Происходило что-то нехорошее. По спине Крама пробежал холодок. Он редко чувствовал себя как-то неуютно, но сейчас это ощущение просто зашкаливало. Еще и кузен решил куда-то пройтись. Болгарские старухи-родственницы давно бы сказали о том, что это все нехорошие знаки. Они часто оказывались правы, хоть и не тянули на провидцев. Возможно, это всего лишь опыт. Никола крепче сжимает руку Вики, бегая глазами туда-сюда. Везде толпы и он не мог найти идеального пути к отступлению. Сложность заключалась в Виктории, с которой не пойдешь на прорыв куда глаза глядят – это было слишком опасно. Шестое чувство, может быть, обманывало мага, но он был готов схватить невесту на руки и бежать прочь отсюда. От мерзких зрителей, которые готовы облизать тебя с ног до головы, от сомнительной компании, с которыми вас почти ничего не связывает, кроме неловкого разговора после оглушительной победы Болгарии над Румынией, да даже от Фрейра он бы избавился, только бы это все закончилось. Но когда Вольф исчез под предлогом выпить, почему-то захотелось, чтобы он вернулся обратно. Беседа шла намного приятнее, когда он был с ними. Видимо, ему все совсем осточертело, если он так стремительно покинул их компанию, оставив две пары один на один. Муж и жена, жених и невеста. Почему-то казалось, что в семье Лестрейнджей все не так сладко, как могло бы быть. Хотя, возможно, это лишь ошибочное наблюдение со стороны.
- Слышите? – громко говорит Никола, чтобы его точно было слышно, - Это… - Крам не успевает договорить, потому что видит и слышит тех, кто стал причиной волнения. Оборотни. Их было ка как минимум несколько, но болгарин видел только трех, - Нужно уходить, теперь точно, - кидает он Лестрейнджам. Здравый смысл говорит, что нужно держаться вместе, так было больше шансов спастись, но горячий нрав кричал о том, что нужно бежать как можно быстрее, - Мне нужна моя метла, - говорит себе под нос Никола. Лучше всего на свете ему удавалось летать и грешно было не использовать этот навык для того покинуть территорию чемпионата. Но удастся ли призвать метлу в таком хаосе? Никола достает палочку, - Акцио, метла, - и молится всем известным и неизвестным ему божествам, только бы все получилось, - Скоро мы будем в безопасности, - Прижимает Йенсен ближе к себе, словно пытается защитить. Чертов пес, его нет рядом в самый подходящий момент, - Возможно, нам придется полетать, - говорит он ей, буквально каждые несколько секунд поднимая глаза наверх в надежде увидеть ту, кто помогла ему выиграть в этом матче. Конечно, в голове проскакивала мысль, что нужно еще кого-то вытащить, но метла просто не удержит больше. Двое – уже много, но все же терпимо. В любом другом случае метла даже не поднимется над толпой, если сможет оторваться от земли.
- Нужно как-то выбраться, - Никола пятится назад, вопросительно глядя в глаза то Родольфусу, то Беллатрикс. Все же, пока они рядом, нужно держаться вместе. Крам знал, насколько сильны его спутники и знал, что, если у них будет желание, они запросто справятся с оборотнями и не дадут причинить вред ему или Виктории. Но кто знал, что у них на уме? Беллатрикс многие считали безумной фанатичкой, которая сделает все ради Лорда, а Родольфус… На счет него у Никола еще не сложилось какое-то впечатление и он казался просто странной личностью. Впрочем, все британцы, ирландцы и шотландцы казались ему такими, - Если есть идеи, то самое время ими поделиться, - сурово говорит Никола. Ему хотелось защитить Йенсен и он готов был сделать это любой ценой. Любую цену он готов заплатить за то, чтобы она жила и жил их ребенок, - Есть какие-то секретные приемы против оборотней? – в его голосе не слышится волнение, лишь твердость и уверенность в сказанном. Только в чем быть уверенным, если ты понятия не имеешь, сколько вокруг оборотней, готовых укусить как можно больше магов, только бы увеличить свое количество и причинить боль другим. Никола никогда не сталкивался с оборотнями и, кхм, первый опыт явно будет не из положительных.
- Мерлин, - вскрикивает Никола, когда в очередной раз поднимает глаза и понимает, что метла летит к нему. Потребовалось около минуты, а казалось, что прошла вечность, - Сейчас все закончится, - шепчет Йенсен, когда древко оказывается крепко сжато его пальцами, - Садись, быстрее, - поторапливает он невесту, - На высоте они нам не страшны, - волнение его немного отпускает и, сев, взлетает на высоту метра, убедившись, что Виктория крепко держится за него, - Я вернусь, как только она будет в безопасности, - сообщает он Родольфусу. Все же, он не мог бросить их так, не смотря на то, что они были сильными магами. Это некрасиво и, наверняка Темный Лорд не будет в восторге от того, что Пожиратель бросил своих ради женщины. Но вывести ее отсюда – самая важная задача. Остальное не имеет значения в этот момент, - Надеюсь, вы все еще будете живы, - Никола поднимается выше, - Нужно найти Вольфа, но я не смогу его увезти отсюда, - Крам зависает в воздухе, бегая глазами по толпе людей внизу. Оборотней внизу слишком много и почему-то аврорат ничего не делал. Будь они на территории Совета, все бы давно закончилось. Их аврорат более суров и, кажется, быстр. Они бы так не стояли и не хлопали глазами. Хотя, может быть, Крам слишком категоричен.

