Daily Prophet: Fear of the Dark |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Daily Prophet: Fear of the Dark » GRINGOTTS WIZARD BANK » [20.12.1979] defending your life
«Don't leave me here so cold»
Christian Hitchens, Mandy Thornton
Дата: 20.12.1979
Локация: Квартира Криса и Мэнди, затем больница св. Мунго.
Ты можешь пытаться уберечь свою сестру от всего, но иногда все происходит настолько странно и неожиданно, что остается только
в бессилии разводить руками и молиться, чтобы в таких случаях ты всегда оказывался рядом.
Отредактировано Mandy Thornton (2019-03-29 11:45:40)
Самое главное правило аппарации – не аппарировать в плохом самочувствии. Этому ее учили в Хогвартсе, об этом несколько раз твердил Кристиан, но на деле… Мэнди подумала, что если она не аппарирует из редакции «Ежедневного Пророка» прямо сейчас, так и не дождавшись конца рабочей смены, то иначе до дома точно не доберется.
Почему-то было очень паршиво. Еще два часа назад, кажется, все было просто чудесно, если не считать неприятной головной боли, но постепенно ее самочувствие стало ухудшаться, и к боли в висках присоединились тошнота, озноб, головокружение. Все тело ломило так, будто ее только что избили. И девушка даже готова была поклясться, что такого отвратительного самочувствия она вообще никогда не испытывала. Ее бледность была замечена сотрудниками пророка, которые тут же принялись расспрашивать, что произошло, но Мэнди, кажется, только махнула рукой на их расспросы.
Она еле стояла на ногах, поэтому даже не удосужилась надеть верхнюю одежду, аппарируя прямо из офиса к себе домой. В этот момент Торнтон не думала, что у такой аппарации могут быть плохие последствия, это даже в голову не пришло. Все ее мысли были сосредоточены на том, почему же ей, Мэрлин, так паршиво. Ответа она найти не могла.
Надо сказать, что девушке повезло: по крайней мере, ее не расщепило, и на том спасибо. То, что трансгрессия ухудшила ее самочувствие в несколько раз, - в общем-то, было не самым страшным последствием только что сделанной глупости. Чтобы удержаться на ногах и не упасть на ровном месте, девушка схватилась за дверной косяк в коридоре и выдохнула. Ее начинало потрясывать, Мэнди с трудом удавалось сфокусировать свой взгляд на чем-либо. Первым же порывом было отправиться в свою комнату и упасть на кровать, чтобы заснуть и ничего не чувствовать, но вообще-то, по-хорошему, надо было сообщить о своей непонятной болезни Кристиану. Мало ли что.
Пошатываясь, Мэнди направилась в гостиную, и обрадовалась, увидев брата сидящего на диване. Чудесно, что дома, чудесно, что не на кухне, потому что, кажется, от любого запаха ее бы сейчас стошнило. Бледная, почти ничего уже не соображающая, волшебница присела на подлокотник дивана и, давая себе минуту перевести дыхание, слушая, как сердце стучится где-то у нее в висках, она на полном серьезе произнесла:
- Крис, что-то как-то мне нехорошо.
Хотелось добавить что-то вроде «оглуши меня на пару часиков», но никакие шутки сейчас смешными не казались, хотя обычно Мэнди к своим недомоганиям относилась более просто.
Уронив голову на спинку дивана, она дотронулась рукой до своей головы, чувствуя, что прядка волос, съехавшая на лоб, стала мокрой, - судя по всему, температура тела была повышена. Если бы как-то убрать этот дракклов озноб! Кажется, стало бы в разы легче. Сил подняться и уйти к себе в комнату у Мэнди сейчас просто не было, и, закрыв глаза, пусть и не в самой удобной позе, она замолчала, пытаясь не отключиться прямо здесь. Она не поздоровалась с братом, она ему не улыбнулась, она не спросила, как прошел его день, более того, - ей сейчас вообще было не до него.
Кристиан повертел стакан с водой в правой руке, а затем поставил обратно на стол перед собой. Суббота. Он должен был отдыхать, наслаждаясь заслуженным выходным, но вместо этого сидел над ворохом карт, вырезок из газет и библиотечных книг.
“Кровавая резня в Лютном переулке: личные счеты или след серийного маньяка-убийцы?”
“Трагическая кончина семейной пары волшебников: кому они перешли дорогу?”
Хитченс отложил последний громкий заголовок в сторону и устало потер виски указательными пальцами: голова начинала раскалываться в тщетных попытках связать все факты и догадки воедино. Мужчина и женщина, изображенные на динамической фотографии, были его родителями, но он видел все это уже столько раз, что сердце огрубело, надев непробиваемые железные доспехи, без которых расследование убийства было бы невозможно в принципе. У него была единственная цель, возможно, главная цель в жизни, достижению которой излишние эмоции были бы только помехой. Найти того, кто убил маму и папу - с этой мыслью Крис вставал и ложился вот уже почти как десять лет. Все слезы сожаления были выплаканы в далеком прошлом, оставив место лишь тянущей пустоте и мрачной одержимости собственной местью.
