Сложно сказать, как Тернеру удалось уговорить Эдди отправиться с ним в Америку, но у него получилось. Проверки, как ему казалось, с каждым разом становились все жестче и жестче. Даже его, того, кто путешествует туда-сюда чуть ли не каждый месяц. А Фоссет по каким-то причинам никак не могла. То работа, то дела. Тернер миллион раз хотел спросить, почему так, но каждый раз забивал, потому что верил своей девушке. Она не из таких, кто будет молча чего-то избегать. Эдди у него слишком прямолинейна. Он, конечно, допускает, что она могла подумать, что он собирается познакомить ее со своей родней, но американец, если честно, сам особо не торопился это делать. Нет, ни в коем случае не потому, что он стесняется ее. Скорее, не хочет, чтобы семейка напугала ее до смерти. А они могут. Еще зададут миллион вопросов на всевозможные тематики, не дав ответить на предыдущий. У Тернеров, как и у него, было шило в заднице. Кажется, это одна из черт, присуща каждому члену их семьи. Ну, по крайней мере, родителям, Ленни и Зоуи. Только каждый из них реализовался в своей области. Даже странно, что все три ребенка нашли себе занятия в абсолютно разных сферах, которые иногда пересекались, а иногда шли параллельно, как у него и Ленни. Квиддич и ставки были неразделимы.
- Слушай, я знаю, что это все занудно, но я никогда не мог пропустить эти разборки, - с энтузиазмом подмечает Тернер, - Скандалы, интриги, расследования. Разве это не круто?! – Ноа любил историю и то, что было с магическим миром до него. А история войны Тернеров и Бейкеров – вообще отдельная тема. Сколько раз он пьяным сцал на все, что принадлежит Бейкерам. Даже сосчитать сложно. Ну и что? Получал пару раз по роже. Даже в МАКУСА грозились забрать. Но тогда мужчина начинал бухтеть, мол, убийцы разгуливают по стране и миру, а они за такую ерунду его запрятать хотят. Ненавистная семейка, конечно, была категорически против такого расклада, но выбора у них не было, потому что закон был на стороне Ноа. Золотишка, конечно, пришлось отвалить, но это того стоило. Главное, чтобы Эдди об этом не прознала. Нет, она, скорее всего, оценит такой жест, но мало ли. Лучше перестраховаться на всякий случай. Хотя, кажется, Фоссет и так успела «от» и «до» изучить его привычки и характер. Слишком уж Тернер открытый. Совершенно не умеет скрывать свои чувства и эмоции. От своей девушки так точно. Слишком уж она проницательная. Читает его, как открытую книгу. Ноа всегда заставлял себя думать, что это он сам позволяет всему так протекать. А, на самом деле, даже жалел, что такой предсказуемый (когда трезвый).
- Куда мы, блин, ваще попали? – Ноа понимает, что они слоняются по особняку и как-то не особо на кого-то натыкаются, - Там же должны где-то собираться в одном месте, да? – спрашивает он у девушки, словно она должна быть в курсе происходящего. Но вряд ли, учитывая, что это он ее утащил сюда, потому что самому было интересно, - Мы же поворачивали тут направо. Или налево?.. Детка, я заблудился, - признается Тернер и разводит руками, - Ты простишь меня, идиота? – с дурацкой ухмылкой на лице спрашивает он, - еще пару деньков и вернемся в Британию. Поди, там в Спайни без тебя уже с ума сходят, - Ноа был уверен, что коллеги его девушки отлично справляются, но  в слух он этого никогда не скажет. Фоссет должна себя чувствовать незаменимой не только в отношениях. Американец, конечно, порой ведет себя как полнейший подкаблучник, но просто так вышло. Да, он потакал девушке почти во всем. И, Мерлин знает, он ни разу не жалеет об этом. Ладно, на самом деле он не делал все, что просила Эдди. Алкоголь он до сих пор не бросил, хоть сегодня еще держался трезвым, как стекло. Но он-то знал, что это совсем ненадолго. На таких сборищах всегда много алкоголя. И еды. Помимо того, что ему безумно хотелось выпить, он еще и проголодался, как шакал.
Ноа толкает большую дверь перед собой, за которой слышит голоса. Он ни на что особо не надеется, потому что так было перед каждой дверью. В доме словно гребанное заколдованное эхо, - Если здесь никого не будет!.. – он уже готовится ругаться, но почти сразу замолкает, ловя на себе взгляды магов, - Тссс, - говорит он Эдди, словно это она создала шум, - Здрасте всем, - кивает он и тянет Фоссет к столу, где уже стоял алкоголь и множество закусок. Но они прока не интересовали Тернера, - Налетай, - шепотом произносит он и бочком направился поближе к еде.

Массачусетские острова в апреле - мерзейшая штука. Лодку то и дело норовит перевернуть в ледяные воды, постоянно моросит мелкий, словно проскальзывающая сквозь вставные зубы слюна, дождь, а громкие чайки не упускают случая оставить смачное белое пятно на твоей репутации, в жизни и на любимой куртке. Обещанное в рекламных проспектах баунти здесь только в виде шоколадного батончика в ближайшем магазинчике, да и тот закрыт чаще, чем работает. Одно подобное путешествие - и заложенный нос будет сопровождать всю дорогу. И только он: дружелюбие местных жителей улетучивалось вместе с летним сезоном и последними туристами. Тех идиотов, что ступали в порт острова в иное время года, молчаливо недолюбливали. Впрочем, идиотов не любили везде. 