Отредактировано Nikola Krum (2019-05-20 20:25:21)

Мы принимаем бой, кричали они, и этот лягушонок кричал громче всех (с)
Если кого-то смущали крики и вопли, это был точно не Родольфус - своего Наследника у него хватало ума держать подальше от внезапностей, а чужие его не особенно волновали. Да и к панике он был скорее не склонен, флегматично взирая на замельтешившую вокруг реальность, - разве что палочку достал, но махать ею покамест не собирался: если авроры и обыватели боялись применять магию, чтобы не задеть невиновных, то у Лестрейнджа таких сдерживающих обстоятельств не наблюдалось. Будь у отродья в лапах его ребёнок, он точно бы колдовал сам. Разве что криворуких доброжелателей сперва поубивал б.
"Отличная возможность молодежи проявить себя. И соціальный лифтъ для Наслѣдниковъ - въ такой мѣшанинѣ никто никогда ничего не сможетъ доказать"
Родольфус думает об этом несколько отстраненно, сосредоточенно наблюдая за бардаком вокруг и выбирая то место, где ему было бы удобно дорого продать свою жизнь, а то и поохотиться. О Крамах он на миг забывает, обращаясь к паре магов только тогда, когда те начинают поддаваться общим настроениям. Паника и ужас нарастают вокруг. Паника и ужас - то, чего нет вокруг Родольфуса, словно какая-то сфера отталкивает это настроение и его носителей от него подальше.
— Отъ оборотней отлично помогаетъ огонь, высокое дерево и холодный разсудокъ , — честно делится знаниями с Крамом Родольфус, гадая, зачем Никола обещает вернуться. Внезапные гриффиндорские порывы? Или все же внутренняя потребность в драке?
"Рабастану должно это понравиться", - думает Лестрейндж, скашивая на миг глаза на Беллатрикс и аккуратно выставляя локоть, когда очередной паникер подбирается к ним слишком близко и мог бы её толкнуть.
​— Они​ не нападаютъ безцѣльно — сюда сложно было попасть. Значитъ ​ѣсть​ цѣль. Съ метлы, возможно, ​ея​ видно лучше.

[icon]https://i.imgur.com/9lRg0PE.png[/icon]

