9.01 PM. Марсьенн с кипой бумаг аппарировала на соседней улице, шагах в десяти от гостиницы, где она снимала комнату. Середина ноября, с редким и мелким дождем, заставила француженку кутаться в тёплую одежду, купленную здесь — ей все никак было не привыкнуть к северному климату. Во Франции такой проблемы не возникало, поэтому ей пришлось приобрести в местных магазинах все необходимое для проживания в Осло — несколько тёплых мантий, пара хороших свитеров и обувь. Шарф ей подарили на работе, как раз в честь первого и успешного месяца на должности помощника. Она справлялась хорошо, пытаясь оправдывать ожидания как Матье, так и свои.

10.40 PM. Громкие звуки доносятся откуда-то с первого этажа, не позволяя Марсьенн сосредоточиться на прочитанных документах. Необходимо было к завтрашнему дню разработать план действий для встречи делегации из Италии — достаточно ответственное задание. Волшебница поймала себя на мысли, что лучше было задержаться на работе для выполнения задания, но она решила, что лучше будет взять работу на дом. Это, конечно, зря — шум чьего-то праздника продолжался уже неделю, но Марсьенн подумала, что он скоро прекратится, но нет.

12.04 АМ. С тяжелым вдохом, Моро разогрела ужин, и приступила к трапезе. Было невозможно работать с этим шумом — с каждым часом праздник внизу был все громче и громче. Марсьенн всю неделю думала о переезде, но перебрав в голове те самые варианты, которые были, решила дать этой гостинице ещё шанс. Идти ей было некуда. Она, конечно же, могла под любым предлогом переночевать дома, но родственники бы сразу же узнали, что что-то идёт не так в жизни юной француженки — её паникующий взгляд, словно у загнанного кролика, выдал бы её сразу же. Это было рискованно, ведь она решила жить самостоятельной жизнью, без помощи родителей. Семья Моро, в частности, Валери, решили бы вновь воспользоваться своими связями, чтобы найти пристанище для юной француженки, а это допускать было нельзя. Она ведь справлялась хорошо, казалось бы — её взяли на работу, она живет в тёплом доме — зачем жаловаться?

2.43 АМ.
— О, добрый ночи! — с шумом, к ней вваливается выпивший человек, разбивая вазу на входе. Марсьенн вскакивает со своего места, держа волшебную палочку на голове. — Примите мои... Ик! Извинения.
— Уходите отсюда, — требовательно произносит девушка, направляя палочку на вошедшего человека. — Быстро! — Она переходит на крик, а в глаза стоят слезы.

4.20 АМ. Марсьенн сидит в офисе. Ей очень сложно сконцентрироваться на бумагах. Она не спала уже больше суток, ей неоткуда черпать энергию. В голове, уже который раз, возникает идея об изготовлении бодрящего зелья, но она не хочет этого делать, потому что будет слишком заметно, что она прибегла к магии. Побочным эффектом зелья являются красные глаза и трясущиеся руки — слишком заметно. Но если она не будет выходить из своего кабинета... Хм.

5.45 АМ. Зелье и вправду помогло. Все необходимые ингредиенты она забрала из гостиницы, даже маленький котелок. Зелье вышло хорошим, она все сделала правильно. Марсьенн очень повезло — никого в офисе. Изготовление зелья никто не заметил.

6.15 АМ. В кабинете Марсьенн ощущается лёгкий запах лаванды. Волшебница с разрешения Матье обустроила своё рабочее место, так, как она захотела: стены были выкрашены в нежно-голубой цвет, на стенах висела картина с видом на горы. Стоял маленький шкаф с её вещами — верхней одеждой, рядом — комод, где Моро хранила бумаги и что-то по мелочи. Непосредственно рабочее место — белый стол — был полупустым, ничего лишнего. Маленькое окно, выходившее на улицы Осло, открыто, впуская в кабинет свежий воздух и солнце. Девушка стояла у окна и смотрела на спешащих людей на работу. В руках у неё была чашка зеленого чая — Марсьенн наслаждалась тишиной, которой ей так не хватало в гостинице. Возвращаться туда совершенно не хотелось, значит, следовало искать новую квартиру, возможно, даже в маггловской части Осло. Осознание того, что ей нужно будет жить по соседству с обычными людьми, приводило девушку в панику — нужно было быть скрытной, чтобы не попасться на глаза, когда она колдовала, а без магии она жить не могла.