Вендолин себя к последним, конечно, не относила, но в порт Нантакета ступила китайской резиновой подошвой недорогих ботинок с уверенностью обладательницы лабутенов. К тому моменту, как Тодд добралась до ближайшей к старому особняку остановки (местный автобус мерзейший, как и остров, но не только в апреле), а затем тленно и угрюмо шагала в грязи по холму, организм жаждал только одного - горячего глинтвейна покрепче. Впрочем, она согласилась бы и на какао при наличии в нем зефирок-маршмеллоу.
Встречать ее никто не выбежал. Горячих напитков тоже никто не предлагал. Старые, скрипучие ворота меланхолично махнули пожухлым свисающим плющом, без проблем с охранными заклинаниями пропустив внутрь: они уже никому не верили и ничего не ждали. Двери особняка оказались вовсе не заперты, впустив в себя гулкое эхо от завывающего ветра. Крафт высунул любопытную морду из сумки и принюхался, а Вендолин уставилась на Крафта прежде, чем отойти от порога еще на десять шагов. Если низзл что-то и чувствовал, то к темной магии или прямой угрозе оно не относилось: кот оставался спокоен. Девушка пожала плечами, поставила крест на глинтвейне и, как всякий уважающий себя вор, не посчитала нужным уведомить особняк о своем прибытии. В конце концов, она приехала на день раньше.
Около половины времени из тех девятнадцати часов до указанного в приглашении времени Вендолин провела блуждая по особняку. Первые три часа она отказывалась признавать, что в очередной раз потерялась. Следующие три - слухи о кончине затворника Уорда (якобы он пропал в собственном доме) переставали казаться такими уж слухами. Так и не найдя ни выхода, ни спальни, на ночь девушка примостилась в комнатке, напоминавшей склад постельного белья и старых подушек. Крафту повезло больше: низзл где-то раздобыл пакет с сосисками, но найти продовольственный оазис снова неподвластно даже ему.
Утром следующего дня массачусетские острова в апреле все еще были мерзкими. Покинув склад подушек и постельного белья, Тодд обнаружила, что вышла в коридор, отличавшейся от того, что ее сюда привел. Имел ли значение тот факт, что день D наступил, или же особняк прибывал в хорошем настроении, но всего лишь через девушка наткнулась на кухню и без всякого раскаяния опустошила подготовленные к приему гостей запасы, запихав в сумку булки, сырые сосиски и яблоки. Кто знает, как изменится настроение дома, когда в нем начнут топтаться десятки грязных ботинок.
Вендолин видела каждого вошедшего в общую залу: она заблаговременно устроилась между первым и вторым этажом на мощной, хорошо скрывающей дубовыми периллами лестнице. Сюда практически не попадал свет, а обзор открывался чуть ли не на всю залу. Крафт сидел на коленях, прищурив глаза. Тодд жевала холодную сосиску, внимательно оценивая каждого гостя, а особенно сколько долларов США на нем висело. Каждого из пришедших пригласили специально, и девушка пыталась разгадать, что у нее общего со всеми этими людьми, но никак не могла. Ее собственный конверт лежал в кармане, сложенный вдвое. Вендолин не имела привычки отвечать личным визитом на каждое сомнительное приглашение, но родной "Массачусетс" в адресе драл сердце подпиленными коготочками.   
Светское щебетание рассекает голос, чье дерзновение больше, чем у голодных бурундуков в Центральном Парке. Вендолин засунула в рот половину сосиски и придвинулась ближе к периллам. Сквозь них отчетливо виднеется тело с двумя знакомыми головами, но потом головы расщепляются в двух самостоятельных людей и отчаливают устраивать гастрономический вандализм.  Тодд лишь качает головой: ну хоть с кем-то теперь она могла найти что-то общее.

Уолден едва ли мог скрыть своё нетерпение. Даже ему трудно было не признать перед собою же, что он очень заинтересован происходящим в Америке. Во что это выльется? Кто уйдёт с Арены и чье место займут? Кто будет править локальными балами и с кем можно завести дружбу, а с кем выгоднее будет враждовать? Всё это заставляло его внутренних демонов под плотной клеткой ребёр мурчать, клекотать и биться в истерике: так сильно им хотелось на волю и действовать, ведь дела в Министерстве с каждым днём всё больше и больше начинали напоминать рутину. Он знал как облупленных уже слишком многих, уже мало что заставляло его увствовать настоящий прилив адреналина. Точки затёрты до дыр, ему нужные свежие.