Для тех, кто пришел на матч чтобы поглазеть на игру, а после на фейерверки, нападение стаи возможно и стало неожиданностью, но Рабастан был здесь совсем с другой целью. С его места было хорошо видно как оборотни врезались в толпу, оставляя за собой провалы - как град побивший высокую траву. Люди волнуются, паникуют, бьются о борта ограждений, но все попытки сбежать пропадают втуне: антиаппарационный барьер все еще оставался на месте.
"Какая ирония, - подумал он, - так печься о том, чтобы сюда никто не пролез, и чего добиться в итоге? Запереть всех в этом кипящем котле, минус сто очков Министерству Магии".
Он не говорит Катрин о том что происходит - прятаться нет смысла, спускаться вниз глупо, да она ведь и не поверит. Решит что ее снова запугивают, ради смеха или ради удовольствия.
Не то чтобы он никогда не занимался подобным.
- А вы много знаете об этом? - Рабастан всматривается вперед, туда где кому-то выгрызают глотку, но волки еще слишком далеко от них чтобы защищаться или нападать. - Подслушивали разговоры отца? Или это ваш братец наплел вам такой ерунды?
Не то чтобы его руки были чисты - вовсе нет. Но подумать о том, что он убивает для Персея Розье, это почти оскорбление. Катрина верно настолько любит отца что даже образ отца-чудовища ставит на воображаемый пьедестал. Может даже считает, что именно он - Темный Лорд.
- Глупости, конечно нет. У меня не осталось иллюзий на этот счет, думаю, что у вас тоже...
Кто-то бросает аваду - вспышку света сопутствующую этому заклинанию нельзя перепутать ни с чем, особенно когда ты не раз видел ее совсем близко. Рабастан видит, как меняется лицо мисс Розье - столько эмоций на нем сменяют друг друга всего за несколько секунд. Он отвлекается, слишком много внимания уделяет ей и слезам, которые точно не помогут делу и никого не спасут.
Из-за этого он пропускает момент, когда один из оборотней оказывается совсем рядом. Одно движение когтистой лапы и девушка падает с помоста, а он не успевает схватить ее за руку, чтобы удержать. Остается радоваться тому, что сзади пусто и задавить ее не должны и надеяться, что от одного падения эта фарфоровая куколка не сломается.
Рабастан не герой и не рыцарь в сверкающих доспехах. Случись ему выбирать между девицей и драконом, он без раздумий выбрал бы второго и скорее всего жил бы долго и счастливо.
К несчастью, перед ним совсем не дракон.
Оборотень, что даже не поворачивает в их стороны морду, крупнее своих собратьев. Шкура у него не такая драная и облезлая, зубы, кажется все целы, а значит ему перепадает больше пищи, лучшие ее куски. Рабастан не так уж близко знаком с оборотнями, но достаточно разбирается в животных, чтобы понять что это значит.
Палочка выскальзывает из рукава точно в ладонь.
- Хоморфус, - произносит он, указывая вожаку прямо промеж лопаток. Заклинание попадает точно в цель, и пока оборотень корчится, возвращаясь в человеческую форму, Рабастан отправляет еще одно.
"Петрификус тоталус" не достигает своей цели - если конечно считать ей оборотня, а не спешащего к нему аврора - и пусть попробуют доказать что это не трагическое стечение обстоятельств.
В конце-концов, Рабастан все еще не герой, а авроры должны знать что их работа иногда бывает по настоящему опасна.
Все еще находящегося в состоянии шока оборотня, Рабастан связывает содранным с шеи шарфом, так что вывернутые в локтях руки оказываются задраны к лопаткам, а концы ткани петлей обрачиваются вокруг шеи. Не достать ни зубами, ни пальцами, ни когтями, а если попытаться обернуться волком - быстрее задохнешься чем сможешь разорвать путы.
Финкой, припрятанной до поры, он легко отсекает лежащему на земле человеку ухо, и только потом вздергивает его на ноги, волоча за собой. Отрезанное ухо  оказывается в кармане.
Рабастану интересно посмотреть, что сделает стая, когда их альфа находится в таком положении, превратившись из волка в человека, а из добычи в жертву. Он бросает свою добычу в углу ограждения, и только потом вспоминает о том, что эта добыча не единственная на сегодня.
- Катрин? - ладонь у него перемазана в крови, но он усаживает девушку так, чтобы из-за помоста ее не было видно. Рядом валяется чей-то опрокинутый лоток, сладости рассыпаны по земле и втоптаны в грязь. - Катрин?! - повторяет он, и удерживает за подбородок, чтобы смотрела на него. - Соберись. Можешь пошевелить рукой?
Он и без того знает, что она не может. Предплечье уже захватывает отек - судя по всему это перелом.
Рабастан паршивый колдомедик и в лучшем случае у него получится наложить шину, а в худшем он покалечит ее еще больше.
Тут можно обойтись без заклинания и он пожалуй сделает именно так. Сгодится любая прямая доска, а ткань для перевязи...
Ткань ее платья трещит, когда он отрезает кусок подола ножом и фиксирует шину.
- Я доставлю тебя в Мунго как только снимут барьер. Потерпи, девочка.

Отредактировано Rabastan Lestrange (2019-06-22 22:53:51)

