-Нет, я так больше не могу, с меня явно хватит!...
Горячий напиток обжигал горло - Леонора почти залпом выпила кружку кофе и поставила ее на место. 5 минут назад она отказала принимала очередной тест на психоустойчивость. И Лео отказала молодому человеку, ибо для этой работы его характер явно не подходил. Слишком вспыльчивый, слишком горячий, импульсивный. И это доказывал тот ор, который он поднял после ее отказа.
-Что и требовалось доказать...
На ее рабочем столе лежали кипы бумаг - анкеты проверенных стажеров, все с печатями, на которых значилось "принят(а)" или "отказано". Лео не любила копаться в чужих головах и намеревалась вычеркнуть подобное из списка своих обязанностей. Да, жалованье ей урежут, но о чем, а о деньгах ей беспокоиться не стоило. Она вообще теперь думала, что зря затеяла подобное. Лео встала и подошла к зеркалу, всматриваясь в отражение. И увиденное ее ужаснуло - куда делась наследница Айхенвальдов? Темные круги под глазами, неуклюжий пучок на макушке, торопливо ею собранный, Лео от нервов похудела и выглядела довольно болезненно. Нет, с этим пора было завязывать. Или ей самой скоро нужно будет проходить этот тест. Ее работа заключалась в том, чтобы провоцировать стажеров на разного рода выходки. ей было необходимо вывести их из себя, довести до слез, до крика, до ярости или истерики. Сколько раз она видела слезы, сколько раз ей говорили гадости, сколько раз она тяжело вздыхала, ставя штамп "Отказано".
Но почти ни разу не пожалела о вынесенных решениях. Ибо устойчивое состояние эмоций было очень важно. Не растеряться в экстремальной ситуации, не впадать в панику или ярость при виде мертвого коллеги, не рваться на врага грудью, нужно было осознанно и трезво принимать все решения, а на это были способны далеко не все. Леоноре было немного жаль людей, которые не прошли ее тест. Они усердно готовились, изучали теорию и практику, а психотест был последним. И завалиться в самом конце - это было жестоко. Иногда Лео специально говорила стажерам, что они провалились. Некоторые реагировали бурно, их сразу отсеивали, а некоторые выдерживали это стоически, таких Лео пропускала дальше.
Ей было противно копаться в чужом дерьме, но она была очень недовольна последними пополнениями в Аврорате. Она видела, что их стрессоустойчивость желает оставлять лучшего, поэтому взялась за эту работу сама. И, как оказалось, зря.
Лео села на место, налила себе еще кофе и только начала примериваться зубами к шоколадному пончику, как дверь в ее кабинет открылась. Лео чуть расширила глаза, когда увидела, кто к ней в гости зашел.
-Нашла блин время...
Естественно, Лео знала, кто она, но выразить должную "почтительность" у Лео уже не было сил. Она была вымотана. Когда зам.министра обратилась к ней, Лео почти одним укусом проглотила еду, после чего встала и распахнула окно в комнату, выпуская шарик табачного дыма на улицу.
-Доброго вечера. Да, мисс Бэнгольд прошла этот тест. Как я понимаю, она в скором времени пополнит наши ряды.
Айхенвальд повернулась к женщине.
-Полагаю, вы бы хотели узнать общую оценку?
Девушка поморщилась.
-Если бы окончательное решение зависело от меня, мисс Бэнгольд не попала бы в ряды авроров по причине того, что она за годы стажертства, в отличии от остальных молодых людей, простите за выражение, не нюхала пороху.

Лео смотрела на женщину, прищурив глаза и так же сложив руки на груди. Она слышала беспокойство в голосе женщины и понимала ее.
Именно поэтому она решила сказать именно то, что думает. Ее интонация была очень спокойной, даже печальной.
-С характером у нее все в порядке. Я задала ей пару весьма поганых вопроса - она и бровью не повела. Меня беспокоит другое. Ко мне многие приходили, многие, кто видел кровь. Видел смерть. Они приходили сюда и заново отстраивали свое сознание по кирпичику.
Айхенвальд опустила взор, чуть прикрыв глаза.
-Я беспокоюсь за другое...Как вы думаете, она готова к тому, что ее ждет? Она когда нибудь видела, как ее товарища, что стоит рядом, разрывает на части так, что остается лишь кучка конечностей и внутренностей? Она когда нибудь держала за руку умирающего друга, который хрипит севшим от крика голосом, хрипит от боли потому, что кричать уже физически не способен...Она видела, как в чужих глазах гаснет жизнь, которая выдавливается из тела с последними слезинками? Она когда нибудь видела людей с уничтоженными телами, на чьих губах застыло слово "мама"?