7:20 АМ.
— Доброе утро, Рэнделл. — Моро поздоровалась с коллегой, когда вышла из кабинета. Она ожидала Матье, который с минуты на минуту должен был прийти. Её немного била дрожь — Бертран не должен был заметить, что она использовала бодрящее зелье, но покрасневшие глаза и тремор рук выдавали её. Марсьенн подумала, что хорошим планом будет её постоянное нахождение в своем кабинете, вести себя очень тихо, не привлекая внимания, и исключить почти общение с руководителем, а это было сделать сложно — Матье и Марсьенн должны были обсуждать детали встречи с делегацией из Италии. Сделать ещё успокоительное зелье? На это уже времени не было, да и работать она совсем не сможет — её может сморить сон, а это чревато последствиями. Чтобы не привлекать внимания, волшебница вернулась в свой кабинет и села за стол. Она попала в очень глупую ситуацию, но если она будет придерживаться плана, то все должно быть хорошо.

Отредактировано Marcienne Gainsbourg (2019-06-23 15:00:33)

Марсьенн очень нравилась работа в Альянсе. Да, Матье не соврал, когда сказал, что будет очень много работы, в том числе над собой, но Моро ощущала себя на своём месте. Огромное количество дел ничуть не смущало, более того, волшебнице нравилось быть всегда занятой — кажется, что жизнь проводишь с пользой. Коллеги приняли её достаточно тепло, были приветливы и дружелюбны — помимо норвежцев, здесь работали и другие представители стран, поэтому на этажах можно было встретить и французов, и немцев, и даже русских. Марсьенн в силу своей сдержанности и скромности на контакт не спешила идти, но ей казалось, что никаких проблем с этим не будет.

— Матье, доброе утро! — с улыбкой встречает Марсьенн руководителя. В руках у неё небольшая кипа бумаг — все, для встречи с делегацией из Италии. — Да, все готово. Ты мог бы на меня оставить всю работу и как следует выспаться. У нас сегодня очень важная встреча. — Моро располагается за столом. Матье подсаживается рядом, отчего Марсьенн начинает очень волноваться. Чтобы не привлекать внимание, волшебница убирает руки под стол. Легкая краснота глаз ещё как-то объяснима, но не хаотичное и порой резкое движение руками. — Да, мне удалось немного поспать, но я очень волнуюсь перед встречей.

Но врать Марсьенн не хотелось, тем более на прямые вопросы. Она, конечно же, рассказала бы, что всю ночь глаз не сомкнула и, к сожалению, дело было совсем не в работе, и все же Марсьенн решила не переключать все внимание на себя. Моро знала, что Матье захочет решить её проблему сейчас и ни минуты позже, отложив все дела. Ну, скорее всего, предполагала, что именно так Бертран поступит, но проверять ей не хотелось бы.

— Итак, первыми идут документы, которые делегация выслала на днях — что они просят, и что они будут смотреть. Все это взято из архивов, единственное — посмотри, пожалуйста, имеем ли мы право давать им информацию о доходах Альянса здесь. — Моро перекладывает странички в сторону Матье, предлагая ему ознакомиться. — Далее, у них был запрос о преступниках, которые, якобы, прикрывает Альянс в Осло. Я не понимаю, какое отношение это имеет к нам, но мне нужно твоё разрешение на этот запрос в Департамент безопасности. И что-то я думаю, что информации мы не дождёмся, это все секретно. — Бертран, конечно же, знал, что отец Марсьенн работал в Департаменте Национальной безопасности, и вполне возможно, что он передал бы необходимую информацию в его руки, и был бы уверен, что все будет использовано правильно. Но с другой стороны, Марсьенн не до конца взаимодействие Департамента, где работал её отец, с Консульством, и все-таки решила ничего не запрашивать без разрешения руководителя. — Мне вообще это все очень кажется странным, ведь они могут запрос подать сами в необходимые Департаменты, но почему-то решили все сделать через тебя... — Марсьенн хмурится. Но не было времени на разговоры и рассуждения, впереди было ещё много работы. — Ах, твоя мантия. — Марсьенн, смущаясь, встаёт из-за стола и идёт в сторону своего маленького кабинета, но останавливается прямо перед дверью. Что-то произносит, делает лёгкий взмах палочкой, и прямо перед Матье оказывается чайничек с заваренным кофе и маленькая кружечка. Довольная собой, Моро скрывается за дверями.