[indent] - Спасибо за приглашение, непременно загляну! – Благодарно кивнул Дэниел своему новому знакомому, мысленно радуясь такому удачному стечению обстоятельств. Паб, со столь приметной вывеской, он ни раз замечал, будучи в Лютном, но побывать в нем лично ему так и не представилось возможности. Что поделать, он в принципе не особо жаловал эту часть магического Лондона, предпочитая обитать преимущественно на территории Косого переулка, но от такого предложения грех было отказываться!
[indent]  Хотя Розье вряд ли оценит подобную прогулку, учитывая её параноидальные заскоки в последние несколько месяцев. Впрочем, если сегодняшний вечер закончится хорошо, он наверняка сможет уговорить её на посещение данного питейного заведения, учитывая успех текущего мероприятия. Лишь бы девушка не поставила в условие смену внешности… Вот уж куда, а в бар, по личному приглашению владельца, он предпочтет завалиться со своей физиономией.
[indent] - Разумеется, о чем речь. - Нотт тихо рассмеялся, признавая скупость своих изъяснений, - Я ищу брюнетку с длинными волнистыми волосами, вот такого роста, - он наглядно провел в воздухе воображаемую черту, соответствующую росту Катрины, дабы составить максимально точный и приближенный к реальности образ, в воображении своего слушателя, - голубые глаза, а также скверный характер, облаченный в светлый свитер. Такую нельзя пропустить… - Хмыкнув улыбнулся слизеринец, допив свою порцию виски.
[indent] Он отставил пустой бокал на прилавок, проследив за тем, как Вольфган неспешно раскурил сигару, обратив внимание на то, как праздное оживление на улице постепенно меняется. Восторженно ликующая толпа то и дело разбавлялась всполохами беспокойства, и волнения быстро набрали обороты. Дэнни не задумываясь обхватил свободной рукой запястье с браслетом, словно бы задавая немой вопрос безучастному металлу, чувствуя как тот начинает нагреваться. Он едва успел развернуться к мужчине, чтобы сообщить тому о вынужденном уходе, но произошедшие следом события, заставили его забыть о вежливых извинениях.
[indent] Все случилось слишком быстро. Юноша едва успел моргнуть, когда выхваченный Вольфганом нож уже просвистел мимо него, отправившись точно в цель, блеснув серебряным холодом в свете уличных фонарей. В спешке покидая прилавок, продавец бросился прочь, опрокинув свой товар вместе с зажжённой свечой, которая приземлилась следом в разлитый по брусчатке алкоголь. Спирт мгновенно вспыхнул, озарив собой всю площадь и Нотт рефлекторно заслонил глаза рукой, спасаясь от яркого пламени, когда наконец смог разглядеть напавшую на них фигуру - виновника воцарившегося хаоса.
[indent] - Оборотни?! – Ошарашенно воскликнул слизеринец, задав очевидный вопрос скорее своему зрению, чем кому-либо из присутствующих, поскольку глаза упорно отказывались верить в происходящее. Он никогда прежде не видел их в живую, только лишь на картинках в школьных учебниках, что, в целом, более чем устраивало его. Знакомиться с этими тварями лично у него определенно не было никакого желания… Ни сейчас, ни когда-либо еще.
[indent] Убегать у Дэниела не было в мыслях даже и близко, но вопрос откуда эти твари вообще здесь взялись, да еще и в таком количестве, не давал ему покоя, ровно, как и тот факт, что над крышами зданий все еще мерцал контур защитного купала.
[indent] - Вот уроды... - Яростно прошипел Нотт, выхватив свою палочку из внутреннего кармана пальто. Бежать было некуда, значит нужно было дать отпор. Спокойствие Фрейера восхищало своей невозмутимостью и четкостью отработанных действий, словно бы владение баром было лишь его хобби, а на деле он только и делает, что целыми днями охотится на оборотней. Однако существо увернулось от заклинания его нового знакомого, оказавшись в разы быстрее взмаха палочкой. Подобному открытию Дэнни вовсе не обрадовался, но решил и вовсе не целиться в эту огромную шерстяную кучу, попытавшись кинуть заклинание ему на опережение и не прогадал:
[indent] - Defodio!!– На выдохе выкрикнул Дэниел, обрушив землю под ногами, точнее лапами, бежавшей на них твари, дав им немного времени форы, пока оборотень придет в себя после падения.
[indent] – Вот черт… Черт-черт-черт! Do chorp don diabhal! – Затараторил он проклятья, машинально перейдя на ирландский и продолжая свой эмоциональный монолог. Нет, он вовсе не боялся за себя, да и придаваться страху перед этими меховыми шапками он тоже как-то не планировал, но вот тот факт, что где-то в этом безумии оставалась Катрина, приводил его в ужас.
[indent] - Я должен отыскать свою спутницу! – Крикнул он Вольфгану даже не сомневаясь в том, что тот прекрасно обойдется и без его компании.

Отредактировано Daniel Nott (2019-07-01 17:37:33)

Когда Джером мечтал стать аврором, ему грезились великие подвиги, ордена во всю грудь, панибратские чаепития с самим министром и мамина гордость. В подростковом возрасте сюда еще добавились восхищенные вздохи девиц, готовых упасть в его объятия по движению левой брови. Парень был реалистом и осознавал, что собственной заурядной физиономии для дел сердечных будет просто недостаточно.
Когда Джером поступил на стажировку в аврорат, он ожидал, что в его юные, но умелые руки сразу передадут сложные и интересные задания. Скучное обучение - тьфу, не для героев же, он все может и умеет, что бы там ни вещали наставники. Правда, пару недель спустя гонор новобранца всё-таки поумерили: оказалось, недостаточно махать палочкой и знать наизусть боевые заклятия - ночью разбуди, назубок оттарабанит. Пришлось зубрить законодательство, сдавать и пересдавать ориентирование на местности по картам без палочки, да еще и всяческую бытовуху, к которой героически настроенный юноша готов не был.
Когда Джером получил назначение на дежурство на чемпионате, он только вздохнул. В Британии, значит, набирает обороты война, темные колдуны паскудно лезут из всех щелей и в эти же щели просачиваются, не даваясь в руки, а у него, значит, роль вахтера на развлечении для фанатов. Джером и сам любил квиддич, но предпочитал смотреть его с трибуны, а не поверх забора, уныло ковыряя носком ботинка стылую землю. Подвиги откладывались на неопределенный срок.

