Дверь закрывается с еле заметным щелчком, когда Рэй словно тень выскальзывает из комнаты мотеля. Чтобы бесшумно добраться до выхода пришлось с крайней осторожностью перешагивать через разбросанные по всему полу мини бутылочки и обертки от снэков. С них вчера все началось - они с Гасом начали выпивать около девяти вечера, как только забурились в комнату и скинули пыльные сумки на пол. Добираться из Бристоля до Техаса пришлось тремя разными способами. До места назначения никакой магии, это правило она не нарушает. Во первых, потому что не хочет регистрироваться в МАКУСА. Во вторых, так проще всего незаметно добраться до места и, затем, исчезнуть. В ее линии работы паранойя не бывает лишней. Они оказались в мотеле с названием «Lucky Seven”, единственным плюсом которого является минибар с бесплатной текилой. Гас до сих пор спит, не привыкший к мескалю. Но так и было задумано. Раз в год они кидают дартс в висящую на стене карту и в этой точке находят друг для друга по цели. Задача - выкрасть без применения магии. Победитель получает одно желание. У каждого свое представление об отпуске, и у них с Гасом свои развлечения. Пока он проснется после выпитых мини текил и половины бутылки мескаля, на дне которого до сих пор плавает скорпион, Рэй уже управится и вернется обратно. По крайней мере таков план. Цель Гаса - американский флаг, что развивается над входом в полицейский участок. Цель Рэй - запечатанная воском урна, о которой ходят далеко неправдоподобные слухи, будто она приносит обладателю удачу. Если бы такой артефакт был в музее немагов, его бы давно конфисковало правительство. И в любом случае, мелкие музеи на окраине любят приукрашивать и завлекать туристов как только могут. Так что Рэй готова поспорить, что это - просто урна, которую какой-нибудь немаг вылепил на уроке искусств, и украсил символами из какой-нибудь оккультной книжки или чем-то еще.
Чужой город накрывает неизвестностью, но ей потребуется всего несколько минут, чтобы ко всему привыкнуть. Потому что любой город для нее чужой. У нее нет места, которое можно назвать домом. Оно было, но Рэй ведь сама от всего отказалась. Иногда, когда выпьет слишком много, начинает ностальгировать по старым временам. Будь все как раньше, она бы шла на дело с Дисмасом. Но нет. Ее уход был импульсивным, непродуманным и, к сожалению, вынужденным. Гордость не позволит вернуться, да и все еще кипящая внутри злость тоже.
- Ay, cabron! - Чуть не переехавший ее человек на скутере даже не потрудился, чтобы остановится и лишь крикнул, не оборачиваясь: - Puta!
Рэйган насмешливо качает головой. Она как будто дома. Куда ни плюнь, везде вывески на испанском, ругань на испанском и латинские лица. Черт, не удивительно, что испанский в некоторых штатах считается вторым языком.
Добравшись до музея,в котором, кажется, не было посетителей уже несколько лет, она застывает перед входом. Смотрит через темные очки, позаимствованные час назад у Гаса. Здание явно знавало лучшие времена, как м будка, где надо было покупать билет. Вывеска, криво написанная черным маркером на вырванной из газеты странице, сообщала, что кассир вернется через час. Но раз дверь открыта, грех не войти.
- Все проще, чем казалось. - Она убирает отмычку обратно в карман и бесшумно проскальзывает в музей. В нос бьет запах древности, но это вина грязных фильтров в кондиционере. Он дует не сколько прохладным воздухом, сколько многолетней пылью. Рэй думает, что может еще успеет посмотреть как Гас справится с кражей флага. Точнее, ей хочется посмотреть, как здоровый белый европеец будет сваливать от двух десятков мексиканцев. Наверное среди них и белые американцы будут, но цветовая система в Штатах слишком трудная. Почему они все не могут быть просто американцами? Рэй никогда не поймет.