Он получил приглашение как один из высокоставленных чиновников, но почему-то предпочитал скрывать этот факт в Министерстве. Хотя почему "почему-то"? Причины были вполне очевидны: почти все, кому нужно было об этом знать узнают в любом случае, а у него всегда найдётся парочка отмазок в стиле "я решил сначала узнать, прежде чем доложить. Непрофессионально было бы сначала доложить, а потом вернуться ни с чем". Все хорошо знают, как сильно Макнейр не любит разочаровывать и все слишком уверены в его верности, чтобы действительно в чём-то заподозрить. Даже если заподозрят... Что ж, некоторые вещи не нужно оправдывать, достаточно списать на человеческий фактор. Эти вещи, добавляющие Макнейру немного "живости", делают его безупречным.
Уолден усмехается, поправляя галстук и прикрывая глаза. Лорд будет заинтересован, если Макнейру удастся разузнать что-то любопытное и интересное. Это ведь сможет сыграть на руку в будущем, - знать как расставлены карты у других соигроков, возможных союзников или врагов. Тем более, у Макнейра было действительно паучье чутье, - кидать сетки ровно туда, ровно в то время, когда они смогут стать достаточно стройными и крепкими или же тогда, когда это нужно, чтобы со временем ими воспользоваться. Мужчина открывает глаза и любуется на себя в зеркале. Уже скоро он будет там, смотреть, изучать, наощупь понимать, ловить и действовать интуитивно. Ему так это нужно.

Он никогда не видел этого особняка прежде, - только на колдографиях в деле. О собственнике дома ходили странные слухи и Макнейр больше склонялся к версии его кончины чем того, что тот стал настолько затворником. Так бывает практически со всеми ними, - когда газеты о тебе забывают, значит ты мёртв и из тебя больше нечего высосать.
Он прибыл вовремя, минута в минуту, давая себе время даже на то, чтобы пройти к особняку и, конечно, добраться до зала. Из того, что он успел узнать об этом доме, - его можно считать почти что лабиринтом, настолько он запутан. Увы, Уолден не нашёл каких-то заметок от архитекторов, но резонно посчитал, что сможет добраться до гостиной без проблем. Единственное почему он чувствовал легкое раздражение, - потому что рядом не было жены. С одной стороны это выгодно бы предоставило его, - семейный человек, который серьезно относится к своей жизни, а с другой - едва ли этот приём был бы ей под силу, Аврора последним временем часто болеет. Макнейр шёл по дорожке к дому и абсолютно ничем не выдавал своего того самого раздражения. Его выражение лица выдавало беззаботность, лёгкую заинтересованность ко всему происходящему, но больше всего: к тому, кто придёт. Он пытался представить себе кого позвали и кровь его горела от нетерпения ровно до момента, пока он не вошёл в зал.
Взгляд моментально стал цепляться за фигуры, мечась от чувства разочарования, удовлетворения и к искреннему интересу, в конечном итоге оставив мужчину в самым лучших чувствах. Все, кого позвали, так или иначе причастны к каким-то группам, а значит, ему нужно, чтобы как можно больше людей его заметили. Осталось выцепить кого-то интересного из толпы. А пока что сойдёт и бокал вина.

- Дорогая, тебя это смущает? – Тернер никогда не отказывал себе в том, чтобы объесть добрую часть фуршета. И еще выпить все, что горит. Ну а что, разве это все не для этого сделано? Потом же все пропадет. Ноа никогда не позволял еде пропадать. Как?! Это же еда. Правда, сколько он не ел, все равно оставался худым как тросточка. Повезло иметь хорошие гены. Все в его семье были худощавыми, - Ты, главное, не стесняйся. Даже если кто-то будет на тебя странно палить – забей. Тут почти все – высокомерные маги из высшего общества. Не то, что мы, - он говорит это намного тише и пожимает плечами, - Мне тоже полагается прилично себя вести, но, простите, не в этот раз, - на лице американца такая довольная ухмылка, что он, кажется, прямо сейчас начнет светиться, - Да не парься, Эдди, серьезно, - прежде чем засунуть в рот бутерброд и на секунд двадцать замолчать, он вопросительно смотрит на Фоссет, - Ты их, скорее всего, видишь в первый и последний раз, поэтому вообще нет смысла переживать, - он видел, что девушка напряжена, но не мог ее расслабить, скажем так, традиционным способом, пока рядом с ними столько людей. Хотя, когда Тернера это останавливало? Особенно, когда он хорошенько выпьет, что он планировал сделать, как только набьет желудок.
- Нет, ну тут очень много комнат и мы, если что, можем уединиться, - он подмигивает девушке и отправляет внутрь себя бутерброд с какой-то рыбой, - Фу, фоленая, - морщится Ноа, не дожидаясь, пока прожует пищу. Он не так хорошо воспитан, чтобы не разговаривать с набитым ртом, - Не ешь их, - проглатывая последний косок, он напрягается. Даже жевать не хотелось, - Я, конечно, охренеть, как люблю соленое, но тут прям невозможно, - именно поэтому Тернер очень любил текилу. Потому что еще соль надо было слизать. Иногда даже удавалось сделать это с какой-то красотки. Сейчас он так тоже мог сделать. Но уже с конкретной Эдди, а не кого-то, с кем он познакомился пять минут назад. Да, было у него много необдуманного в прошлом, но сейчас такое поведение было непозволительно. Хорошо, что Фоссет хотя бы не ограничивала его в алкоголе. А то он бы точно повесился. Все, что хотя бы в теории могло гореть, должно было непременно оказаться внутри него. И не важно, что это может образовать какую-то дикую горючую смесь. Все равно внутри него будет каша. Какая разница, в каком порядке пить? Ну и он не волновался, что может стать плохо. Его организм достаточно хорошо переносил алкогольное опьянения любой степени. Ладно, что уж там, почти любой.