Внезапно внимание волшебника привлек шум из коридора. Обернувшись, Хитченс увидел сестру, входящую в гостиную. Удалось вырваться из своей клоаки пораньше? Невыразимец нахмурился, заметив нездоровую бледность Мэнди. На лбу испарина, странная неуверенная походка - она выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок. Услышав подтверждение всех симптомов от нее лично, Кристиан заволновался еще сильнее, так как сестра никогда не относилась к числу нытиков.
- Мэнди?
Когда сестра не отозвалась, а обессиленно опустилась на противоположном краю дивана, прикрыв глаза, волшебник окончательно запаниковал.
- Мэнди, что с тобой? Тебе плохо?
Крис резко поднялся с дивана и в мгновение пересек разделяющее их расстояние, присев на корточки возле девушки. Краткий беглый осмотр ее состояния не добавил оптимизма. Прикоснувшись ладонью ко лбу сестры, мужчина почувствовал, как обожгло руку. Мерлин! Она буквально горела!
В целительстве Хитченс всегда был полным нулем, и осознание собственной беспомощности только усугубило ситуацию. Невыразимец подхватил Мэнди на руки, бережно уложив вдоль дивана. Где-то должна была быть их домашняя аптечка…
Крис кинулся в ванную комнату на поиски. Через сорок семь секунд он уже снова был возле сестры, держа в руках баночку с исцеляющим зельем голубоватого цвета.
- Выпей, это должно помочь.
Приподняв Мэнди за голову, волшебник осторожно вылил содержимое пузырька ей в рот. Только бы помогло! - как мантру повторял он мысленно про себя. Если бы это было в его силах, Хитч с готовностью перенял бы всю боль на себя, только бы сестра не мучилась и не страдала.
- Тебе лучше? - волнение в голове выдавало его с головой. Обычная выдержка и невозмутимость слетели с лица, и любой знакомый сейчас ни за что бы не узнал в этом взволнованном и перепуганном мужчине известного всем своей хладнокровностью Кристиана Хитченса. Об этом не знал никто: лишь боггарт мог выдать секрет, явив перед Хитчем образ бледной и бездыханной Мэнди, в белоснежном одеянии лежащей в гробу.
И будто материализируя в реальность все самые затаенные страхи, Мэнди скорчилась в еще большем приступе. Драккл, неужели он ошибся с зельем?
Отредактировано Christian Hitchens (2019-03-30 15:45:44)
Паршивое внутреннее состояние влекло за собой полную отстраненность от мира внешнего, потому что все, что делал Кристиан, перепугавшийся за Мэнди, почти не долетало до ее сознания. Очевидно, что если бы она потянула с возвращением домой еще несколько минут, даже не часов, то в таком состоянии аппарировать бы не смогла. В беспредельном доверии брату девушка постаралась расслабиться, все так же не поднимая век, лишь чувствуя, как он прикасается холодной ладонью к ее лбу, как бережно укладывает ее на диван. Волшебница выпрямилась на мягком диване во весь рост, чувствуя, однако, что от этого становится еще менее комфортно. Спазмы где-то в груди, отдающие резкой болью и в животе, и в даже в висках, усилились, но свернуться калачиком на диване чисто физически она уже не могла. Кристиан, вновь оказавшийся около нее, заставил Мэнди выпить содержимое флакончика, совершенно мерзкое на вкус. Девушка поморщилась, всерьез переживая, что ее сейчас стошнит, а сил добежать до ванной не было никаких, но все же проглотила зелье, чтобы рухнуть обратно на подушки. Вряд ли чудодейственное зелье могло помочь так быстро, как того хотел Хитченс, но уже через минуту стало очевидно, что состояние только ухудшалось. Мэнди вновь начинало потрясывать, однако в этот раз гораздо сильнее, чем прежде. Все тело дрожало так, словно она промерзла до мозга костей, хотя в доме было очень тепло. Волшебница потянулась рукой к Крису, перехватила его за плечо и встретилась с ним испуганным взглядом:
- Что со мной? Это заразно? – спросила она так, словно он знал все, словно он не мог чего-то не знать. Привычка идти к нему со всем тем, с чем она не могла разобраться сама, заставляла забывать, что Мэнди теперь такой же взрослый и самостоятельный человек, а значит нельзя было абсолютно все свешивать на него. В каких-то мелочах это понимание уже проявлялось, но сейчас… девушка всерьез ждала помощи, даже не думая о том, что Крис не всесилен.
Очень хотелось отключиться и ничего не чувствовать, однако абсолютно все мысли были сосредоточены на тошноте, головокружении и этих спазмах, начинавших стеснять дыхание. Правая рука, слабея, скользнула по плечу брата и вернулась куда-то к горлу, где встретившись с левой рукой, принялась расстегивать верхнюю пуговицу рубашки. Пальцы Мэнди не слушались, мелкая моторика сейчас явно была чем-то запредельным, но все же через несколько секунд мучений ей удалось это сделать, однако безрезультатно - легче не стало. Дело было не в том, что рубашка обтягивала хрупкую фигурку девушки, а в чем-то ином.
