Тринадцатое августа 1978 года. Командировка. Манолис заинтересована в выполнении задания руководства и скорейшем возвращении в Норвегию, но ход негласной проверки предусматривает воздание уважения иностранным коллегам и посещение культурных мероприятий. Боссу, в принципе, стоило сразу сказать, что выбрал старшего инспектора для того, чтобы та втёрлась в доверие своим очаровательным личиком с бездонными глазами невинной лани, дабы в дальнейшем облегчить доступ к потенциальному сотрудничеству и открыть извилистые дорожки к, с вашего позволения, промышленному шпионажу (или вернее - политическому). Руководство службы вообще страдало несбыточными мечтами о победе над британскими коллегами. Непонятно только, в какой войне. Манолис с большим скептицизмом относилась к идее соперничества между силовыми структурами государств, но в данной ситуации начальству не перечила: всё равно её визиты в аврорат Министерства магии не приведут ровным счётом никаких последствий, а вот обменяться опытом всегда было интересно. К тому же, если была возможность миновать хит-визардов и пообщаться с куда более занимательными структурами, которые, ко всему прочему, как было известно гречанке, выступали против Пожирателей смерти, в чьих рядах она так некстати состояла. Эти игры с огнём наполняли кровь адреналином, да и полученные знания могли оказаться полезны в перспективе.

Рабочий день уже давно подошёл к концу, и подоспела очередь посещения магического театра Лондона, который был известен во всём волшебном мире. Гера была любительницей искусства, и потому была не прочь провести время подобным образом. Её даже ничуть не удручало, что весьма привлекательный внешне старший аврор, казалось, не слишком был рад её обществу и был не слишком многословен, а ведь на его долю выпала участь быть её сопровождающим и заботиться о том, чтобы заграничная гостья не ни на секунду не задумывалась о скуке. Гречанка не привыкла к тому, что в её обществе мужчины были столь сухи и равнодушны, поскольку прежде ей неизменно удавалось вызывать симпатию у тех, с кем интересы не сталкивались в противоборстве, и прежние деловые партнёры были совсем не прочь провести время в компании приятной образованной девушки, какой бы подтекст за этим не следовал. Однако невозмутимость мистера Фоули вызывала на губах норвежского инспектора только улыбку. Она невольно испытывала уважение к людям, столь сосредоточенным на своей карьере, что работа и любые личностные отношения были разделены значимой границей.
На назначенную встречу Гера несколько задержалась. В её привычки не входило опаздывать, но сегодня она намеренно несколько припозднилась, чтобы тем самым подать подсознанию мистера Фоули сигнал о том, что, столь пунктуальным и ответственным работником она бы ни являлась, в остальное время она всё-таки была женщиной, а не старшим инспектором Манолис. Все эти уловки рождались интуитивно, но частенько благоприятно отражались на ходе событий. Когда ведьма явилась в назначенном месте Маркус не выглядел рассерженным, но вполне можно было допустить мысль о том, что причиной тому была самая обыкновенная лощённая вежливость. Похвально.
— Добрый вечер, мистер Фоули. Прошу меня простить за опоздание, — чуть склонила голову в приветствии темноволосая волшебница, и в её взгляде мелькнул хитрый блеск, ясно давший понять, что она ничуть не испытывала мук совести из-за того, что явилась позже указанного времени. Если днём девушка была одета в весьма лаконичное чёрное платье, поверх которого была накинута сшитая из того же материала мантия, а густые волосы были собраны в гладкий пучок, благодаря чему всем своим видом она выражала строгость и аккуратность, то к вечеру она распустила свои длинные волосы, которые волнами спадали практически до поясницы. Одета она была в длинное вечернее платье винного цвета, некую старомодность которого компенсировало относительно глубокое декольте, открывающее аккуратную ложбинку на высоко приподнятой груди. Манолис любила шикарные наряды и выход в театр был отличной возможностью выгулять одно из любимых нарядов, для которого было не так много места в повседневной жизни.
— Пожалуй, уже пора, — с улыбкой согласилась Гера, беря под руку мистера Фоули, и своей близостью обдала его тонким восточным ароматом цветов.

Совсем скоро они оказались на своих местах, едва перекинувшись несколькими предложениями до начала спектакля. Началось действо, и Манолис приготовилась к обещанной феерии: её лицо вдруг приобрело взволнованное выражение, алый рот чуть приоткрылся, а дыхание замерло от предвкушения, но шли минуты, а актёры поражали лишь своей безыскусностью. Норвежский национальный театр мог похвастаться куда более выразительной игрой, а то, что происходило на сцене сейчас, уступало даже совсем молодым театрам, открытых стараниями юных дарований. Примерно через полчаса после начала гречанка окончательно сдалась в попытках увлечься процессом и бросила взгляд на своего спутника. На лице мистера Фоули застыло выражение смертельной скуки, выглядывающее из-за ускользающей маски вежливой заинтересованности. Не теряясь, Гера наклонилась к мужчине и, снизив голос почти до шёпота, обратилась к нему за честным ответом:
— Кажется, Вам тоже не по душе спектакль. Быть может, не будем терять время и унижать актёров пренебрежением?
Её вопрос скорее был прямым предложением покинуть здание театра, чтобы найти более приятное развлечение, которым, как была уверена гречанка, в Лондоне не было счёту.