Он как раз просит налить себе стаканчик кофе в крохотной лавчонке на периферии - там дешевле - и не сразу понимает, отчего вдруг где-то вдалеке начинают вопить люди, да и крики постепенно приближаются, как приливная волна. У него уходит добрый десяток секунд, чтобы оценить обстановку и еще три, чтобы подавить в себе неуместный, неприличный восторг - ура, наконец-то, шанс проявить себя!
Но в него врезается сначала один человек, потом другой, а после еще десяток, оттирая аврора практически на самый прилавок. Горячий кофе обжигает пальцы, проливаясь через край стакана, который и вовсе упал наземь, разлетевшись на осколки. Джерому даже палочку не с первого раза удалось выхватить, да еще грузный мужик так наподдал ему локтем, что оружие чуть не выпало под ноги толпе.

От оборотня воняло самой банальной псиной. Даже репьи в хвосте откуда-то взялись, словно у бродячей шавки, как те, что неизменно нарисовывались у любой помойки - даже на магическом со всех сторон чемпионате мусорные баки были самые обыкновенные, разве что очищались не ручками, а заклинанием.
Волк припал к земле, в горле клекотал рык.

Ха, куда вам, человечкам. Вр-р-р-ешь, не возьмешь!
Зубы, однако, клацнули почти вхолостую, когда в рывке пришлось резко дернуться в сторону, чтобы не угодить под свистящие над головой волшебствования.
В пасти трофеем остался приличный кусок материи, с треском вырванный из штанины того, с ножом. Волк трясет башкой, отфыркиваясь, отплевываясь, и прыгает вновь.

Они проходили оборотней в школе. Изучали в аврорате.
Но в живую Джером видел их впервые. И это оказалось очень страшно. По-животному, отчаянно страшно, особенно сам вид того, как проклятая тварь нападает на человека, не успевающего даже защититься. Джером взмахивает палочкой, но заклятие рикошетит и едва не сбивает его самого.
Это была плохая идея, правда.
Оборотень выбрал себе новую жертву, скакнув на парня - так мощно и высоко, на что не способно ни одно обыкновенное животное. Маги, считавшие оборотней просто зверями, долго не жили.
И нервы не выдержали. Нельзя назвать это паническим бегством, проще поименовать тактическим отступлением - тем более, зарядить ком пламени прямо в оскаленную пасть все же удалось. Волк взвыл, царапая морду, катаясь по земле, оставляя на ней клочья шерсти.

Аврор сам не заметил, как влетел спиной в темное облако.
Перуанский порошок, как заверяют производители, никому не может навредить, только дезориентировать, но и без того натянутые нервы просто сдают. Джером вопит и бросается вперед, выставив палочку, а где-то на границе сознания мотыльком бьется мысль, что после этого его уволят. Нет, он сам уволится, потому что совершенно точно не готов к такой работе.
Он выскакивает на свет и тут же валится навзничь, сбитый с ног заклинанием.

Отдача от невидимого хлыста легкими мурашками пробегает по пальцам.
Как бы то ни было, рефлексы остаются рефлексами, и только память о месте и времени не дает сорваться с губ убивающему проклятию. О, как Белле этого хотелось бы, только вот привлекать к себе внимание зеленой вспышкой в толпе - очевидно дурная затея и демонстрация неподобающего до неприличия поведения.
Она кривится, бросив взгляд на паникующего, запутавшегося в полах мантии парня - совсем еще мальчишку, у которого, скорее всего, еще и усы-то не растут, только пробивается над губой мягкий пушок.
Честное слово, Беллатрикс не было бы дела до этого громко пыхтящего, сражающегося со своими демонами аврорёнка, если бы он не вздумал швыряться огненными заклятьями без разбору, без прицела и хотя бы какого-то смысла. Ведьма выбивает палочку из рук этого, с позволения сказать, стража порядка, аккуратно подбирает юбку и неторопливо приближается, склоняется над Джеромом. Тот тянет руку, вообразив, что к нему пришла, наконец, долгожданная помощь.
- Диффиндо.
Разрезание, направленное на горло лежащего на земле человека, отделяет голову от тела. Кровь брызгает вверх и в сторону, пара капель попадает на носки ботинок, повергая Беллатрикс в уныние.
Следом она слышит детский крик.
Девочка лет десяти таращит на них широко распахнутые глазенки, вцепившись в стянутую с макушки пеструю вязаную шапочку.
- Сделай что-нибудь, - морщась, говорит леди Лестрейндж супругу.
В последние два года аллергия на детей у нее стала особенно сильна.

Никола поднимается высоко. Достаточно высоко, чтобы способные рвануть на несколько ярдов вверх оборотни не могли достать ни его, ни его невесту.
Недостаточно для того, чтобы отбитое Беллатрикс заклинание не просвистело мимо его метлы, на миг обдав жаром левую половину лица. Огонь как будто бы не причиняет никакого вреда, бестолково улетев в сторону стадиона и так наконец рассеявшись на быстро угасшие искры.
Замерзшие прутья, плотно подогнанные, до миллиметра выверенные, занимаются неохотно и пару минут еле тлеют где-то в глубине пучка, набирая силу и отгрызая крохотные кусочки древесины. А вот потом метла вспыхивает особенно ярко и радостно.