Засунув руки в карманы джинс, она неспешно прогуливается между экспонатами. Ее не покидает ощущение, что если их перевернуть, будет видна наклейка «сделано в Китае». Но пара действительно древних вещей все де имеется, это исключая издающий непонятные звуки кондиционер. И урна, как раз, одна из этих вещей. На вскидку Рэй сказала бы, что ей по меньшей мере лет восемьсот. Символы, вырезанные на глиняном сосуде немного истерлись и, не обработав поверхность, различить их трудно. Этим она собирается заняться позже, при нормальном свете, с правильными инструментами, но сначала надо украсть артефакт из под стеклянного купола. И для этого нужно понять, есть ли в этом музее хоть какая-то защита.

Рэйган заинтересованно смотрит на артефакт за стеклом. Её уже не беспокоит воздух, давящий затхлостью и пропитанный пылью. Не беспокоит даже то, что этот воздух путь мало, но похож на тот, что был в тюрьме. Неприятный опыт, год взаперти, год насилия, издевательств и вынужденных решений. Он давно позади, но платить за то, что вышла оттуда живой и относительно невидимой будет ещё долго. Но это - меньшее, что она могла сделать. Рэй умеет проявлять благодарность, она чтит честь среди воров. Со знанием дела она разглядывать экспонат, но без дополнительных инструментов не выйдет понять откуда он и сколько ему лет. Видно, что старый. Она резко замирает и вскидывает голову, реагируя на звук. Здесь никого не было. Никто не видел, как она входила. Может, хозяин вернулся? Тихо выругавшись на испанском, она поднимает с пола холщовую сумку и, словно тень, ускользает с открытого пространства. Наилучшее место спрятаться - колонна у дальней стены. За ней небольшая ниша под ещё один стенд, но сейчас там пусто. Оттуда хорошая видимость и есть возможность незаметно улизнуть, если возникнет необходимость.
Первое, что ощущает - запах. Как будто кого-то замариновали в алкоголе и вывесили просушиваться. Гас? Но что бы ему тут делать? У него своя цель, он бы не стал открыто мешать Рэй. И это не хозяин. Даже не уборщик. Она сделала домашнее задание, знает в лицо каждого, кто работает в этом месте. Посетитель? Но на входе написано, что закрыто. И пьяный не сунется в такое место, когда неподалёку есть и бары, и забегаловки и лавки. Может, её нашли? Стелла решила закончить дело, выведать карту и убить, чтобы никто больше не узнал? Рэйган не отметает этот вариант, хотя в него трудно поверить. Несмотря на все свои изъяны, Стелла действительно ценит своих детей. Ценит свои инвестиции, как Рэй однажды выразилась. Но для Стеллы ценность и любовь - одно и то же. Вошедший - gringo, и маг. Это уже настораживает. Мало ли, что здесь происходит, но разобраться нужно. Если пришли по её душу, лучше об этом знать. Она бесшумно кладёт сумку на пол и высказывает из за колонны, отказываясь за спиной незаконного гостя. Каждый раз, когда использует скрытность, приходится просчитывать все. Чтобы тень её не выдала, чтобы пословицы не скрипнули, чтобы её не заметили. Всему этому научила Стелла. Рэйган незаметным движением достаёт палочку и упирает её между лопаток gringo. - Не поворачивайся. - Решает, что можно не прятать родной колумбийский акцент. Gringo не отличит колумбийский от мексиканского или от испанского, даже если ткнуть в них мордой. Термин «gringo» она применяет ко всем белым людям, за исключением Гаса, которого она в хорошие дни зовет «guero», и кроме Джала. В плохие дни они превращаются в cabron, или в pendejo. Ее родной язык теперь уже кажется немыслимым без ругательств, особенно после заключения, где если ты не употребляешь ругательство через слово, никто тебя не поймет. - Говори, что ты тут забыл. На входе написано, что закрыто. - Гас считает, что Рэй - параноик. Отчасти он прав, но у нее есть причины быть таковой. Она проверяет и перепроверяет всех, с кем ведет дела и всегда соблюдает осторожность. Заключение