- Дышать тяжело, - вдруг хриплым голосом произнесла волшебница, прижимая дрожащую руку к своей груди, зачем-то давя на нее пальчиками. – Вот здесь.
Волшебница не смотрела на Кристана, будучи уверенной, что он следит за каждым ее жестом. Ей было безумно страшно, и абсолютная растерянность на всегда уверенном в своих действиях лице брата делала этот страх в разы сильнее. Мэнди попыталась прокашляться, все так же давя на грудь своей ладонью, но от этого только становилось больнее. Ей захотелось сесть, чтобы тело приняло вертикальное положение, может быть, от этого воздуху станет свободнее проходить по дыхательным путям. Опираясь ладонями на подушки позади себя, девушка осторожно приподнялась на диване. Но в следующую же секунду сильный спазм в груди заставил ее глухо простонать. Девушка снова потянулась к Кристиану, крепко смяла пальцами ткань его одежды и уронила голову на его плечо, но что бы она не пыталась сделать, легче не становилось.
- Крис, мне плохо, - пожаловалась она как только дыхание того позволило. Тут же голова резко закружилась, все помутилось, и Мэнди закрыла глаза, ослабевая совсем.
Паника.
Оказалось, до этого дня он никогда не понимал истинного значения этого слова. Дрожащими пальцами Кристиан провел по своим черным вьющимся волосам в безотчетном жесте отчаяния. Сердце стучало так сильно, словно грозилось вот-вот вырваться из широкой мужской грудной клетки. Мэнди не становилось лучше: наоборот, с каждой следующей секундой состояние на глазах ухудшалось все больше. И дементор его подери, если Хитченс хотя бы примерно представлял себе, что с ней вообще такое творилось. Неизвестность страшила больше всего, так как воображение услужливо подкидывало один другого ужаснее диагноз.
В голове пульсировала лишь одна мысль - что делать? Первобытный инстинкт защитника, который жалобные слова Мэнди обострили до состояния оголенного нерва, требовал подхватить сестру на руки и бежать. Вот только куда?
- Я не знаю, малышка.
Бездна отчаяния явственно прорезалась в голосе, которую невыразимец не в силах был сдержать, не смотря на все свои титанические старания сохранить трезвый разум и самообладание. Ведь он привык знать ответы на все вопросы, которые когда-либо задавала ему его младшая сестренка. В наивных детских глазах старший брат всегда представал всезнайкой и настоящим героем, способным свернуть горы и обратить вспять законы всемирного тяготения. Но сейчас этот картонный образ неумолимо расходился по швам.
Хитч снова присел на корточки возле дивана, положив ладонь на влажный бледный лоб Мэнди. Жар усилился еще больше, если такое вообще было возможно.
- Что? Что случилось?
Крис не мог понять, что его пугало больше: когда сестра лежала и не двигалась с измученным мертвенно-белым выражением лица, или же, когда все же шевелилась, но каждый жест выглядел выстраданным через нечеловеческую боль, словно прощальный рывок из последних сил.
- Не шевелись, прошу тебя!
Мэнди его не послушала, и попыталась сама подняться и сесть. Конечно же, ни к чему хорошему подобное своевольничество не привело: девушка страдальчески застонала, обессилено уронив свою голову на плечо Кристиана.
Мерлин, не мог же он просто так сидеть и наблюдать за угасанием сестры? Хитч осторожно, словно касаясь хрупкой хрустальной вазы, подхватил Мэнди на руки, поднявшись во весь рост. Медлить было нельзя. Невыразимец чувствовал, что время идет на часы, если не на минуты, и каждое потраченное впустую мгновение может обернуться фатальными последствиями.
- Прижмись ко мне покрепче, если сможешь, - попросил он сестру прежде, чем аппарировать в больницу святого Мунго.
В первые несколько секунд Хитченс не мог понять, куда они вообще попали. Вокруг сновали люди. Толпы людей. Галдеж и шум стояли неимоверные, будто на вокзале. Кристиан даже подумал, что в состоянии аффекта трансгрессировал по ошибке в какое-то другое место, но группа спешащих людей в лимонных халатах, промелькнувшая на лестничном пролете второго этажа, заставила остановиться и осмотреться по сторонам.
Невыразимец быстро выцепил взглядом ведьму на ресепшене, и уверенным размашистым шагом направился в ее сторону. Его ни капли не волновало, как он сейчас выглядит со стороны. Наоборот, стальные мышцы предплечий напряглись еще сильнее, потому что для Хитча в данную минуту не существовало ничего важнее драгоценной ноши в его руках.
- Мисс! - рявкнул мужчина, решив с самого начала оставить все церемонии за порогом больницы. - Моей сестре плохо. Ей срочно необходим целитель.