Душевное цунами доводит до бедствия. Обычного магла до этого состояния доводит алкоголь, психические расстройства и затянувшаяся депрессия, которая стирает границы биполярного расстройства. Но Виктория себя чувствовала в разы хуже, чуть ли не чаще задумываясь над тем, что жизнь ее давно утратила всякий смысл, что от Крама ей никогда не избавиться, что Марко ей никогда не вернуть. И лучше быть мертвой, чем бесконечно страдать на этой почве. Она сама себя разбила, сама довела до такого состояния, когда начинают сниться кошмары, когда мысли о сексе вызывают отвращение, когда прикосновения красивого мужчины не будоражат, а раздражают.

Голос болгарина заставляет очнуться от зова собственных демонов и почувствовать резкий запах жженого сухого дерева. Голова начинает кружиться еще сильнее, чем несколько минут тому назад. Но нужно как-то отозваться на призывы Крама о том, что Виктория обязана потушить метлу. Ведьма медлит, опасаясь сдвинуться с места. Мысленно она вспомнила кое-как нужно заклинание, а затем нащупала волшебную палочку. Руки трясутся как осиновые листочки на сильном ветру. Вики похожа на испуганную девчонку, неспособную постоять за себя. И в один момент Йенсен все-таки отпускает болгарина, потеряв столь нужную ей точку опоры. Зато теперь можно было развернуться и направить волшебную палочку прямо в цель.

Чем дольше пылает деревянная метла, тем ниже становятся волшебники относительно земли - метла не справляется, резкими движениями опускаясь ниже и ниже, ниже и ниже. Довольно неприятное чувство, когда ты только что возвышался над всеми, а теперь все ближе к самому ужасу.

- Агуаменти! - дрожащим голосом произносит Виктория. С конца волшебной палочки прямо на языки пламени направилась струя воды, превращая алый свет в темное облако густого и непроглядного дыма, который тяжелыми клубами кинулся в лицо ведьме. И в этот момент Йенсен начало казаться, что кожу словно облили кислотой. Тори громко завизжала, что было довольно непривычно слышать от той, которая почти все время шептала. Резко размахивая руками, ведьма не осознавала в тот момент то, насколько абсурдно это было. Ее психологическое состояние - неуравновешенно, оружие в руках - небезопасно, а в совокупности - смертельно опасно.

Волшебная палочка в ее руках ярко вспыхнула, высвобождая яркий луч почти прозрачной волны, а затем последовал удар. Викторию снесло с метлы Крама, и она, не успевая даже сделать вздох, скрывается в пелене серого дыма тлеющего дерева, которое не удалось полностью потушить. Метла продолжала обильно прогорать изнутри без алого окраса и обжигающих языков пламени.

Норвежка почувствовала глухую боль, когда оказалась в лохмотьях разорванной палатки. Стараясь выбраться из обломков, ведьма делает себе еще хуже, кутаясь в порванной ткани все больше и больше. Кто-то явно помог ей смягчить падение, иначе с такой высоты шатенка попросту бы разбилась насмерть. Вот только никто на помощь не спешил. Она слышала лишь грозное рычание и удаляющиеся крики обезумевшей толпы.

Резкая боль внизу живота побуждает вырваться надрывному хрипу из ее легких. Скрепя зубами, Виктория старается стерпеть этот ад, но начинает чувствовать, как по ногам стремительно течет горячая жидкость. В ее бедро воткнулся обломок брусчатой опоры палатки, и алая кровь медленно скользила по ее бледной коже, точно нарочно приманивая зверье ближе к себе. Вот только никто набросить не спешил. Она слышала лишь яростное завывание и звук собственного сердцебиения.