Если честно, Тернер хотел сказать что-то пошлое на ухо Эдди, но вместо этого он отворачивается в сторону и со всех сил бьет себя по лбу, - Зараза, - Тернер даже не пытается скрывать свои эмоции по поводу появления Дэйва, мать его, Бейкера, - Че ты тут забыл? - Ноа, понимая, что ничего хорошего сейчас не произойдет, притягивает к себе алкоголь, который был ближе всего – шампанское. Ничего, покатит, - как был показушником, так ничего и не изменилось, - закатывает глаза американец, - Нет бы, прошел мимо. Признайся, бежал со всех ног ко мне, да? – щурится мужчина, - Давненько не виделись… - протягивает Тернер. Дэйв был одним из Бейкеров, которых Ноа ненавидел, наверное, больше всего на свете. Ненависть, кажется, уже была заложена на генетическом уровне, и любой из их семьи с пеленок хотел навредить Бейкерам, - Я не спился, а ты все еще мудак, - вообще без стеснения выдает мужчина. Американец никогогда не сдерживал себя, когда дело касалось этой гребанной семейки, которая столько лет отравляет им жизнь, - А  думал, тебя уже кто-то прибил за то, что ты разговаривать не умеешь, - Ноа выпивает бокал залпом, чтобы как-то уменьшить уровень гнева внутри. Не бывает такого, что бы все закончилось нормально, если в одной комнате есть Тернеры и Бейкеры.
- Эдди, это Дэйв Бейкер, один знакомый мудила, которого я, как всегда, совершенно не рад видеть, - нахмурившись говорит он, - А это, - глубокий вдох, чтобы не разбить Дэйву лицо, просто так, потому что он бесит, - Эдди Фоссет – моя девушка, - Тернер уже предполагал, что в ее сторону будет направлен поток чего-то пошлого, только бы его задеть. Время шло, а Бейкер не менялся. Как и все они, - Она из Лондона. И я там живу большую част времени, - он не знает, зачем это рассказывает, но как-то само по себе вышло, - А ты тут какими судьбами? – переводит тему, потому что не хочет дальнейших вопросов об Эдди. Впрочем, она за словом в карман не полезет и вполне может дать «отпор» Бейкеру, - Не смог пропустить очередного сборища, где можно кого-то сцепить? Или ты уже? – ухмыляется Тернер, - Мда, время идет, а ты нихрена не меняешься, - после он поворачивается к Фоссет, - если что – он та еще скотина, так что не обращай внимания, - конечно, Дэйв мог его хорошо так спалить касательно прошлого, но, хотелось верить, что Эдди плевать. Ну, или она сделает вид, что ее это абсолютно не волнует, - Помнишь, я тебе про него даже что-то рассказывал, - он задумчиво смотрит в потолок и берет в руки еще стакан. Повезло – он с огневиски, - Кажется, про то, как я натравил на него птиц, когда только овладевал золинзвизмом и не мог это контролировать, - ухмыляется Тернер и делает глоток. Он это не рассказывал, но всегда гордился этой случайностью.

Скучно. Время шло, а прием по-прежнему напоминал чопорный светский раут, который обязательно закончится пьяной потасовкой и чьей-нибудь скромной блевотиной в горшке с глициниями. Даже Крафт разомлел на коленях, потянулся, свесил облезлые лапы и подставил лысый живот под короткие ногти. В качестве извинения Вендолин скормила низзлу "хвостик" сосиски, сунув его под нос, а затем поставила жующего питомца на ступеньку и спустилась в зал. Золотые серьги, перстни с печатками, браслеты гоблинской работы - люди не имели лиц, но имели цену, словно сдавленный пластилин пролезающую сквозь лоск одежды и украшений.
Она неторопливо плыла сквозь толпу. Звон бокалов, нервный смех, обрывки разговоров из вежливости, кто-то окликнул "мистера Бейкера" - очевидно, того мужчину, что в шатком салюте приподнял свой бокал и развернулся, чтобы браво, но не очень трезво, подойти к кому-то позади Вендолин. Случайное столкновение в краткий миг пересечения - Вендолин охнула, хватаясь за мужчину, чтобы не упасть. Бормотание извинений, мягкая улыбка и беспомощно позволила Бейкеру пощупать себя за талию - действо якобы необходимое, чтобы удержать от падения. Меньше минуты - и они разошлись. Бейкер спешил вывалить все придуманные остроумные фразочки, пока не забыл. Вендолин засунула в карман механические часы, выглядящие так, словно готовы обеспечить ее обедом из трех блюд в "Белой Виверне" на протяжении полутора месяцев. 