Женщина средних лет деловито выглянула из-за грубой железной оправы прямоугольных очков, и увиденное, очевидно, впечатлило ее не достаточно сильно, так как в ответ она лишь перелистнула волшебной палочкой лист журнала перед собой.
- Вы видите, какой дурдом у нас творится? В городе произошло массовое отравление. Свободных колдомедиков нет. Присядьте и ожидайте своей очереди.
Кристиан почувствовал, что начинает злиться не на шутку. Вернее, гнев был и до этого, но теперь появился некий внешний фактор - эта говорящая тумбочка с регистрационной книгой на месте, где у всех остальных людей находилось сердце, которая буквально напрашивалась отхватить весь его негатив по полной.
- Вы сказали очередь? - волшебник угрожающе надвинулся на ведьму. - Вы что, не видите, КАК ей плохо?
Неужели ему придется размахивать удостоверением девятого уровня, чтобы добиться нормального отношения? Где-то в стороне послышался страдальческий мужской стон. А вот Мэнди уже не издавала ни звука, и это заставило Криса утроить напор.
От неминуемой расправы ведьму спасло лишь появление привлекательного мужчины среднего роста в лимонном халате, в котором Хитченс с облегчением узнал знакомого целителя Дрейка Реморе.
- Хитч, не шуми. Она ни в чем не виновата. У нас реально аврал. Пройдите за мной.
Кристиан почувствовал, как стальной капкан нервов начинает потихоньку отпускать благодаря несомненному профессионализму целителя. Два месяца назад этот самый волшебник помог выкарабкаться из лап смерти его коллеге-невыразимцу из Комнаты Смерти.
- Это моя сестра. Ей стало плохо без видимых на то причин. Симптомы ни на что не похожи.
Пока они поднимались по лестнице, Хитч решил снабдить колдомедика всей необходимой информацией. В палате волшебник осторожно опустил Мэнди на койку. В помещении они были не одни: честно говоря, больница была переполнена больными, уж в этом ведьма точно не соврала. Однако, сейчас Криса происходящее мало волновало.
- Дрейк, что с ней? - волшебник с волнением следил за осмотром сестры.
Отредактировано Christian Hitchens (2019-04-01 22:03:38)
Она послушно прижалась к нему, обнимая обеими руками за шею и в болезненном бессилии опуская голову куда-то брату на грудь. Ей совершенно не казалось, что она легкая, и напряженные плечи Кристиана только подтверждали эти мысли, поэтому Мэнди старалась лишний раз не шевелиться, чтобы не создавать ему еще больших трудностей. Когда он аппарировал, волшебница лишь закрыла глаза, уткнувшись носом в ворот его кофты, чтобы все прелести аппарации не сказались на ее состоянии, и без того отвратительном. Она так и не подняла век, догадавшись, что он притащил ее именно в больницу св. Мунго.
До Мэнди почти не доходил шум и гам, стоящий в больнице, мимо нее пролетели и слова волшебницы, с которой разговаривал Крис, только его голос разрывался эхом в ее голове, но никакого смысла слов брата она тоже уловить не могла. Девушка лишь чувствовала, как в ее висках пульсирует ее сердце, и как бьется сердце брата, к груди которого она прислонилась, в разы быстрее и громче, чем ее. Это был не первый раз, когда от его действий и решений полностью зависела ее жизнь. И она была почти уверена, что и в этот раз он сделает все возможное, чтобы эту жизнь сохранить. Если бы Мэнди не была сосредоточена на дикой боли в своей груди, она бы наверняка подумала о том, что после всего случившегося ее жизнь наверняка и точно должна полностью принадлежать ему – ее самой надежной опоре и защите, что тогда, в четырнадцать, что сейчас, в восемнадцать. И волшебнице хотелось сказать ему, что что бы ни случилось, она все равно любит его больше всего на свете, но Мэнди не могла – не было сил.
Крис осторожно опустил ее на койку в какой-то светлой палате, где было лишь чуть-чуть менее шумно, чем в коридорах больницы, и девушка простонала, одолеваемая очередными спазмами. Чьи-то руки, чужие и более холодные, опустились на ее лоб, после перехватили запястье левой руки, осматривая пульс, и волшебница открыла глаза, встречаясь взглядом с волшебником в лимонного цвета халате.
- Здесь болит? – он дотронулся рукой до места чуть ниже груди, и девушка чуть заметно кивнула головой. Мэнди попыталась вдохнуть холодный больничный воздух, но что-то в груди мешало ей это сделать. Воздух словно не доходил до ее легких, и испуг в ее больших зеленых глазах был мгновенно распознан колдомедиком.
- Очень вовремя, Хитч, - обратился он уже к Кристиану, вставая с койки, на которой по-прежнему дрожала Мэнди, пытаясь снова научиться дышать. – Сегодня уже несколько летальных случаев. И все по одному сценарию.
Он без лишней суеты, но очень быстро, двинулся куда-то к шкафчику, и девушка, потеряв его из виду, встретилась взглядом с Крисом, которого никогда не видела таким напуганным. В следующую же секунду Дрейк снова опустился на краешек кровати, заслонив брата своей широкоплечей фигурой, и встряхнул перед собой какой-то флакончик.
