения.
- Ну, давай, чего же ты ждешь? – говорит Нейт, делая полшага вперед, чтобы палочка слизеринки еще сильнее уперлась в его горло. – Что у тебя на уме? – в его глазах вспыхнул огонь, который явно не приведет ни к чему хорошему, впрочем те же чувства, судя по всему, испытывала и Ада, ведь в ее глазах уже плясали огоньки ярости. Этот азарт, который возникает в подобных случаях очень быстро может помочь изменить преимущество.  А нездоровый интерес, должно быть, когда-нибудь подведет и сыграет с ними плохую шутку, ведь рано или поздно кто-то просто перейдет ту невидимую грань и свершится непоправимое, ну а пока, их обоих увлекает эта игра. Чем на этот раз закончится это подобие русской рулетки? Так или иначе, они оба, наверняка, останутся довольны.

Он понимал, что своими действиями лишь раззадоривает слизеринку и что она ни за что не спустит этот разговор на тормоза, ведь ей важно было выйти из него победительницей. Вот только и Натаниэль ощущал необходимость своеобразной победы. Что им давала эта победа? Да ничего.  Подобная игра у них продолжалась давно, вероятно, никто из них даже не вел общий счет, но из каждого подобного разговора они хотели выйти победителями чисто для того, чтобы показать превосходство над другим. Какие-нибудь занудные хаффлпаффцы, наверняка, сказали бы, что важно быть единым со своей, так называемой, половиной, идти на уступки и прислушиваться к ее словам, но на все это Мальсибер лишь закатил бы глаза и поджег бы их мантию, чтобы хоть немного себя развеселить. И как можно быть такими скучными?
- Да, я тоже от них не в восторге. - довольно спокойно признается Натаниэль. - Тебе куда лучше без них. - легкая усмешка все же появляется на губах слизеринца, когда перед глазами встает образ этой девушки без вышеуказанного предмета одежды. Кажется, его руки наизусть знали каждый изгиб, каждую линию тела девушки и все же, ноги Аделаиды всегда притягивали взгляд молодого человека. Нет, конечно, он ценил и другие достоинства Булстроуд, но провожать взглядом их было несколько проблематично, чего нельзя сказать о ногах, пусть и скрытых под не самым лучшим, но однозначно удобным, слоем одежды. Все-таки некоторым необходимо было законом запрещать скрывать такие ноги, какие были у Ады. Не так уж и плохо, как оказывается, иметь хорошую память.
Палочка упиралась в шею Нейта, но он словно этого не замечал, хотя, должно быть, кто-то другой на его месте сделал бы шаг назад. Но, будем откровенно, этот кто-то не стал бы идти наперекор Аделаиды, наверняка, он единственный, кто в принципе решился бы дразнить слизеринку, когда она и без того в чрезвычайно дурном расположении духа. Но это был Мальсибер и ему доставляли особое удовольствие беседы в подобном ключе.
- Мне кажется, ты врешь сама себе, дорогая. – довольная улыбка расплывается на его лице. – Если бы я настолько был тебе противен, так действовал на твои и без того расшатанные нервы, ты бы не приходила ко мне в спальню. Ты бы могла найти себе кого-то, кто не бесит тебя. И все же… - он усмехается, не сводя глаз с лица Аделаиды. – ты приходишь за очередной порцией синяков на твоем прекрасном теле и терпишь мою усмешку. Я думаю, тебе все это нравится. И ты зависима от этого. Зависима от меня. – волшебник проводит тыльной стороной ладони по щеке девушки, словно завороженный, словно он впервые это делает и боится причинить ей хоть какую-то боль. – Не думаю, что ты найдешь хоть кого-то, кто сможет дать тебе то, что тебе нужно. – это было слишком громкое заявление, ведь никогда не знаешь, какие мысли роятся в голове у того или иного человека, но все же, среди всех их знакомых он не мог бы сказать, что хоть кто-то сможет быть настолько грубым, какими были они. Нет, пожалуй, Розье вполне мог составить ему конкуренцию, но, будем откровенны, Ада слишком не переваривала его друга, чтобы уйти к нему. Да и Эвану она была не нужна, у него были одни отношения, которые были довольно сложными, такой сумасшедшей девушки как Булстроуд ему только не хватало для полного счастья. Впрочем, интересно было бы посмотреть, насколько этих двоих хватило бы. Но пока она была с ним и очень забавно грозила использовать на нем запрещенное заклинание, словно это стало бы чем-то новым. Ох, знала бы Аделаида, что слизеринец с малых лет приучен к такой мере наказания и ни единый звук не сойдет с его губ, если она прямо сейчас применит Круцио. И все же, он в это не верил и оказался прав. Заклинание, которое использовала Булстроуд, было сильным, это бесспорно, и все же, бывало и хуже. Он пролетел до ближайшей стены, впечатался спиной и остался сидеть на полу. Смех слизеринки, казалось, раздавался не только в раздевалке, но и над всем стадионом, но это не было так уж важно. Натаниэлю понадобилось время, чтобы хоть немного перевести дыхание, все-таки после подобного удара довольно сложно сразу же придти в себя, но уже спустя пару минут на его лице появилась все та же усмешка, которая так бесила девушку.
- Знаешь, а это даже забавно. - он с неприкрытой издевкой во взгляде смотрит на Аду, пусть даже и приходится делать это снизу вверх. С другой стороны, им не привыкать. - Ты действительно думаешь, что можешь мне указывать. - молодой человек, улыбается, слегка качая головой, словно не веря в это. Это всегда забавляло его, ведь Булстроуд точно не была дурой, но, видимо, он ее действительно настолько раздражал, что мыслить здраво девушка уже не могла. Он даже мог бы сказать, что ему это льстило. Впрочем, окажись на месте Ады какая-либо другая девушка, он бы принял это как само собой разумеющееся, вероятно, даже не обратив внимания. Но это была именно эта слизеринка, и, дементор всех побери, ему нравилось, что она такая.