Обогнув залу и наполнив себя несколькими бутербродами, а карманы - цепочкой и портмоне, Тодд заприметила Крафта у центральных дверей. Низзл шкреб проем с таким усердием, что казалось, закапывает его. Решив, что ароматы отнюдь не ванили вряд ли привнесут пикантность в вечер и благосклонность публики, девушка поспешила к дверям. Стоило их приоткрыть - серая тень прошмыгнула в коридор, царапая когтями пол. Тодд вздохнула и вышла следом.
Казалось, особняк стал еще холоднее. Все тепло и свет будто втянулось в главный зал, что стучал сердцем, пока в полутьме приглушенного магического огня отмирали остальные органы. Вендолин неторопливо шла вдоль безликих картин. Поднеся портмоне поближе к глазам, она безбожно потрошила свою добычу. Несколько драгот обрели покой в кармане, визитка, словно жвачка под парту, запихана между рамой и картиной с не то огромной грушей, не то женщиной. Последним из полупустого кошелька Тодд вытащила сложенную вереницу презервативов.
- Изольдовы панталоны, да я кому-то вечер испортила, - без капли сожаления или же сочувствия прокомментировал Тодд и поспешила спрятать улики под бюстом какого-то сурового античного мужика.
Из глубины раздался грудной кошачий мявк, и девушка, бросив поиски очередной "мусорки" для портмоне, поспешила найти Крафта. Вероятно, он приглашал всех гостей особняка обозреть виртуозно выписанную на полу кучу, но его хозяйка еще не была готова комментировать перед публикой глубинный смысл современного искусства.
- Кыш! - шикнула на низзла девушка, с облегчением отмечая, что никакие арт-объекты прятать не придется.
Низзл целенаправленно вился у приоткрытой двери, ведшей в одну из комнат. Лез лапой в тонкую щелку, но, будто сомневаясь, одергивал назад и мяукал, вопросительно глядя на Вендолин. Пожав плечами, та толкнула дверь, запуская кота внутрь. По крайней мере, через окно в комнате можно выкинуть портмоне.
В комнате было темно, но света не требовалось, чтобы ощутить, как с каждым шагом мягкий ковер становится все более чавкающим, противным, топким...Внутри похолодело. Последние схожие ощущения закончились кровавой баней, не отстирываемой ни с ковра, ни из памяти. Чуть дрожащими руками Тодд вытащила палочку и еле придавая звук своему голосу, прошептала:
- Люмос.
Кончик палочки зажегся белым огоньком, придавая теням четкие очертания. Сделав несколько прерывистых вдохов, Вендолин заставила себя опустить палочку ниже и взглянуть на ковер.
- Ха..Ха-ха.
Немногим меньше, чем в полуметре, на полу валялась открытая бутылка, кажется, виски, а вокруг озером раскинулось мокрое мятно, которое Крафт старательно слизывал.
- Алкаш, - сквозь нервный смех буркнула Тодд, - ты учуял и пришел напиться, бандит?
Мускулы отпустило лишь до тех пор, пока девушка вновь не подняла палочку и не вздрогнула от проявившейся в кресле фигуры мужчины.
- О, сэр...Извините, я искала туалет и заблу...Сэр?
Показался ли странным наклон головы, спонтанное ли движение - но Вендолин подошла к креслу, тронула человека за плечо и резко отдернула руку, прижав ее ко рту. Справившись с первым позывом, Тодд осторожно коснулась палочкой его шеи - голова безвольно свесилась, как у кутенка, и в этот же миг в комнате зажегся свет.

Бокал вина справляется с развлечением для Уолдена ровно до момента, пока в зале не появляется Говард Хьюз. Он даже не имитировал незаинтересованность в происходящем, когда высматривал хотя бы одну фигуру, стоящую его внимания. Мысленно он, конечно, отмечал с кем бы стоило познакомиться, с кем стоило бы немного поболтать, кому отвесить комплиментов а с кем переговорит о чём-то более-менее важном. С кем можно просто выпить вина за приятной беседой, к кому не стоит приближаться, с кем он уже знаком и, разумеется, с кем нужно бы поругаться. Исключительно для привлечения внимания, конечно же. Он уже давно заучил, что ругань с нужными людьми часто привлекает внимание ещё более выгодных. Главное ведь - достаточно веская причина, достаточно веская аргументация, которая сделает тебя правым и позволит правильно использовать конфронтацию, даже если соперник начнёт перекручивать и использовать что-то в своих целях. Главное, чтобы его позиция была шаткой, была позицией биженки и, конечно же, чтобы никто не смог воспринять его всерьёз.
Макнейр размышлял об этом, разглядывая каких-то напыщенных министров, бизнесменов и аристократов, но стоило в зале появиться фигуре, которая ззатмела их всех, мужчина прочувствовал, будто за его спиной выросли крылья. Широкие, воздушные, яркие. Уолден моментально поворачивается и делает обход зала, рассматривая к кому направился Хьюз. Конечно же, не удивительно, к элите МАКУСА, с частью которых Макнейр хорошо знаком из-за командировок и обмена опыта, частым деловым встречам и всё такое, но Хьюз был чем-то особенным. Лакомой добычей, к которой паук не знаю, пока что, как подступиться. Поговаривали, что эта акула часто кусается и кусаясь отламывает по меньшей мере половину тебя. Смакуя, сплёвывает и мало кто ему по вкусу. Хьюз выглядел напряженным и Макнейру показалось, что вся эта встреча вызывает у него какой-то негатив, будто даже настороженность но, это могло и просто показаться. Тем не менее, маску непроницательности он уже натянул: будто он здесь случайный гость, и, вопреки тому, что чувствует себя в своей тарелке, всё же, не совсем понимает, что он здесь делает.