- Это не вкусно, но придется потерпеть, - предупредил волшебник, прежде чем приложить горлышко флакона к губам Мэнди. Ей захотелось приподняться на локтях или хотя бы выпить зелье без посторонней помощи, но очередное движение отозвалось сильным спазмом в груди, так что даже глаза заслезились. Отвар действительно был противным, горько-соленым на вкус, настолько неприятным, что его тут же захотелось выплюнуть обратно, однако взгляд колдомедика явно предупреждал, что с этим шутки плохи, и Мэнди, выпив все до последней капли, снова откинулась на подушки, закрыла нос двумя пальцами и зажмурила глаза.
- Самое интересное, что практически все погибшие сегодня – магглорожденные, - не обращая внимания на реакцию девушки, заметил Дрейк, снова обернувшись к Кристиану. – Хотя есть исключения. Отравление массовое. Люди аппарируют в больницу из разных уголков Лондона, но сказать наверняка, что их связывает между собой, я не могу. Легче?
Последний вопрос снова был обращен к Мэнди, которая пока еще ответить на него не могла. С трудом, но ей удалось вдохнуть в легкие воздух, однако все остальное, - и тошнота, и спазмы в груди и в животе, - до сих пор были при ней. Заметив растерянность на лице девушки Дрейк добродушно ей улыбнулся.
- Как давно тебе плохо? – спросил он, снова посерьезнев.
- Часа два, не больше, - вполголоса ответила волшебница. Она не узнала свой голос, охрипший и какой-то совсем слабый. Ее самая главная забота по-прежнему оставалась в нормализации дыхания. Колдомедик угрюмо покачал головой:
- Кристиан, мне нужно отлучиться, сам понимаешь – у нас аврал. Зелье должно помочь. Я скоро вернусь к вам, а милая девушка, - он снова улыбнулся Мэнди, - к моему приходу должна вспомнить свой сегодняшний день до самых мельчайших подробностей. Если что, ищи меня в соседней палате.
С этими словами он поднялся с койки и удалился с поля зрения Торнтон. Она убрала с лица спутавшиеся прядки волос и снова посмотрела на брата, все так же стоявшего недалеко от ее кровати. На бледном лице волшебницы проскользнула обессиленная улыбка, которой ей хотелось его ободрить. А еще ей очень сильно хотелось его обнять, но совершенно не было никаких сил подняться на подушке. Рука Мэнди легла на живот, на то место, которое постоянно схватывало сильным спазмом, и девушка снова отвлеклась на свои ощущения.
Несколько летальных случаев.
На этой фразе Хитченс забыл, что такое дышать. Неужели жизни его сестры угрожала реальная опасность? Сердце пустилось вскачь при одной мысли о чем-то подобном. Хвала Мерлину, что он по счастливой случайности сегодня находился дома! Думать о том, что случилось бы, окажись невыразимец на внеурочном задании или же просто решив прогуляться в свой выходной, совершенно не хотелось. Крис бы винил себя до конца своей жизни, если бы с Мэнди что-то случилось.
- Это эпидемия или вирус?
Драккл, волшебник понимал, что несет околесицу, но сейчас никому не должно было быть никакого дела до его медицинских познаний. Главной задачей было выяснить первопричину произошедшего. То, что случай с Мэнди не был единичным, страшило больше всего.
- Отравление магглорожденных?
Кристиан посмотрел на Дрейка тяжелым взглядом. Тот ответил не менее хмуро, но от дополнительных комментариев воздержался. Они и без того определенно точно думали об одном и том же объяснении всему происходящему.
- Сейчас ее жизни точно ничего не угрожает? - взволнованно уточнил Хитч.
Глядя на бледное измученное девичье лицо, было достаточно тяжело уверовать в мгновенное исцеление. Только бы пошла на поправку - все остальное уже не имело никакого значения!
Реморэ в спешке покинул палату - другие больные не могли ждать, и Крис не собирался винить приятеля за обострение чувство долга и профессионализм. Если зелье не окажет должного эффекта, Хитченс собирался лично притащить колдомедика за шкирки обратно.
Кристиан осмотрелся по сторонам в поисках стульев. Передвинув стоящий возле стенки табурет поближе к койке, он, наконец, смог спокойно усесться и переключить все свое внимание на самочувствие сестры. Мерлин, она еще и улыбаться ему пыталась сквозь болевые спазмы - зрелище определенно точно не для слабонервных.
- Как ты себя чувствуешь? Хоть немного полегче?
Хитченс протянул свою руку вперед и легонько сжал Мэнди за пальцы, приободряя. Старший брат был рядом, поэтому ничего плохого с ней не могло случиться.
- Можешь говорить? Или лучше отдохнешь немного?
