-Вы шутите, профессор?
-Никаких шуток, Айхенвальд! Будешь отрабатывать наказание вместе с О'Коннор. И минус 30 баллов со Слизерина.
Шурша мантией, профессор астрономии развернулась у быстрым шагом покинула коридор, в котором стояли две девицы - Рыжая бестия ирландских кровей, и холодная, словно лед, статуя немецкого происхождения. Однако, сейчас эта статуя была определенно создана не изо льда.
Ее глаза медленно нашли рыжую, зубы сжались. Ей даже сказать нечего было, настолько она была возмущена тем, что ее припахали вместе с этим недоразумением.
-Ты просто...балбес рыжий.
Политес требовал сказать что-то наиболее грубое и ядовитое, однако Айхенвальд давно ни с кем не воевала, в отличии от рыжего чуда, которое нахально глядело на слизеринку, гордо вздернув подбородок.
А все из-за того, что Леонора разняла двух дерущихся хафлпаффцев, что уже было забавным зрелищем. Отпустив вырывающегося мальчишку и пнув его напоследок, девушка только повернулась к девчонке, как вдруг появилась профессор собственной персоной. Увидев два разбитых телескопа, она пришла в ярость. А сейчас в ярость пришла и Леонора...
-----
И вот сейчас две будущие красотки драили полы Астрономической Башни и чистили телескопы. Солнце уже постепенно уничтожало снег, но грело не слишком сильно. Тем не менее, пыль на вершине башни собиралась довольно быстро. Она отмахнулась от сокурсников, которые никак не могли понять - каким образом Леонора Айхенвальд смогла схлопотать наказание? Это было для нее немыслимо. Всю школу она вела себя вполне прилежно, все знали, что ее шалости были совсем не детские - она часто наводила порчу на тех, кто ее раздражает. Делала это она весьма увлеченно, но осторожно.
Но чтобы так? Чтобы ее поймали? Она буквально ночевала в Особой Секции без разрешения, и ничего, никто ее не поймал. А разняла двух драчунов - на тебе, драй полы вместе с ней. С тем мальчишкой она поговорит позже - он у нее быстро седой станет, об этом Лео позаботится. Больше ее бесило решение преподавателя - неужто трудно догадаться, что наследница Айхенвальдов не станет драться с третьекурсницей? Нет, похоже, профессор так не думала. Ну и теперь маленькие ладошки Леоноры держали швабру. К самому факту работы она отнеслась скептически.  Тоже мне, наказание. Ладони девушки часто получали мозоли от рукоятей холодного оружия и от конной уздечки, так что, швабра для нее это дело десятое. Ее больше интересовало другое.
-Мне вот интересно, что же он тебе такого сказал, что ты расквасила ему нос?
Зеленые глаза в упор смотрели на рыжую девочку. Леонора в свои 16 лет не была слишком высокой, и лицом выглядела младше своего возраста. И лишь фигура могла сказать, что Айхенвальд постепенно расцветает.
Лео внимательно смотрела в прищуренные глаза рыжей. Лео знала про ее род. Изучение древних благородных семей для нее было обязательным. И Айхенвальд не ожидала, что девочка будет себя так вести. Что она будет очень горячей по характеру. С ее характером ей прямая дорога к Грифам, ибо робости в Мор не было ни одного грамма. Сама Леонора такие выходки со своей стороны не допускала. Лишь в октябре этого года она не смогла себя сдержать. Но тогда был действительно веский повод. Парень со старшего курса задрал ей юбку на виду у всех на перемене. К тому же, это был один из тех, кого родители рассматривали ей в женихи. Но с замужеством уже все решили - Леонора выбирает мужа себе сама, ибо она собрала воспоминания и показала родителям, как с ней ведут себя кандидаты. Ярость отца знала предел - он кончился там, где началась ярость ее деда. Вот тогда Леонора действительно испугалась за себя и за других, ибо ее дедушка разгневался не на шутку и "случайно" подпалил лес.
Вернемся к тому несчастному. Хохоча, он начал отворачиваться, пока не почувствовал жгучую боль на своей шее - Леонора наколдовала из палочки шипастый хлыст и принялась пороть своего обидчика. Он упал на пол, а Леонора хлестала его со всей силы. Однокурсники не вмешивались, вмешались лишь профессора. Ее хотели наказать очень жестко, но Лео показала воспоминание и намекнула, что если она покажет эти воспоминания отцу, то он вызовет ее обидчика на дуэль, ибо ему уже 17 лет. Поэтому она отделалась лишь формальным наказанием, а ее обидчик быстро был исцелен от ужасных ран, которые он получил от Леоноры. Это был единственный раз, когда Леонору видели взбешенной.