Марсьенн заходит в свой кабинет, оставив дверь открытой, и облокачивается рядом на стену. Волшебница посмотрела на руки — они ходили ходуном, и сердце от этого вида забилось сильнее. Очень тяжело было совладать с собой, мысли в голове перескакивали с одной темы на другую. Моро не знала, как у неё получится сегодня выдержать этот день. Если при Матье ей удавалось ещё как-то более или менее держаться, то на встрече с делегацией скрыть поведение не удастся. Возможно, получится оставить Бертрана в окружении итальянцев, но нужен был повод, и очень весомый. Но сейчас не стоило привлекать внимание своим долгим отсутствием, поэтому Марсьенн взяла из шкафа парадную мантию Матье и медленным шагом направилась обратно в кабинет руководителя.

— Мне будет необходимо отлучиться в переговорную, чтобы там привести все порядок к встрече. — Моро несет перед собой вещи Матье и, открыв шкаф в его кабинете, вешает мантию. — Для вечерней части приема все должно быть готово — напитки, еда. Ещё необходимо согласовать их расположение на ночь — секретарь с итальянской стороны дал понять, что они хотят сегодня остаться в Осло. Мы же сможем их обеспечить желаемым, да? У нас здесь есть места для гостей, вполне даже приемлемые. — Марсьенн задумалась над тем, что возможно и ей удастся как-то договориться насчёт своего временного проживания здесь — хотя бы на пару недель, пока она не найдёт что-то для себя в Осло. С этим проблем не должно возникнуть, но поговорить с Матье не мешало. — Матье, а у нас только для делегаций эта гостиница или любой сотрудник мог бы остаться пожить здесь, пока испытывает временные трудности с жильем? — Марсьенн выбрала очень удачный момент, чтобы поинтересоваться. Это, конечно, выглядело очень подозрительно, но Моро подумала, что это просто хороший вопрос и его можно счесть за праздный интерес француженки, поэтому и решила спросить. Волшебница очень надеялась, что из-за недосыпа маг ничего в этом подозрительного не увидит, и, ответив на её вопрос, забудет об этом.

— Выходной! Как много прекрасного в этом слове. — Марсьенн тихо смеётся и действительно надеется, что скоро ей удастся вкусить немного свободы, но что с ней делать — она не представляла. Последний месяц она много работала, да так, что иногда времени на сон не хватало, но и это было неважно. Часто девушка ловила себя на мысли, что после такого плотного графика работы, когда каждая минута расписана, ей будет сложно отдыхать, да и просто расслабиться, отпустив все мысли. Сейчас она представляла, как сможет провести целый день или хотя бы утро — как обнадежил Матье — в постели с книгой, наслаждаясь тишиной. Но как только выпускница Шармбатона подумала про спокойное утро без людей и забот, то сразу вспомнила о том шуме в гостинице, где проживала. Скорее всего, придётся искать новое место, иначе можно будет попрощаться с работой — пользы от неё не будет никакой, если она будет рассеянной, сонной и раздражённой. Да, нужно было действовать, она и так довольно долго ждала, что ситуация разрешится сама собой.

— Итальянское вино? Да, это было в списке. Но я ещё попросила добавить испанского, из Бордо. Несколько бутылок разных сортов ждут твоего выбора, чтобы оказаться на фуршетном столе. — Француженка наливает себе в кружку чай, но не спешит садиться. У неё, как у отличницы, всегда все было готово, на любой вопрос был заготовлен ответ — по теме или просто отвлеченный, корректный и вежливый, не несущий в себе смысловой нагрузки. Этой действительно был её первый и большой проект, в котором она взяла на свои плечи огромное количество дел. Подготовка продолжалась около недели, но под чутким руководством Матье, который направлял Марсьенн, ей удалось заслужить его похвалу сегодня, когда нужно было показать готовый материал. Пусть похвала была завуалированной, не прямой. Но и этого было недостаточно, потому что результата еще не было, все ещё только шло к этому. И если все получится...