На самом деле у Криса от нетерпения руки в кулаки постоянно сжимались, настолько сильно он хотел отыскать виновного в болезни сестры. Вернее, отравлении. Драккл, каким же нужно было быть безумцем, чтобы решиться на массовые убийства? Настоящий теракт, как будто и без этого уровень паники и паранойи в магическом мире не был на максимуме. С каждым годом и с каждым днем эта ужасная война приобретала все более уродливые очертания.
- Целитель попросил тебя вспомнить все события, предшествующие отравлению. Ты говорила, что прошло всего два часа? С учетом, как быстро тебе стало плохо и с какой скоростью все прогрессировало, яд должен был попасть в организм также относительно недавно. Думаю, часа три-четыре назад - не более. Может, принести тебе воды? - спохватился мужчина, увидев, как Мэнди обессиленно облизнула пересохшие губы.
Вскочив со стула, Хитч метнулся к столу со склянками, буквально через мгновение вернувшись со стаканом с прозрачной жидкостью в руках.
- Вот, выпей. Вода в Мунго зачарованная на ускорение регенерации.
Кристиан присел на стул и правой рукой поднес стакан Мэнди, левой при этом помогая ей удерживать голову в вертикальном положении для питья.
- Если захочешь прочистить желудок, то меня не стесняйся. Я помогу добраться до уборной. Думаю, это и выпаивание - самый главный залог твоего скорейшего выздоровления, учитывая все обстоятельства.
Отредактировано Christian Hitchens (2019-04-04 19:49:30)
Она пыталась расслабиться на подушке, поджимала губы, борясь с очередным приступом тошноты. Не то что бы Мэнди становилось сильно легче, но, в отличие от зелья, предложенного чуть раньше братом, не стало хуже, а это уже прогресс. Да и дышать было гораздо проще, чем несколько минут назад. Пожалуй, с этим можно было жить.
- Я себя чувствую, - проговорила Мэнди охрипшим полуголосом. – Не лучше, чем всегда. Но лучше, чем было. Правда.
Крис прикоснулся к ее пальцам, приободряя, и уверенность в завтрашнем дне стала еще крепче. Волшебница в ответ погладила его ладонь и обежала глазами палату, в которой они находились. Количество лежачих вкупе с их родственниками, стоящими над кроватями, что-то расспрашивающими колдомедиков, которые, кажется, уже устали отвечать на одни и те же вопросы, поражало. Некоторые маги утирали слезы ладонями, то ли от горя, то ли от счастья, и Мэнди внутренне порадовалась, что с ней сейчас именно брат, умеющий контролировать свои эмоции. В их тандеме он всегда был стержнем, и волшебнице даже не хотелось представлять, что было бы, если бы Хитченса не было рядом. Он переживал, точно, но совершенно иначе. Девушка видела все перемены в его взгляде, и была почти уверена, что скажи ему она прямо сейчас, кто виноват в ее отравлении, Крис, не дожидаясь конца рассказа, бросился бы его искать. Это было вполне в его духе. Но Мэнди медлила. И не только потому, что не хотела оставаться одна, но еще и потому, что действительно не могла восстановить в памяти события последних часов… Волшебница не очень-то помнила, как именно оказалась в больнице, а он ее про три часа назад спрашивает.
- Крис, - начала Мэнди после пары тяжелых вздохов и переглядок с братом, не выпуская из рук его пальцы, сжимая их, словно испытывала острую необходимость что-либо перебирать в своих руках. Она всегда так делала, когда волновалась, но сейчас дело вряд ли было в волнении. – Я не знаю, что именно я должна вспомнить. У меня весь день болела голова, я, кажется, переутомилась, - всю ночь просидела за статьей: вполне логичный исход событий. – Меня все замучили сегодня: одним что-то надо от меня, другие все спрашивают, почему я такая невеселая… Я почти ничего и не ела, - тут, впрочем, удивляться было нечему, брат уже должен был привыкнуть, что она кушает как птенчик. – Только сладкий чай пила. Литрами. Но, Крис, у нас в редакции все чай пили, а что-то никого больше я здесь не вижу!
Она задумалась, облизывая сухие губы чуть менее сухим языком. Если яд и мог попасть в ее организм, то только через этот дракклов чай. Но как? В «Пророке» ведь уже все свои! Подумать, что чья-то рука могла дрогнуть над ее стаканом Мэнди точно не могла. Пару раз, конечно, в редакцию заходили «чужие», но не к девушке вовсе. К ней за весь день из «чужих» только какая-то старушка подошла и спросилась о самочувствии. Да и то, это, кажется, уже было после отравления.
- Я не могу никого подозревать, - призналась она Кристиану, нахмурившись, потому что мысль о том, что даже в «Пророке» сейчас надо быть осторожнее, угнетала. Неужели у нее есть недоброжелатели? В этот момент очень удачно Хитченс вспомнил про воду, отвлекши ее от этих неприятных мыслей, от которых мурашки бы пошли по коже, если бы вообще сейчас что-то могли. Чуть приподнимаясь на подушке, девушка не без помощи брата выпила полстакана воды и покачала головой, давая знать, что ей больше не хочется.
