Никола сидит и смотрит за тем, как Виктория одевается. Ему хочется обернуть процесс, но девушка права – их уже наверняка заждались и будет странно, если кто-то из них не вернется. Только дико не хотелось отпускать ее. Стало как-то даже холодно, когда ее тело перестало касаться его кожи. Крам запрокинул голову назад и смотрел на норвежку. Изгибы ее тела, хоть и были заключены в ткань, четко просматривались и были идеальными. Конечно, раздетой она ему нравилась больше. Тем более сегодня он успел больше насладиться ее телом, чем в прошлый раз. Тогда слишком много было скрыто и он раздел ее слишком поздно. А сегодня она кружилась перед ним, демонстрируя свои прелести со всех сторон и он искренне наслаждался каждую частью ее тела и хотел съесть каждый ее кусок без остатка. Йенсен приводит себя в порядок и выглядит почти точно так же, как до ужина. Что изменилось? Она выглядела счастливой и это невозможно было не заметить. Он не мог знать, в чем истинная причина, но мог предположить, как бы самоуверенно это не было, что все дело в нем. В том, что Никола дает девушке то, чего ей хочется и чего она на самом деле заслуживает. Может он и был полной тварью в общении с ней, но во время секса он ее боготворил, давая понять, что она в этот момент – единственная женщина во всем мире, которая ему нужна.
- Если хочешь, то я буду ждать тебя ночью, - не унимается Крам. Ему мало. Он считает, что они слишком много упустили, пока тратили время на бессмысленную вражду. Ему просто необходимо нагнать это время. Кажется, Виктория тоже была не против снова оказаться на нем или под ним. Или в любой другой позе, - Если ты, конечно же, не сильно утомилась, - Никола берет свои вещи, но не торопится одеваться, - Спасибо, - он старается быть вежливым, как в самую первую их встречу и кладет все рядом, подтягиваясь чуть выше, возвращаясь в сидячее положение. Ему нравится, как глаза Йенсен задерживаются на его теле. И это, определенно, одна из причин, почему он не одевается, - Следующую неделю я буду занят на тренировках, но я хочу тебя видеть, хочу быть в тебе, - норвежка целует мужчину и он кладет руки ей на талию, понимая, что если они сейчас не оденутся и не уйдут, то он снова на нее набросится, не в силах сопротивляться своим желаниям. Маг поднимает девушку и садит себе на колени, - Интересно, а как мне объяснить свою рану? – Крам проводит пальцем по ране. Чувствуется небольшая шишка и тонкая линия в месте, где стекло вошло под кожу. На щеке болгарин ничего не почувствовал. Кажется, стекло просто вошло, но не рассекло плоть так, как лбу, - Если скажу, что помогал невесте с платьем и пострадал во время этого процесса, уверен, что все подумают как раз том, чем мы занимались и будут чертовски правы, - Крам немного опускает руку ниже и гладит Йенсен по бедру.
- Зачем тебе снимки, если я здесь? – он поднимается и они с девушкой оказываются в вертикальном положении, - И всегда буду, когда тебе нужно, - Он находит глазами свою палочку и отходит ее поднять. Мужчина поступает так же, как и норвежка, одевая себя одним лишь движением палочки, - Да, мы почти прилично выглядим, - он намекнул на то, что мысли их грязные, но это все в голове, но не имеет значение, - Но если ты хочешь, то в следующий раз можем сделать несколько колдографий. Только чтобы эта ваза, – он указывает пальцем на тот злополучный предмет интерьера, - обязательно была там, напоминая мне о том, какая ты можешь быть опасная, а тебе о том, что ты сделала, - смеется он и поправляет бабочку. Воротник все еще красный от вина, но это легко исправить, направив на него палочку. В одно мгновения пятна рассасываются и словно ничего не произошло, - А ты могла бы не хромать, если бы не попыталась от меня вырваться. Я же хотел сделать тебе приятно, - вспоминает он, как облизывал ее бедра и как хотел подняться выше раньше, чем у него вышло, - Нужно с этим что-то сделать, - он подает ей руку, когда они готовы, - Держись за меня.
Они возвращаются и аккуратно садятся за стол, ведя себя так, словно ничего не случилось, - Все хорошо? – интересуется София, - Да, конечно! – отвечает Крам и широко улыбается, - Никаких проблем нет, - он берет бокал вина, который уже заботливо был наполнен красным полусухим и опускает руку под стол, нащупывая ее пальцы, аккуратно сжимая в своей большой руке. В этот вечер все снова изменилось. Не так кардинально, как тогда, но девушка даже не пыталась как-то откреститься от него и сделать вид, что ошиблась. Ага, во второй раз. Он рад, что в этот раз не было этих представлений, и Виктория наконец-то поняла, что отрицать притяжение между ними невозможно, - Матушка, ты все чудесно организовала, - Никола не может не похвалить мать, потому что эта улыбка на лице – благодаря ей. Нет, в первую очередь благодаря Виктории. Тому, что и как она делала. Тому, что она кричала ему, а порой и шептала. Праздничное настроение было ему несвойственно. А сейчас даже хотелось повеселиться, словно на его плечах не висит куча ответственности. Теперь он не охотник в сборной Болгарии, и даже не Пожиратель Смерти.  Никола – обычный сын, жених и брат на семейном торжестве.