Марсьенн не отвечала на некоторые фразы Бертрана не потому, что не знала, что сказать или, откровенно говоря, игнорировала, просто они успевали за мгновение улетучиваться из памяти. В какой-то момент, она осознала, что у зелья есть недостаток из-за отсутствия ингредиента — она не могла запомнить то, что ей говорили несколько секунд назад. Некоторые фразы, которые её эмоционально будоражили, оставались, но другие как будто бы затирались: она волновалась о встрече, поэтому могла запомнить детали спланированного ранее; покоя также не давала мысль о том, что нужно искать новое жильё. Марсьенн пропускала мимо себя эмоциональность Бертрана по поводу встречи, и это её начало очень напрягать. Она по несколько секунд стояла и смотрела на интерьер, пытаясь найти ответ, но забывая о чем речь, слова выскальзывали из её головы. Рассеянность? Моро чувствовала себя не в своей тарелке.

— Я просто хотела спросить, — слабо возразила француженка, но на кивок Матье отреагировала сразу — села на стул рядом с ним. Сказать, что для друга? Он точно неправильно её поймёт. Для подруги? Тоже неверный ответ. У неё разве было время отвлекаться на какие-то другие дела, когда делегация из Италии почти на пороге? — Матье, мы можем к этому вопросу вернуться позже? Завтра, например, — уклончиво спросила Моро, но противиться взгляду Бертрана было невозможно. — Хорошо, но пообещай, что это не повлияет на сегодняшнюю встречу, и ты не станешь... Судорожно искать решение моей проблемы, когда у нас здесь такое важное событие. — Марсьенн сделала глоток чая, осмысливая, что скажет ему. Мысли рассыпались в голове, словно песочный домик от морской воды. — Я имела неосторожность поселиться в гостинице, в глубинке Осло, и я думала, что там будет тихо и спокойно. Но оказалось, что туда приезжают фанаты квиддича или просто любители громко отдохнуть. Этот кошмар продолжается уже больше недели, я даже не знаю, где мне можно остаться. Может, у тебя есть варианты? Как ты нашёл свою квартиру? Я уже просто не могу, — признала француженка, глядя виновато глядя на кружку. ЕЙ действительно было сложно признаться.

В хронической усталости Марсьенн упрекнуть было нельзя — на работу она приходила всегда бодрой и веселой. Моро иногда на ночь пила сонное зелье, чтобы только не слышать никого, но после сегодняшнего случая делать это перехотелось — мало ли что могло произойти, когда она была в глубоком сне. А вдруг бы её обокрали или, хуже того, издевались над ней различными способами? Когда только такие мысли лезли ей в голову, девушке впадала в оцепенение. Ей хотелось вернуться домой, в родной и спокойный уголок, где окружали бы её люди, которым она доверяла. Но тревожить родителей ей совершенно не хотелось, кроме того, даже Матье вовлекать в решение проблемы явно было не слишком хорошим решением.

Шутка Бертрана немного разрядила обстановку. Нервная, а от этого и гнетущая атмосфера не давала свободно выдохнуть, но благодаря Матье, в какой-то момент, все проблемы с делегацией разом отпустили мысли француженки. Моро выдохнула и даже поймала себя на мысли, что у них, в принципе, все готово, остались лишь мелкие штрихи, вроде, выбора вина и подготовки переговорной. До прибытия итальянцев оставалось не так уж и много времени, но и этого должно было хватить на то, чтобы привести себя в порядок и сменить одежду. Марсьенн на минуту даже задумалась о том, что её бодрящее зелье перестало действовать, потому что девушка не могла понять, куда пропала нервозность. Но мельком взглянув на руки, француженка поняла, что действие волшебного напитка все ещё преобладает. Может, слова Матье, в том числе и шутка, помогли, или действительно девушке удалось взять вверх над эмоциями, ведь все почти готово.

— Матье, все почти готово, осталось только выбрать вино и подготовить переговорную, — упрямым тоном заверила Марсьенн, предпочитая все доделать самой, а не перекладывать ответственность на другого человека, иначе ощущение удовлетворенности от проделанной работы не будет. К тому же, француженка ещё больше будет нервничать — вдруг кто-то неправильно подготовил переговорную комнату к встрече — если хочешь, чтобы все было на высшем уровне, то нужно все сделать самой. — Я справлюсь.