Уолден воспользовался моментом и, первым делом, попал в поле зрение Хьюза. Нужно сделать так, чтобы первым его увидел именно Говард, а уже после к нему двинется сам Макнейр. Это заняло немного времени, но в конечном итоге, после нескольких приятных разговоров по пути, Макнейр уже стоял в нескольких метрах от компании Говарда и был окликнут кем-то из его подчинённых.
- Макнейр! - Уолден оборачивается и смотрит в лицо кому-то хорошо знакомому. Кажется, с этим парнем они проводили вместе какое-то расследование, выискивая следом и упыря. Кажется, какое-то массовое убийство? - Уж кого не ожидал тут встретить, так это тебя. Какими судьбами?
Уолден мягко прощается с преклонного возраста дамой, время которой он занимал только чтобы подойти ближе к компании и поворачивается к знакомцу уже полностью, протягивая ему руку.
- Веришь или нет: сам не знаю. Получил приглашение, как, похоже, и все тут, - Уолден специально скользит взглядом по всем лицам компании, отмечая, что большая часть ему знакома. Останавливается на напряженном лице Говарда и мягко кивает в знак приветствия, - и, как и все, всё ещё не заметил хозяина дома. Это у вас, американцев, такой особый вид гостеприимства? Пригласить и оставить? - Уолден слегка усмехается, знакомец неловко смеется.
- Нет-нет, что ты, - будто оправдываясь, - Кстати, знакомьтесь, кто не в курсе это - Уолден Макнейр. Он из Британского Министерства Магии. Подразделение Тварей, я верно помню?
Макнейр кивает и краем глаза смотрит на Хьюза. Он заинтересован или придётся искать другую лазейку?

Не влей в себя Ноа хотя бы немного, он бы уже начал махать кулаками. Но у Бэйкера была небольшая фора, чтобы заткнуться. Тернер всегда старался быть не самой последней скотиной, потому что в его голову частенько закрадывалась мысль, что эти великие баталии двух семей - полнейшая чушь. Но этого хватало совсем ненадолго. После американец шел к бару Кайлы и делал кое-что не совсем приличное. Конечно, тот факт, что Ноа уже не раз ссал на все, что принадлежит Бэйкерам, не делает его таким приличным и воспитанным, как Дейв, но, будто его хоть когда-то интересовало чужое мнение. Ноа всегда делал все, что ему хотелось. Путешествовал, занимался ставками. Ну и что, что это может выглядеть неперспективно? За свою жизнь он столько заработал, что Бейкеру и не снилось (правда, еще столько же потратил, но это не так важно). Просто это не так наглядно и с образом жизни американца сложно демонстрировать, что у тебя в кармане золота больше, чем стоит весь этот особняк. Но пусть Бэйкер порадуется хотя бы немного и потешит свое эго. Все равно он никто и, по факту, никогда не мог дать отпор мужчине. Хотя сейчас он выглядел так, словно готов разбивать всех в пух и прах Даже было интересно, чем все закончится. А пока Ноа срочно нужно выпить. Где там еще огневиски?
- Чувак, кажется, ты забыл, что я себе ногу сломал однажды неверным заклинанием. Какая дуэль? Нет, ну если хочешь, чтобы я по чистой случайности нам прикончил – без проблем! Только с родней надо попрощаться. Тебе в том числе, - закатывает глаза Ноа, - Если ты умеешь выбирать только то, в чем ты хорош, только чтобы повыпендриваться, то меня это не волнует. И Эдди тоже, - он отвечает еще и за свою девушку, втайне надеясь, что не получит за это по уху. Нет, даже если  получит – совсем не страшно. Главное, чтобы не прямо сейчас. Не очень хочется, чтобы козлина Дейв это все видел, - Ой, опять ты за свое. Такой охренительно воспитанный и галантный. Да всем плевать, кто ты и как себя ведешь. Тернерам так точно. Не важно, чего ты добился, все равно Бейкер, - усмехается Ноа, решивший, что раз конфликт не идет на спад, то вполне можно продолжать его развивать. Это, хотя бы, не так скучно. Тернер был уже очень близок к состоянию, когда хочется натравить какую-то живность на собеседника. Хоть с первого и единственного раза прошло много лет, все равно это оказалось действенным методом поставить мудака на место. Тернер задолбался. И пришел сюда, просто шутки ради показать Эдди, как тут все в Америке. Но ему хотелось остаться в стороне. Кажется, уже не получится. Стоило этого ожидать.