Надо было сделать всего-то пару глотков, потому что ее желудок к такому количеству питья еще не был готов, и Мэнди вновь испытала очередной пик тошноты. Крис это, похоже, заметил.
- Криис, - протянула она, почти улыбаясь и почти отворачиваясь от него – слабость не давала сделать что-либо полностью. Не то что бы она его стеснялась: в каких только состояниях он ее не видел. Но все равно, нельзя же отбирать у Мэнди последнюю возможность хоть с чем-то справиться самой. – Мне не… - и осеклась под его взглядом, явно не готовым идти на компромисс. – Мне не хочется, - закончила девушка вовсе не так, как хотела закончить еще пару секунд назад.
- Ты думаешь это связано с войной? – вдруг спросила она, снова возвращаясь к теме с отравлением. Ей не было покоя – если кто-то решился подлить в ее чай отравы, не было никаких гарантий, что он не сделает это еще раз. Мэнди даже попыталась вспомнить все свои статьи за прошедший месяц: кажется, она не написала ничего, что могло кого-то сильно обидеть или оскорбить. – Крис, ты ведь заберешь меня сегодня домой? – взгляд жалобный, а самочувствие все так же паршивое, - зелье явно не быстродействующее, а рассчитанное на несколько доз.
Чем больше Кристиан слушал Мэнди, тем больше хмурился. Рассказ сестры, по сути, не прояснил абсолютно ничего: наоборот, вопросов без ответов стало только больше. Наиболее правдоподобно прозвучала версия об отравителе среди коллег по Пророковскому коблу, но та не выдерживала никакой критики в контексте массового характера жертв, обратившихся сегодня в Мунго. Право, не мог же один и тот же человек подсыпать яд такому огромному количеству людей, которых, кроме не самого чистокровного происхождения, на деле не объединяло ничего!
Хитченс на мгновение отвлекся от сестры и осмотрелся по сторонам: в палате рядом с ними лежали и толпились люди самых разных возрастов, разных профессий, самого разного социального статуса - вывод, напрашивающийся даже после короткого беглого, чисто визуального осмотра. Что могло их всех связать воедино?
- Сомневаюсь, что все эти люди также пострадали от чая. У вас всех идентичные жалобы и симптомы - это не может быть случайным совпадением, - пробормотал задумчиво волшебник. Драккл, играть в детектива - не его парафия. Будет лучше доверить решение этого вопроса профессионалам. Тем более, что наиболее очевидный ответ лежал на поверхности. Вот только наказать виновников в этом случае будет не так-то просто, а с учетом вялотекущего многолетнего хода точечной войны - практически невозможно. Поэтому, когда Мэнди озвучила ту самую догадку, Крис в ответ лишь недовольно поджал губы. Собственное бессилие раздражало, как ничто другое в этой жизни, ведь как старший брат и единственный опекун он должен был защищать свою младшую сестру любыми доступными способами. Но перед такими всесильными противниками отступало само правительство магического мира Великобритании.
- Я думаю, что поиск виновных в сложившейся обстановке - не наша с тобой задача. Дрейк хочет помочь аврорам, это можно понять, но для меня сейчас нет ничего важнее твоего самочувствия.
Мэнди смогла выпить лишь половину стакана с водой, но даже столь обыденное простое действие затребовало аккумуляции всех сил организма: обессилено откинувшись на подушку, девушка, стесняясь, едва слышно пролепетала, что больше пить не желает. Хитч не стал спорить и молча поставил стакан на тумбочку рядом с койкой.
- Я не знаю, Мэнди, - со всей серьезностью ответил невыразимец на вопрос о войне. Ему не хотелось врать, но и запугивать бедняжку, не имея для того никаких весомых оснований, тем более не стоило. - Такую вероятность нельзя исключить. И думаю, в конечном итоге к этому все и сведется, если все жертвы - маггоорожденные и полукровки. Но здесь не место и не время, чтобы обсуждать такие темы.
В голосе Кристиана появились предостерегающие нотки. Даже у стен могли быть уши, а они находились в палате далеко не одни.
- Я заберу тебя домой, малышка. Какие могут быть сомнения в этом? Но для этого мне необходимо получить разрешение целителя. Как только колдомедики скажут, что твое состояние стабильно, и твоему здоровью больше ничего не угрожает, мы тут же уйдем, клянусь.
Хитченс осторожно прикоснулся своей большой ладонью ко лбу сестры. Мерлин, ему показалось или тот на самом деле стал чуть прохладнее?
Внезапно гул в палате стал еще громче: двери распахнулись и группа целителей ввезла на каталке очередного больного. Серое лицо, закатившиеся глаза и, мерлиновы панталоны, у него реально шла пена изо рта? Крис содрогнулся, осознав, что на месте этого несчастного могла очутиться Мэнди, не окажись у них в распоряжении преимущества времени.
Прежде, чем двери снова закрылись, в палату успел буквально залететь Раморе. Драккл, невыразимец искренне посочувствовал приятелю. Адский денек. И ночка, по всей видимости, выдастся под стать. Кажется, Дрейк даже позабыл об их существовании, поэтому Хитч решил напомнить о себе сам. Встав со стула, он быстро подошел к целитилю, пока тот не успел погрузиться с головой в заботы о новом пострадавшем.