Однако казалось, что дела с делегацией перешли на второй план, и Бертрана уже заботило место жительство Марсьенн, и шума от этого он наводил ещё больше. Моро почувствовала себя маленькой и несамостоятельной девочкой, которая без взрослого человека не может решить своей проблемы — на неё в тот же момент напало отчаяние. В глазах Матье, Марси представала неспособной решить эту проблему, да и любую другую, отчего становилось тошно. В какой-то момент она почувствовала раздражение, но тут же его «проглотила» — нельзя злиться на человека, который хочет помочь, а уж тем более испытывать такие эмоции по отношению к Матье. Но нижняя губа у девушки еле заметно затряслась — держать себя в руках становилось все сложнее и сложнее.

— Матье? — тихо позвала Марсьенн, сидя за столом и наблюдая снизу вверх за тем, как Бертран не находит места от возникшей проблемы и меряет шагами кабинет. Волшебник находился в своих мыслях, вслух проговаривая варианты решений, но тут же их отбрасывал. Какое-то время француженка смотрела на бумаги перед ней, а затем встала прямо напротив Бертрана, останов его. — Матье, у меня есть несколько вариантов, я... Когда освобожусь, я их просмотрю и поищу что-то среди них. Хорошо? — Моро улыбнулась. — Если ничего не получится...

— Мсье Бертран, Марси — итальянцы прибыли.

Француженка не заметила, как Рэнделл, с которым она здоровалась утром, тихо и настойчиво стучал в дверь, но Матье и Марсьенн были так увлечены беседой, что этого не заметили, и коллеге пришлось вторгнуться в их пространство. Моро от удивления распахнула глаза так, что в них защипало — новость, о прибытии делегации застала её врасплох. Медлить было нельзя, поэтому она взяла со стола кипу бумаг, прижимая к себе, достала палочку, произнесла заклинание, и со стола чайничек с кружками переместился на своё привычное место, где и всегда были.

— Мантия в шкафу, нужно переодеться. А я пока незаметно попробую пробраться в переговорную комнату и подготовить все. Встретимся... Там? — Моро пристально смотрела на Матье, — Последний рывок, осталось совсем чуть-чуть, а после — немного отдохнём, — оптимистично произнесла Марсьенн, заметив, что Рэнделл никуда не ушёл — молодой человек стоял на своём месте и не двигался — кажется, наблюдал за происходящим. От последних слов Моро даже немного покраснела, увидев улыбку коллеги. Неужели все звучало так, будто бы эти двое в каких отношениях? О, ужас, только не это! Марсьенн, конечно, предполагала, что про неё иногда шепчутся, когда она обращалась к своему руководителю как «Матье», но ни разу не «Мсье Бертран» — такая вольность была позволительно только ей одной, все вокруг в Альянсе обращались к нему с уважением к его должности. Марсьенн было не плевать на репутацию — как свою, так и Матье. Она здесь работала только месяц, но уже вызывала интерес у волшебниц, которые были очарованы этим умным и красивым уроженцем Бордо, а в Моро видели соперницу. Поводов, конечно, она старалась не давать, но весьма тёплые отношения между ними наводили на странные мысли. — Встретимся у переговорной, у нас есть минут пятнадцать, пока делегации проводят экскурсию по этажу, — и чтобы Рэнделл не начал придумывать разные истории — а такое происходило сплошь и рядом, что в Шармбатоне, что, наверное, было и здесь — Марсьенн извинилась перед коллегами и вышла из кабинета Матье. Выдохнув, Моро скрылась за белыми дверьми своего.

Приятно было слышать от Бертрана похвалу — значит, Марсьенн все делала правильно. Пусть она всего работала месяц, но каждое порученное дело она выполняла хорошо, отдаваясь полностью. Матье никогда не забывал отметить её помощь и старательность, и делал он это сдержанно — мало ли молодая француженка зазнается и вообразит, что без неё руководитель ничего сделать не может. Однако Марсьенн была иного склада ума, и каждая похвала от руководства мотивировала её делать больше и лучше. Многие могли бы подумать, что этот интерес к работе будет лишь первое время, чтобы показать, что её взяли не зря, и, как другим казалось, со временем этот пыл угаснет, но они были неправы и, значит, мало знали Моро. Француженка действительно добросовестно и со всей отдачей выполняла назначенные дела, и у неё даже не возникало мысли где-то схитрить или обвести кого-то вокруг пальца.