Сложно было предположить, чем закончится их беседа. Молодой человек в принципе не знал ради чего пришел сюда, не знал, о чем будет говорить со слизеринкой, но вот оно как интересно получается. В своей привычной манере, они стараются вывести друг друга на эмоции, и не важно какие средства приходится для этого использовать: физические или же силу слов, ведь ранить можно в обоих случаях, кроме того, в некоторых ситуациях слова ранили куда сильнее. И речь вовсе не о возможности использовать заклинания, в том числе, и запрещенные. Впрочем, слишком многое зависело от человека и его восприятия мира и самого себя. Что касается Натаниэля, то порой создавалось ощущение, что ничто не может его ранить хотя бы потому что к людям он не привязывался и жалости к ним не испытывал, а физическую боль он порой считал даже поощрением, как например, с Булстроуд.
Как же ему было интересно наблюдать за размышлениями Ады по поводу его слов. Конечно же, она слишком гордая, чтобы признать его правоту, к тому же, она отлично умеет скрывать свои эмоции, но малейшее движение губ, которые на доли секунды сильнее поджались, выдавая недовольство девушки, малейшее движение головы дают Натаниэлю куда больше информации, чем их хозяйка. Далеко не каждый обратит внимание на подобные мелочи, но ведь он не из их числа. Пожалуй, он знает Аделаиду куда лучше, чем она знает саму себя.
- Сложно избавиться от того, чего не замечаешь, Булстроуд. – на его губах появляется самодовольная улыбка. – Ты всегда такая сильная, самоуверенная, независимая, а попалась на ту же удочку, что и большинство девушек. Должно быть, ужасное чувство – осознавать, что ты такая же, как и они. – сам Нейт даже не понимал, как к этому отнестись. С одной стороны – это разочарование. Осознание, что та, которую ты считал необычной, особо ничем не выделяется. С другой стороны, это слишком незначительный недостаток, гораздо важнее, что все остальные качества и особенности Аделаиды его устраивали. И все же, кто знает, может подобное распространяется как инфекция и скоро слизеринка потребует, чтобы они ходили за руку и выражали свои чувства на людях? От этой мысли его передернуло. Упаси Мерлин от такой разительной перемены в Булстроуд, ода из немногих девушек, которых он уважал, не может так низко пасть. Однако стоило признать, если им пришлось бы выражать эмоции на людях, это было бы довольно занимательное зрелище, ведь это означало бы, что он сможет применять к ней силу, показывать всем их истинные отношения и, должно быть, это произвело бы фурор, особенно с учетом, что Ада вполне была способна дать сдачи и поставить Мальсибера на место. Но нет, этому никогда не бывать, ведь они разумные люди и не уподобятся всем этим показушникам, выставляющим всю свою жизнь и отношения на всеобщее обозрение.
- Я-то, может, и приложился головой, не без твоей помощи, конечно же, но я хотя бы не вру самому себе. Даже интересно посмотреть на твою реакцию, когда ты поймешь, что я прав. – он понимал, что этого не увидит, ведь есть шанс, что девушка этого не признает, так и будет жить во лжи с самой собой. Впрочем, в их кругах это нормально, многие всю жизнь так живут и ничего, вполне себе счастливы. И все же, было интересно, хотя бы потому что слизеринцу казалось, что девушка будет невероятно зла, а он испытывал необъяснимое удовольствие от ее злости.
Говоря откровенно, Натаниэль никогда не задумывался о том, как закончатся их с Аделаидой отношения. Кто-то пророчил, что они в итоге поженятся и станут той семейной парой, у которой не все в порядке с головой, кто-то считал, что они и месяца не продержатся вместе, изредка кто-то пытался делать ставки кто кого бросит. Что касается слизеринца, он толком не понял, как начались их отношения, ведь этап ухаживания они пропустили, просто в какой-то момент эмоции одержали верх, после чего последовал горячий поцелуй с легким привкусом железа от того, что кто-то из них укусил другого за губу. А ведь они практически не общались до того момента, только на тренировках, ведь оба были в сборной факультета по квиддичу, но это скорее даже сыграло на руку, они не успели приесться друг другу. И вот сейчас… все? Как интересно получается, то есть, это она сейчас бросает его. Такого он точно не ожидал. Скорее всего, Нейт должен был что-то ощущать, ведь когда ты расстаешься с человеком, которого.. нет, о любви тут речь и не могла идти. Когда расстаешься с человеком, с которым был близок, то ты должен испытывать что-то. Злость, ярость, отчаяние, боль, обиду, облегчение… да что угодно. Мальсибер же не испытывал ничего. Оставалось лишь пожать плечами и сказать, что в его жизни ровным счетом ничего не поменяется с отсутствием в ней Аделаиды.
- Посмотрим, как быстро ты прибежишь обратно. – произносит Натаниэль, и не смотря на то, что палочка девушки упиралась в его горло, он медленно встает с пола. В нем была уверенность, что сейчас она не будет швыряться заклинаниями, поэтому и позволил себе такую вольность. А вот уверенности в том, что это действительно конец у него не было и вовсе не потому, что он испытывал к девушке какие-то более глубокие чувства, нет. Просто некий внутренний голос что-то настойчиво нашептывал, но он не мог разобрать что именно. С несвойственной ему нежностью, Мальсибер проводит пальцами по щеке Ады, после чего так же нежно целует ее в другую щеку. – Именно это ждет тебя с кем-либо другим. Приторная нежность, набивающая оскомину. – шепчет семикурсник на ухо Аделаиды. – Уверена, что готова к этому?