- Дрейк, Мэнди хочет домой. Может, ты поделишься своим чудозельем и напишешь инструкцию по приему? У вас здесь реально дурдом, а сестренка у меня впечатлительная по натуре. Готов поспорить, что этот парень с пеной у рта - не самый серьезный случай, ведь так? Я опросил Мэнди, и, боюсь что на отравителей выйти она не поможет никак.
Последнюю фразу Крис специально для случайных ушей произнес на пару тонов погромче.
- Крис, - Раморе с трудом сфокусировал свой взгляд на собеседнике. - Это будет ужасно не профессиональный поступок с моей стороны, и, если бы не ситуация, я бы никогда на подобное не согласился! Но, драккл, аппарируйте домой, так и быть. Рецепт заберете у ведьмы на ресепшене. Твоя сестра еще легко отделалась, поверь мне. Я только что видел такое…
Целитель не успел закончить фразу, так как новоприбывший больной забился в конвульсиях, и он в одно мгновение кинулся на помощь.
Целую минуту Кристиан, словно завороженный наблюдал за слаженной работой реанимации, а затем, опомнившись, заспешил обратно к Мэнди.
- Ну что, как ты? Хуже не стало? - Хитч обеспокоенно рассматривал лицо сестры в поисках малейшего намека на ухудшение состояния. - Целитель разрешил нам отправиться домой при условия строго следования его предписаниям. Ну и, конечно же, только если твое самочувствие идет на поправку.
Для Мэнди вообще не было очевидно, что Крис заберет ее сегодня домой. Учитывая все прелести ее самочувствия, она переживала, что хотя бы дня два-три ее заставят пролежать в больнице под контролем колдомедиков. И, наверное, если бы не вся ситуация с массовым отравлением нечистокровных волшебников, так бы оно и было. Но Кристиан решил, что дома безопаснее, и девушка выдохнула с явным облегчением. Ее очень угнетали все эти страдающие лица, человеческие слезы, стоны и особенно пена, идущая изо рта последнего поступившего в палату больного. Девушка напряженно вздохнула, поймав тяжелый взгляд брата – они сейчас явно подумали об одном и том же.
Мэнди тревожно следила взглядом за Хитченсом, который именно в эту минуту решился отвлечь колдомедика, чтобы спросить, можно ли забрать сестру домой. И с не меньшей тревогой она вопросительно посмотрела на него, когда он вернулся к ней.
- Мне, правда, уже лучше, - кивнула волшебница. Ее почти даже не знобило. – Я хочу домой.
Кристиан, удостоверившись в том, что она в порядке, отправился на ресепшен за рецептом чудодейственного зелья. А Мэнди во время его отсутствия очень медленно и неуверенно попыталась сесть на кровати. Пока брат где-то задерживался, она, массируя виски, чтобы голова так сильно не кружилась, следила за реанимацией последнего больного, так напугавшего ее. Вернувшийся Хитченс посмотрел на сестру так строго, что той захотелось тут же лечь обратно и спрятать лицо в подушку, но вместо этого она лишь с улыбкой протянула ему руку, с его помощи поднялась с койки и крепко обняла, чтобы аппарировать с ним домой.
Едва усадив сестру на кровать в ее комнате, Крис снова потянулся к ее лбу, но переживать было не о чем. Даже все прелести аппарации сейчас были бессильны против зелья колдомедиков из больницы св. Мунго.
- Подай, пожалуйста, - попросила Мэнди, показывая на стул около окна, где была аккуратно сложена хлопковая пижама светло-голубого цвета. Сейчас девушке хотелось одного – лечь и заснуть. Сон был лучшим лекарством, это она знала хорошо. – И, Крис, можно тебя попросить принести мне водички? Боюсь, что я не доползу до кухни, если захочу попить.
Пока брат ходил на кухню за водой, волшебница переоделась, повесила снятые брюки и рубашку на спинку кровати, впопыхах засунула лифчик куда-то под подушку и легла, натягивая на себя одеяло до самого подбородка.
- Спасибо, - пролепетала девушка, услышав в комнате его шаги. Брат поставил стакан на тумбочку около ее кровати, и Мэнди совсем расслабилась, погружаясь в приятную полудрему. – Ты самый лучший брат на свете.
Это уже было произнесено с закрытыми глазами, что не давало возможности ему ни поспорить, ни засмущаться. Девушка даже не слышала, как он вышел из комнаты – настолько устала. Ни тошнота, ни слабые спазмы в животе не помешали ей заснуть. Уже сквозь сон Мэнди ощущала тревожные прикосновение Криса к ее лбу и слышала его тихие, то приближающиеся, то удаляющиеся шаги.
Вы здесь » Daily Prophet: Fear of the Dark » GRINGOTTS WIZARD BANK » [20.12.1979] defending your life