И все же, Моро от самой себя не ожидала такого — она совсем не думала, что подготовка к приезду делегации настолько сильно её подкосит. Недостаток сна, перенапряжение и эффект от выпитого зелья сделали своё дело — девушка упала в обморок в своём кабинете. После всех приготовлений, после торжественной встречи, когда она поняла, что от неё уже ничего не требуется, у неё хватило сил только на то, чтобы спуститься в своё маленькое пристанище, и тогда её внутренняя батарейка, поддерживающая все это время, отключилась. Перед тем, как Марсьенн упала, в голове пробежала тревожная мысль — вдруг её кто-то увидел? Она не хотела создавать панику вокруг себя, кроме того, она не хотела подвести Матье не только перед делегацией, но и перед рядовыми сотрудниками — мало ли что они могли бы подумать. Например, что он настолько загонял свою помощницу, что она после месяца работы уже на ногах стоять не может, а сам, наверное, ничего не делает. Сомневаться в мыслях, которые могут возникнуть в головах других людей по данной ситуации не приходилось. Не то, чтобы сама Моро думала о других плохо, однако в школе примерно все так и выглядело: с улыбкой встречали, а за спиной или в мыслях могли проводить плохими словами, и, казалось бы, хорошие люди, о них ничего и не подумаешь. И все же, окружающие могли удивлять, даже после многих лет дружбы или сотрудничества.

Марсьенн слышит чей-то голос, зовущий её из темноты. Она не может различить какие-то слова, тембр, но голос звучит встревоженно. В пустоте, в которой пребывала Марсьенн, отсутствовало какое-либо ощущение времени, кроме этого, она не чувствовала своего тела. Она пыталась трясти головой, чтобы сорвать эту дымку, но ничего не выходило — здесь, в этой темноте, она чувствовала только своё сознание, мысли, но они испарялись так же быстро, как и приходили. Ей было страшно. Чей-то голос звал её, но она не понимала, что с этим делать. Как только что-то прохладное коснулось её губ, темнота начала рассеиваться, медленно и нехотя отпуская из своих цепких лап. Моро увидела перед собой Матье. На секунду её губ коснулась улыбка, но встревоженное лицо Бертрана сразу стёрло её, будто бы и не было.

— Что? — произносит Марсьенн, но тут же Бертран подносит к её губам стакан с холодной водой. Она делает большие глотки, но, кажется, не хватило воздуха, и девушка убирает руку Матье в сторону, откашливаясь. — Что произошло? Я почти не помню, — говорит Моро сиплым голосом, смешанным с кашлем, обращаясь к Бертрану. — Я помню лишь встречу, помню, как... — «...пришла в кабинет и...». Марсьенн охватывает паника. Неужели она и вправду упала в обморок? Здесь ли? Или там, на глазах делегации? По щекам Марсьенн начинают катиться слезы от осознания произошедшего. Поток мыслей ударил в голову Марсьенн, но с ними она не могла справиться — свинцовая слабость засела внутри неё, придавив к полу. Она даже не пыталась встать, но немного отодвинулась от тёплого и надежного предплеча Бертрана. — Прости, Матье, прости... Я тебя подвела, — она держит его за руку, чувствуя свою дрожь. Стакан в руке Бертрана начинает немного трястись, и тогда Моро убирает свою руку, испуганно смотря на руководителя.

На Марсьенн волнами накатывают события сегодняшнего дня, от которых голову пронзает боль: вот, она в гостинице пытается уснуть под шум, доносящийся снизу; теперь она ранним утром готовит бодрящее зелье. Картинки сменяются, и они с Бертраном сидят за столом, разбирая бумажки. Затем, Матье вскакивает и ходит по кабинету с задумчивым видом. Делегация, приветствие, общение в переговорной... Моро хотелось забыть бы этот день, а ещё лучше — стереть это не только из своей памяти, но и из памяти других людей, например, из памяти Матье. Чтобы все события вращались вокруг делегации, не затрагивая жизнь Марсьенн, и тогда Бертран не узнал бы о том, в каких условиях проживает француженка, и о том, что происходит здесь и сейчас. Ему не нужно было это все знать и видеть. Однако скрыть всего не удалось — маг был проницательным и смог вытянуть из Марсьенн всю интересующую его информацию.