Голос Лео был готов дрогнуть, но она сама держалась. Ибо то, о чем она говорила, она увидела сама.
-Она когда нибудь видела, как человек погибает от ее руки...Пусть и мерзавец, но, все таки, человек? Как вы думаете, ее рука дрогнет, когда наступит ситуация, в которой ей придется убить или быть убитой? Сможет ли она осознавать, что именно она убила этих людей, этих негодяев?
Постепенно голос Лео вновь набирал силу.
-Она сможет слушать похвалу товарищей, похвалу за то, что проникла в убежище противника и уничтожила их, пока они спали, и не думать в этот момент о том, что она сделала что-то плохое? Сможет ли она осознать то, что на данном этапе истории, жизнь - ничто. И ее может забрать каждый и у каждого. Сможет она понять, что ее руки по локоть в крови, и не сойти при этом с ума? Она сможет сохранить рассудок, как вы думаете?
Лео не выдержала и зажгла сигариллу, повернувшись к окну.
-Мы все когда то были белыми и чистыми. Мало кто понимал, на что идет. Бывало так, что новоявленный стажер, который с улыбкой идет вперед, думая, что он станет великим защитников слабых или беспощадным уничтожителем зла, погибал при первом же столкновении. И я, читая их дела, ловила себя на мысли - он был бы жив, если бы я его не одобрила.
Лео выдохнула струю дыма и опустила голову.
-Простите меня, госпожа заместитель. Ваша дочь в полном порядке. С ней будут старшие товарищи, которые ей во всем помогут. И я не сомневаюсь, что она сможет выдержать то, что ее ждет. Просто...
Наконец голос девушки дрогнул.
-Просто я устала отправлять детей на смерть...

Лео поежилась, будто от холода. Слова женщины не вызвали у нее ни грусти, ни веселья, ни сочувствия. Лишь усталость.
-Жестокой, беспощадной, холодной и пустой?
Брови Леоноры поползли вверх.
-Я уже не первый год здесь, всякое бывало. Видела достаточно. Но себя не потеряла. И она не потеряет. Верно, она пока не знает, через что ей придется пройти. Но она знает другое - ради чего она хочет через это пройти. Ради вас, ради друзей и любимых. Не у всех, знаете ли, они есть. Она знает, что когда станет каждый день отдавать себя этой работе, вы каждый день будете находиться под ее защитой. С ней будут опытные товарищи - никто не оставит ее одну.
Лео чуть помедлила.
-Это был последний день, когда я принимала тесты. Я снова вернусь на передовую, если можно так выразиться. И я могу присмотреть за ней, прикрыть ей спину, если придется. Это обязательная практика - к стажеру прикрепляют аврора, который растолковывает ей суть дела и помогает при полевой работе. Опасно, да. Но это ее выбор. И она себя не потеряет. Конечно, многие начинают ныть или истерить, но их быстро возвращают в колею, бояться подобного вам не стоит. Ведь она уже давно решила, кем хочет быть. Решение стать аврором не приходит спонтанно. Для подобного решения нужно весьма здраво мыслить. В ее случае, мышление довольно здравое.
Леонора улыбнулась.
-Вы никогда не перестанете переживать за нее, что бы вам кто ни сказал. Но помните, что она не одна. И никто ей сломаться не позволит. Мы не позволяем нашим малышам хныкать. Оберегаем их и прикрываем. Не сюсюкаемся, конечно, но и не бросаем.
Айхенвальд отвернулась и закрыла окно. Она начала собирать кипы бумаг на своем столе в стопки и отправлять их в шкаф. Она не раз уже помогала молодым стажерам, да и вспомнила свои первые задания. Тогда ее приставили к весьма недружелюбному мужичку, который постоянно хмурился, зыркал на всех взглядом, от которого мурашки бежали по коже, и частенько гавкал на Лео. Аристократке со Слизерина было трудно к нему привыкнуть, но она смогла. Она часто сравнивала этого старого ворчливого медведя с Муди - ну вылитые характеры. Сейчас его уже нет в живых - погиб. Улыбка Лео увязла - раз такие умные, опытные, сильные авроры погибают, то что говорить о молодых. Да и сама Айхенвальд почти каждый день рисковала жизнью. Но осознание того, за что она борется, не позволяло ей опускать руки. И она не позволит опустить руки Хелене.
-С ней все будет в порядке. Она не одна.