И вот перед ней рыжая бестия, которая размазывает носы всем, кто к ней придирается. Странное поведение для будущей леди.

Отредактировано Leonora Eichenwald (2019-03-31 12:31:49)

Хоть уже и была вторая половина марта, темнело достаточно рано, поэтому звездное небо уже открылось им. Лео спокойно протирала телеском, на миг взглянув через него на небосвод. Она услышала, как девчонка огрызнулась, но она не рассердилась. Ибо ее мотив был довольно прост.
-Может быть. Однако, никто не имеет права прикасаться к чистокровной леди-аристократке, кроме мужа. За такое можно получить не столько вызов на дуэль, сколько лишиться этой самой руки.
Присмотревшись, Айхенвальд направила телескоп на созвездие Ориона и присмотрелась. Она нашла то, что искала.
-Бетельгейзе. Тебя стоило назвать именно так.
Эта звезда являлась одной из ярчайших в видимой Вселенной. Мощь звезд всегда манила Леонору и она в тайне завидовала магглам, которые летали в космос. Ибо Лео не могла даже представить, каким образом они там выживают. Хоть она и изучает магглов, но она изучает их историю, культуру и оружие. Чем больше известно о враге, тем лучше. Закончив созерцать звезды, Лео продолжила протирать телескопы, даже подстраивая их, если это было необходимо. Просто молчать ей было скучно, а присутствие Мор ее не раздражало. Она была очень сильно удивлена, что рыжая на Хафлпаффе. Айхенвальд вообще не считала ее даже отдаленно похожей на сокурсников. Не то, чтобы слизеринка отказывала ей в наличии доброты и честности, но смелости и безбашенности у нее было гораздо больше. Лео не один десяток раз видела, как тот или иной страдалец получает от бестии за различные выпады в ее сторону. Сама же Айхенвальд действовала иначе, ее методы были не настолько прямые. И очень даже изощренные. Услышав шуточную версию причины драки, Лео прыснула с презрением.
-Запустить жаб...Какая безвкусица.
Балы. Синоним слова геморрой. Вместо всей этой глупой напыщенности, лживых улыбочек, жеманности, платьев, танцев и реверансов, Лео лучше бы просидела в Запретной секции, выискивая очередное проклятье, после чего практиковала бы его на манекенах. Ей это было гораздо ближе. Танцевать она умела, но для нее это было довольно скучно. Вальс...Танец для дебилов. Тоска смертная, а танцевать танго или румбу на таких балах означало похоронить репутацию себя самой. К счастью, Леоноре не так часто приходилось показываться в свете. А вот услышав настоящую причину вспыльчивости девушки, Лео нахмурилась.
-И ты после этого еще и меня не особо умной называешь? За такое нужно не в морду бить, а делать кое-что другое.
Айхенвальд хитро прищурилась.
-Хочешь, научу тебя заклинанию, которое превратит его язык в огромный опарыш? Чтобы он почувствовал вкус собственных слов.
Слизеринка жестоко усмехнулась.
-Или в опарыш можно превратить кое-что другое, правда, после этого у него не будет смысла покупать себе женщин.
Солидарность по половому признаку? Вполне возможно. Айхенвальд уже пережила период, когда к ней относились, как к трофею, который должен был достаться одному из чистокровных сокурсников. Сколько за это время она услышала похотливых комментариев...Это ее реально злило и выводило из себя. Даже немедленная кара в виде каких-нибудь весьма неприятных проклятий не давала результатов. Результат дал Омут Памяти, в который Леонора вылила свои воспоминания об этом инциденте, которые просмотрел ее отец. Его ярости предела не было. А реакция ее деда вообще чуть было не лишила Айхенвальдов целого леса. Никто не имел права говорить и делать подобные вещи с ней, за такое Леонора карала сразу и на месте. Она не терпела к себе потребительского отношения и уже сама для себя решила, что она лично выберет себе жениха, ибо у нее в ее юные годы появились рычаги давления на родителей. Выйти замуж не за того, на кого ей укажут - за такое из рода не изгоняют, ибо Лео точно знала, что этот человек будет чистой крови. так что, она не опасалась за свое будущее.