— Матье, — Марсьенн улыбается сквозь слезы, — Пожалуйста, не надо, — Моро говорит о том бесконечном потоке комплиментов, в котором её начал купать Бертран. Улыбка на бледном лице француженки немного нервная — губы дрожат, беззвучно шевелятся. — Без тебя ничего бы не получилось, без тебя было бы все бессмысленно, — к щекам уже приливает румянец, а улыбка становится увереннее. Марсьенн постоянно заглядывает в глаза Бертрана, пытаясь уловить любую смену настроения — в какой-то момент, мужчине надоест нянчится с неопытной волшебницей, и он захочет уйти — это она прекрасно понимала. У него и без неё было достаточно забот, а здесь, буквально, ему накинули ещё и работу няньки и воспитателя. Он, конечно же, не знал, что подобная ситуация произойдёт, но его взволнованность чувствовалась — значит, ему было не все равно, что с девушкой. Марсьенн видела, что у Матье эта забота о ближнем искренняя, человеческая. Но все люди могли притворяться, особенно карьеристы — из-за подобного случая, когда сотрудник падает в обморок от перенапряжения, могут начаться проблемы. Даже если таким человеком был Бертран, то Моро не хотела привносить в его карьеру какие-то сложности — он великодушно согласился взять её на работу, под своё руководство, взял на себя обязанность наставлять её, учить, делать из неё профессионала. Матье мог бы просто договориться с коллегами из соседнего отдела взять Марсьенн на должность специалиста по архиву — снять с себя, так сказать, обязанности сиделки.

— Такого больше не повторится, Матье, я обещаю, — она смотрит на него сверху вниз, нервно разглаживая мантию на ногах. Странно, что Марсьенн представляла себя маленькой девочкой, за которой нужен глаз да глаз, думала, что Бертраном она обуза, которая досталась ему по просьбе её матери. Но с каждым словом Матье она понимала, что он так её не воспринимает — он с ней на равных. Доброта и понимание Матье помогли ей расставить все точки в нужных местах, заполнить все пробелы непонимания в их взаимоотношениях — для Марси их было много. Если до этого она думала, что благодаря матери у неё это рабочее место, то теперь она чётко осознавала, что она его получила заслуженно, за все те качества, которыми обладала француженка.

Моро не стала сразу перечить Матье, когда разговор зашёл о её нынешнем месте жительства — его тон был безапелляционным, а у француженки не было сил спорить. В какой-то момент, девушка даже обрадовалась подобному исходу событий, хотя понимала, что её проживание в его доме будет недолгим. Нужно было как можно скорее приходить в себя и вновь начинать поиски нормального жилья.

— Спасибо, Матье, огромное спасибо, — Моро вытаскивает из мантии нежно-розового цвета платок, и вытирает глаза. Именно сейчас ей стало стыдно за свой вид — уж очень сильно она напоминала маленькую, обиженную девочку. — Кажется, нам всем нужно отдохнуть, без исключений, — слегка трясущимися руками она берет стакан с водой и делает небольшие глотки. Тело все ещё трясёт, но, благодаря Бертрану, волнений уже меньше. Он даже сел рядом, в случае чего подставить своё плечо — мало ли Марси опять станет плохо.

— Какой сегодня план действий? Я готова буду сопроводить делегацию в их номера, да и просто отвечать на все возникающие у них вопросы, — Марсьенн слабо улыбается, надеясь, что Матье все же разрешит ей завершить свои рабочие дела. Но поймав удивленный взгляд Бертрана, француженка спохватилась объяснять: — Если нельзя, то я просто подожду, когда ты завершишь всю свою работу, чтобы... — девушка густо покраснела. Ей хотелось уйти от этой неизвестности с проживанием, чтобы быть уже предельно спокойной, но не получалось — она будет жить какое-то время у Матье. От этой мысли волосы на голове вставали дыбом.

Моро медленно встаёт со стула и идёт в сторону окна, чтобы немного его приоткрыть и впустить свежий воздух. Она слегка покачивается на ватных ногах — в какой-то момент, девушка краем глаза увидела готовность Бертрана вскочить в любую секунду, чтобы поймать Марсьенн.

— А может все-таки я заберу свои вещи и остановлюсь пока в гостинице? В какой-нибудь... Я не хочу тебя смущать своим присутствием в твоём доме, не хочу, чтобы ты чувствовал себя неловко, — француженка распахивает окно настежь, и прохладный ветер окутывает легкие шторы. Облокотившись на подоконник, Марси делает несколько глубоким вдохов, чтобы окончательно побороть слабость и хоть как-то унять волнение, ведь Матье, видимо, не шутил на тему того, где будет некоторое время жить его личная помощница.