Огневиски очень вовремя попался американцу на глаза. И как только парнишка в белой рубашке с черной, как ночь, бабочкой, проходил мимо, Тернер тут же схватил две порции. Для себя и для Фоссет. Если она откажется – выпьет сам. Не проблема, - Держи, - негромко говорит он, кивая, девушке и повышает тон, перебивая Дейва, - Хотя бы будет не так скучно, пока он тут ведет себя как гиппогрифф, - Тернер говорит это, глядя прямо в глаза. Да, у Бэйкера было все в порядке с магией, но Ноа на все сто был уверен, что тот просто кичится. Слишком Дэйв дорожил своей репутацией и вряд ли бы начал что-то делать при таком скоплении народа вокруг. Поэтому американец знал, что может провоцировать его так сильно, как только может. И с каждой каплей алкоголя, которая впитывалась в его организм, смелость увеличивалась прямо пропорционально напитку, - Я рад, что хотя бы два дня ты пострадал, - поморщившись говорит Тернер, - а виду не подает, - поворачивается к Эдди, - Но у них у всех такая характерная черта. Будут все преодолевать с таким лицом, словно ничего не произошло. Всегда это в них бесило, - Тернеры были не такими. Ну, как минимум не все. Сам Ноа, например, любил паниковать, и был первым, кто говорил «НАМ КОНЕЦ». Даже не говорил, а кричал, - Надо как-нибудь повторить. Че думаешь, Дэйви? – он обращается к нему, как к маленькому ребенку. Потому что безумно хочет вывести из себя. Ноа ненавидел таких пижонов. Делают какую-то бесполезную монотонную работу, а ведут себя так, словно спасают мир. К черту таких магов, к черту Бэйкеров.
- Оч приятно, - безразлично говорит Тернер, - Я тебя где-то видел, - он прекрасно знал, что за Бет, но не подавал виду. Зачем? Это ничего не даст. Хотя… Ноа уже готов был нападать. Просто выжидал подходящий момент. А такой вообще будет? – Да нормальный британцы, - сразу насупился он. Дэйв просто нихрена не понимал, - Ну не знаю, Эдди разве чопорная? – он оценивающим взглядом смотрит на девушку, - Мне кажется, Бэйкер, ты слишком обобщаешь, - хмыкает американец, - Заткнись! – хоть Дэйв ничего и не сказал, но Ноа его опередил, - эти парнишки чета сказали про убийство. Кого-то прикончили недавно или че? – Тернер, хоть и мог показаться раздолбаем, но любил держать свою задницу в целости и сохранности. Особенно этот инстинкт срабатывал, когда рядом были Бэйкеры.

Низзл издал утробный, предупреждающий звук и ощетинился на вошедшую, поджав уши.
- Пикси блядский, - беззвучно выругалась под нос Тодд и недовольно поморщилась. Самое мертвое тело, что входило в ее планы на американских каникулах - телячья нога в горячем супе какой-нибудь местной забегаловки. Однако очевидность сложившейся ситуации подсказывала, что обладательница приказного тона явилась совсем не за чаевыми, и не для того, чтобы предложить блюдо недели.
Вендолин медленно подняла руки на уровне лица, выражая полную готовность к сотрудничеству, - жест настолько отработанный, что почти протокольный - повернулась, после чего сделала шаг в сторону от тела. Миловидная блондинка, двадцати пяти, может, тридцати лет - ей бы взгляд не такой ледяной, и от кавалеров отбоя бы не было; палочку держит уверенно, вероятно, не в первые целится в человека; никаких внешних признаков, что могли бы помочь опознать ее, так сказать, политическую принадлежность. Внимательный взгляд скользит по блондинке в поисках подсказок для дальнейшей линии поведения, Тодд не забывает обратить внимание на руку в поисках черной метки, но рукав рубашки закрывает кожу. Значка аврората, запонку МАКУСА - ничего.         
- Ребекка Нёрс, меня пригласили, - не моргнув глазом, назвала имя матери Вендолин так, будто оно было ее собственным. Про приглашение же не врала вовсе - правда оказалось весьма удобной, достаточно размытой, ведь почти каждый из присутствующих был приглашен. 
Тодд с интересом, не скрываясь, следила за каждым действием девушки - четким, уверенным. "Ты и тело не впервые видишь", - проносится в голове деталь, тут же добавленная к общей мозаике.
Забытый Крафт подкрадывается сзади, но Вендолин еле заметно мотает головой - затяжки на плаще и болезненные ощущения от когтей хорошего настроения девице не прибавят, а та, каким бы профессионалом не была, не проявляла агрессии. Пока. Низзл ложится на ковер, нервно подергивая хвостом.
- Мертвый мужик, - с темным сарказмом ответила Тодд, но, поймав на себе хмурый, стальной взгляд, поправилась, - Нет, мэм. Понятия не имею. Я даже не знаю, кто вы. Не предъявите ли основания, на которых надаете на честных людей? У меня уже руки затекли, между прочим, а это почти насилие.
Вендолин демонстративно опустила руки и сложила их на груди, впрочем, не убрав палочки. Если бы ее хотели оглушить - уже оглушили бы. Хотели арестовать - заклинание пут уже десять минут к ряду связывало бы руки. Либо блондинке это не нужно, либо...у нее нет полномочий.