Тело хрупко. Забыть об этом так бесконечно просто, когда ты молод и силен, но стоит чему-нибудь сломаться или пойти не так, и неверие оглушает даже больше боли. Как это - кровь? Как это - треск кости, который слышишь плотью, не ушами? Как это? Как? Как?!
Упав на землю, Катрина бессмысленно хватала ртом воздух, и за обжигающей болью в спине, куда пришелся удар оборотня, не сразу поняла, что больше не может двигать правой рукой. А та, налившись тяжестью, словно и не ее была. Тяжелая, пульсирующая конечность, вокруг запястье все отекло. Не в силах подняться и пребывая в шоке, Розье бессмысленно смотрела на эту метаморфозу. И ведь снова правая рука, как иронично.
В чувство девушку приводит лишь отзвук собственного имени, от которого на, хмурясь, отмахивается про себя, но чьи-то руки поднимают ее с земли и заставляют сфокусировать взгляд. Ах да. Лестрейндж. Моргнув, девушка велит себе собрать воедино осколки разума, разбитого безжалостно когтистой лапой. Попытка пошевелить рукой вырывает из груди всхлип. Хэй, а разве она не обещала себе, что больше не будет плакать? Покачав головой - нет, она не может двигать рукой, - девушка прячет глаза от прямого взгляда. Немного хочется спросить, с чего вдруг такая забота, но Кэт молчит, сжимаясь в комок. Манипуляции Рабастана болезненны, но, кусая губы, Розье больше не хнычет, лишь отмечает про себя, что сознание непрочно.
Она снова бессильна, снова бесполезна. А где-то там Дэнни, может быть, ищет ее.
- Мой друг... Я его потеряла, - выдыхает девушка только, больше рассеянно, чем с призывом о помощи, как минуту назад.
- Меня больше беспокоишь ты. Твоему другу придется надеяться на себя и на свою удачу, - говорит Рабастан затягивая узел так, чтобы шина держалась намертво. - Если повезет, он будет в Мунго.
Возмущение немного поясняет взгляд Розье:
- Если повезет? Если?! - кривясь от боли, девушка пытается встать. В памяти снова всплывает злосчастная гадалка. Вот кого Катрина бы не пожалела, сожри ее волки. - Вы не понимаете! Он единственный...
Кто? Друг? Нет, давно не друг, не только друг. Единственный смысл открывать глаза по утрам в этом мире, пожалуй. Единственная причина не ждать неизбежности, а самой тянуться к чему-то ранее неведомому - любви той же.
- Он нужен мне, без него я не уйду. Вы не сможете аппарировать со мной насильно.
Она не уверена в том, что говорит, и по дрожащему голосу это видно. Но пусть лучше Лестрейнж бросит ее, дуру, здесь одну со сломанной рукой, в которой и палочку не удержать. Но бежать, оставляя Дэнни на пресловутое если, когда родственный браслет горит хуже пламени... Ну уж нет.
- Это глупо, Катрин. Как ты собираешься его искать? Просто сказать "акцио", чтобы он сам появился здесь?
Именно так, именно что глупо. Но Розье плевать. Баюкая раненную руку в импровизированной шине, до крови прикусывая губы изнутри, она все-таки встает, хватаясь за помост.
- Я знаю. - Сквозь плотно сжатые зубы выдыхает она. Все тело - сплошной ушиб. Куртка на спине наверняка разорвана, но, может, только благодаря ей у Розье не рассечена спина. - Но я.. не могу. Не могу!
Ох, как ее шатает. Ноги норовят подогнуться, и перед глазами, в уголках, дымка. Но Катрина просто не может позволить себе упасть сейчас, хоть в душе и плещется, разъедая внутренности, отчаяние. А что, если она опоздала? Что, если он уже умер?
- Прошу вас...
Рабастан не скрывает своего неудовольствия от ее затеи, но то что Катрин настолько берет себя в руки чтобы встать и пойти, по крайней мере сдвигает их с мертвой точки, а это лучше чем ничего. Они успевают отойти от опрокинутой палатки всего на пару шагов, переступая через лежащие на земле товары, до которых никому нет дела, и тела, которые теперь тоже всего лишь вещи.
У них за спинами в небо взмывает сотканный из дыма череп.
Катрине сложно идти, но еще сложнее усидеть на месте. Она часто моргает и норовит потрясти головой. потому что зрение расплывается. Чтобы не осесть на землю, приходится держаться за Лестрейнджа, а Розье меньше всего хотелось бы быть близко к этому человеку. И все же она знает: надо. Она должна.
Расцветший над головами череп бросает на темные волосы и напряженные плечи девушки нездоровые зеленые блики, она оборачивается и беззвучно ахает. Ну конечно. У неё не было времени подумать о причинах трагедии, но вот оно. Метка скалится в вечной улыбке, и Кэт парализует на миг, а потом она отталкивается от груди Рабастана здоровой рукой.
- Это вы! Вы знали? - Не о метке, конечно, о нападении. Ох, как она могла хоть на миг позволить себе забыть, кто есть человек рядом с ней. - Вы же... такой же.
Она машет головой на метку в небе, от чего ее поводит в сторону, и закрывает лицо рукой. Год она бежала от них всех, но все равно раз за разом кто-то из чудовищ прошлого врывается в ее жизнь. Будь то Эван или Рабастан.
- Мне не нужна ваша помощь, хватит! Оставьте меня! - Кое-как устояв на ногах, девушка пятится и обходит трибуну, как вдруг слышит знакомый голос. Он кричит, зовет, и недалеко вспыхивает словно бы ниоткуда пламя. Тут же Катрина вскидывается:
- Дэнни! Дэнни, где ты? - вертится, ища знакомое лицо, и видит его у опрокинутого лотка в окружении битого стекла.

Отредактировано Catherine Rosier (2019-07-24 11:26:36)

Вольфганг слышит крики и почти чувствует панику, плотной пеленой висящую в воздухе. Темноту неба вместо фейерверков разрывают уже выпущенные заклинания. У оборотней нет шанса. Можно предположить, что они намереваются увеличить собственное число. Отчаянно, почти смело. И безгранично глупо. Сколько волчат перебьют и схватят? Сколько новых они получат? Новых, неопытных, напуганных и бесполезных.
- Они самые. Там, откуда я родом, они умнее, чем ваши британские дворняжки. - Пользуясь моментом, Вольф взмахивает палочкой и свободной рукой ловит притянутый магией нож. - Династии оборотней. Хотя есть и более дикие стаи. За ними жесткий контроль, и они не рискуют вот так в открытую, перед глазами у авроров. - Вольф большим пальцем проверяет остроту ножа. Лезвие тупее, чем ему бы хотелось, но сойдет. - После этой ночи вашему министру мало не покажется. - Сколько сейчас здесь граждан Совета? Должно быть немало. Скорее всего, газеты уже утром раздуют международный скандал. Вольфганг улыбается своим мыслям. Обычно равнодушен к политике, но тот случай определенно заслуживает внимания. При условии, если Вольфганг Фрейр доживет до завтра. Интересно, как там Крам? Удалось ли ему выбраться в безопасное место? Но думать об этом сейчас н стоит. Вольф трясет головой, прогоняя все лишние мысли. Так, как учили в аврорате. Вольфганг предельно сосредоточен и крайне собран. Но зачастую этого всегда мало. Нужна немалая удача, стечение обстоятельств. Вольф своими глазами видел, как опытные и сильные авроры замертво падали от рук магов, втрое их хуже. Он рычит какое-то ругательство и собирается выпустить другое заклинание, пока оборотень до них не добрался. Но Дэнни его опережает: - Здорово сработано. - Пользуясь короткой передышкой, Вольф закатывает рукава. - Ну так не стой столбом и иди ее искать. Шавок оставь мне. - Он может и эгоист, но также он гордец. Вольфганг никогда не попросит кого-то рисковать шкурой вместо себя. Не в такой ситуации. Справится сам. Столько лет был один, и все еще живой. Это что-то должно значить. А если и нет, то умирать тихо и мирно, увидев старость, он никогда не собирался. Его воспитывали скандинавом, отец с детства занимался его обучением. Вольфганг не хочет умирать, не планирует пока что этого делать, но смерти не боится. Если только смерти труса. Но такого не случится. - Бежать надо было раньше. - Вольфганг качает головой, наблюдая, как к ним подбираются уже трое оборотней. Только сейчас он замечает, как пес, которого он совсем недавно подкармливал, стоит рядом и напряженно рычит. Лучше бы тоже сбежал. Но у собаки есть право выбора. Пес хочет остаться и вступить в драку, так тому и быть. Он зажимает нож обратным хватом, лезвие повернуто к противнику. Чтобы оборотень не отскочил от заклинания, лучше подпустить поближе. Пасть щелкает в опасной близости от руки Вольфганга, от той, в которой зажата палочка. Это дает возможность снизу вверх полоснуть по морде оборотня. На шерсти появляется кровь. Собака вцепляется зубами в лапу волка, разжимает пасть и пытается укусить еще раз, и еще, и еще. Оборотень пятится и изворачивается, пытаясь достать пса. Вольфганг нащупывает на том, что когда-то было барной стойкой, бутылку огневиски. Он зубами вытаскивает пробку и швыряет бутылку под лапы волка. От разлетевшихся осколков пес отбегает в сторону и, пока оборотень стоит в огнеопасной луже, принюхиваясь к мокрой от дешевого алкоголя шерсти, Вольфганг тихо говорит: - Incendio. – Вырвавшееся из палочки пламя попадает в оборотня. Он загорается, как и лужа, в которой он стоит. В воздухе воняет обугленной шерстью и горящей плотью. Животный скулеж настолько громок, что режет слух. Оборотень начинает метаться, а за ним тянутся языки пламени. Вольфганг поворачивается к Дэнни и, увернувшись от пронесшегося мимо горящего волка, от которого начала дымиться лавка, вскидывает палочку, целясь в нападающего на Дэнни волка: - Diffindo! – Заклинание должно было попасть точно в цель, но обстоятельства сложились иначе. Превращению оборотня в две ровно разрезанные половинки помешали два фактора. Во-первых, дымящаяся лавка слишком быстро стала горящей лавкой, спину Вольфганга обдало огнем, когда загорелось что-то быстровоспламеняемое, и он пошатнулся. И, во-вторых, почти догорающий оборотень в своем безумии подставился под уже вылетевшее заклинание. Вольфганг в последней попытке хоть как-то отвлечь опасность на себя, кидает нож туда, где должен быть другой волк. Он срывает с себя тлеющее пальто и кашляет – едкий дым режет глаза и не дает нормально дышать. Сжав палочку крепче, он уверенно шагает в дым, по ту сторону которого Дэнни и оборотни. Трудно что-то предпринять, если нет нормальной видимости. Вольфганг не настолько безумен, чтобы вслепую швыряться заклятиями. Зато он достаточно безумен, чтобы идти прямиком навстречу опасности.