- То, что я нашла тело точно также, как и вы, но всего лишь на несколько минут раньше, делает меня не большей убийцей, чем вас, - добавила Тодд, по-своему истолковав очевидный мыслительный процесс на лице девушки. - Как насчет сообщить хозяину вечера, что одну тарелку со стола можно убрать?

Ноа просто разрывает гордость от того, как Эдди затыкает за пояс Дэйва. В очередной раз понимает, как ему повезло. В какой-то момент он даже заметил, что улыбается, как идиот, глядя на Фоссет. Он так не умеет. Его оскорбления обычно более плоские и не столь изящные. Но, Тернер не мог не согласится с Бэйкером, что ему стоит учиться у Эдди. Обычно он был не таким дерзким в дискуссиях, - Ага, обычно мы в рясах ходим, но сегодня решили не сильно выделяться, - поддакивает американец, - Я поменялся, живя в Лондоне и к лучшему, - он смотрит на Эдди и понимает, что все это благодаря ей, - А ты как был дерьмом, - морщится Ноа и переводит взгляд на Бет, - извиняюсь, - кивает он, - таким и остался. Стоило бы взять с меня пример, - усмехается он. Да, определенно алкоголь и присутствие девушки рядом придавали ему уверенности. Мужчина даже гордо вздернул нос. Ноа повезло с ростом, и он мог себе позволить надменно смотреть на Бэйкера свысока, - Ну, что я начинаю… Я выше того, чтобы оскорблять тебя. Во всех смыслах этого слова, - Ноа не удержался и громко засмеялся. Он не хотел съязвить, но это вышло как-то само собой. Но мужчина ни капли не пожалел о таком повороте в беседе. Его переполняло такое чувство, словно он забил квоффл в ворота противников. Нет, словно выиграл матч против самой ненавистной команды и демонстративно махал кубком перед лицом.
- Не, я конечно, глуховатый, но не настолько, тут точно кого-то грохнули, - кивает Ноа. Во взгляде есть легкий испуг и он, недолго раздумывая, притягивает к себе Эдди, - крошка, все будет в порядке, - говорит он и смотрит по сторонам. Какая-то дикая паника еще не захлестнула особняк, но это было лишь вопросов времени. Ноа прекрасно понимал, что шепчутся за спиной сейчас со всем не о том, как все здорово организовано, - Кажется, надо отсюда сваливать, дорогая, - совсем не тихо говорит Тернер, - Бэйкер, ты хоть тот еще говнюк, но я и вас советую побыстрее свинтить отсюда. Над кем я буду издеваться, если ты помрешь? – с ироничной улыбкой на лице подмечает американец, - Так, любимая, ты помнишь, откуда мы пришли? – иногда Ноа страдал топографическим кретинизмом. Не в принципе, а когда выпивал. И вот сейчас, если честно, он слабо ориентировался в происходящем. И хорошо, что у него была Фоссет, которая, кажется, могла разрешить любую проблему, которая перед ними возникала. Иногда девушка делала это настолько профессионально, что Тернер даже не замечал, что что-то было не так. Вряд ли Бет у Дэйва хоть в половину хороша, как Эдди. В этом не было ни капли сомнения. И, нет, он ее не перехваливает. Эдди заслужила каждое хорошее слово.

- Слыш, Дэйв, - конечно, не самое лучшее время для диалога, но Ноа это мало волновало, - А Корвин, это, случаем, не один из салемских? – Тернер, признаться, в истории был полный профан. Но даже такие, как он, всегда что-то слышат краем уха, - Я готов поклясться, что Корвин там фигурировали, - продолжает американец, - Давай, быстрее думай, ты же должен все это знать, - Бэйкер всегда учился лучше него, это вообще никак не обсуждалось, и мужчина чуть ли не публично готов был признаться, что он тупее. Но вот сейчас немного не до этого, - Лады, надо выбираться, - Ноа тянет Эдди к двери из которой, они, кажется, появились и пытается их открыть, - Так, что-то не то, - Он достает палочку, - Алохомора, - но ничего не происходит, - Мне это не нравится, - видно, что его охватывает паника. Он осматривается и видит, как многие из присутствующих пытаются как-то выбраться, но ничего не происходит. Двери не поддаются никаким заклинаниям, а окна не выбиваются. Но это все равно не мешает Тернеру разбежаться и влететь плечом в дверь. Кажется, такое он видел в маггловских фильмах. Но эффекта, почему-то, не было, - Проклятие, - чуть ли не воет американец, плечо которого безумно болело, - Мы заперты, - говорит он, словно это и так было не понятно, - Ну как тебе светские мероприятия американцев? – Он понимает, что шутка не к месту, но она вырвалась произвольно. Да и, наверное, хотелось хоть немного разрядить обстановку, - Нам нужно спасать свою задницу, потому что, хрен его знает, кого прикончили, за что и где убийца, - Ноа шморгает носом, - это мне начинает напоминать детективные романы, которые вечно мама читает. Никогда не соглашайся брать их в руки, - качает головой Тернер и пинает ногой дверь. Мало ли. Нужно было еще раз проверить. А в пальцах ноги осталось неприятное ощущение.