учит навыкам, которые не забываются так просто - они остаются надолго. Поэтому она не может нормально спать и открывает глаза на каждый подозрительный шорох. Поэтому она всегда обращает внимание на все, что происходит вокруг нее. - Шел бы ты своей дорогой, gringo. - Рэй готова ко всему, с губ уже готово сорваться заклинание, но она не любит насилие. Если решать все проблемы грубой силой, из нее вышел бы плохой вор. Она никогда не убьет ради кражи, и не затеет драку, чтобы получить желаемое. Однако, сейчас все иначе. Незнакомый маг оказывается в месте, где никто не должен быть. В глазах Рэй это выглядит подозрительно. Желание обставить Гаса отходит на второй план, но она все еще намеревается успеть посмотреть как ее лучший друг крадет флаг с полицейского участка. Было бы непростительно пропустить такое зрелище. Черт, какая-то часть ее готова намеренно проиграть, лишь бы увидеть подобное событие. Но сначала надо решить первостепенную задачу - избавиться от незнакомца. Планировалось, что дело будет простым - войти и выйти, ничего сложного. Теперь же в любом случае, скорее всего, поднимется шум. Это не радует Рэй, она уже давно не оставляла за собой таких следов.

- Случайно в такие места не заходят. Кажется, сюда вообще никто никогда не заходит. - Музей слишком убог, чтобы действительно считаться достопримечательностью, и находится за чертой центра города. Местный контингент, кажется, больше заинтересован в картах, текиле и стычками с полицией. Такие по музеям не ходят. - Без резких движений. - Предупреждает она и отходит от гринго на шаг назад. Палочку все же не убирает. Это украть надо без магии, а оглушить возможного конкурета очень даже можно.
- Когда пришедший украсть говорит, что ему не надо ничего чужого, это лицемерие. Не находишь, гринго? - Рэй никогда не пытается себя оправдать или придумать какой-то моральный компас. Она вор, и все тут. Зачем заворачивать такую простую правду в красивую обертку и обвязывать ленточкой?
Рэй приходится силой сдержаться от рвущегося наружу смеха. Он. Помочь. Ей. Ей, которая научилась воровать как только смогла пройтись через комнату, не споткнувшись о собственные ноги. Ей, которая заслуженно может называть себя мастером своего дела. Ей нужна помощь только если работа требует больше одного человека. А это? Забрать безделушку из задрыпанного музея? Ребенок справится.
- Рэй. – Она называется сокращением. Очень мало людей знают ее полное имя. Она решает не пользоваться псевдонимами, по ним ее сейчас отследить проще, чем по банальному «Рэй», что может быть как и самим именем, так и сокращением от десятка других имен. Рейчел, Рейес, Рашель, Андреа, и так далее. – Если ты вот за этим, - она кивает в сторону стеклянного бокса, в котором стоит артефакт, - то забудь. Он мой. - Она говорит тоном, как будто цитирует какой-то общеизвестный факт. В ее понимании все так и есть. Этот Ноа кажется ей подвыпившим, и ничуть не похож на воров, с которыми ей приходилось иметь дело. Либо слишком хорошо играет роль, либо просто дилетант. В любом случае, Рэй, успевшая оценить всю обстановку, уверена, что ей не составит труда его обставить. Даже магия не пригодится, и так справится. Отчасти хочется позволить ему попробовать. Учитывая, что от Ноа во все стороны разносится такой перегар, что все тараканы уже, наверное, подсыхали, вряд ли у него выйдет. - Иди проспись, guero. - Она решает, что он не представляет опасности и, хотя все еще следит за ним краем глаза, возвращает свое внимание к артефакту.
Воровское дело сочетает в себе множество навыков, не все из которых держатся на ловкости и реакции. Надо знать как обходить защиту, и магическую и простую. Причем иногда штуки, которыми немаги защищают свои вещицы, гораздо сложнее любого заклинания. Это узнала за год, проведенный за решеткой. Находясь взаперти, в окружении самого разнообразного сброда, невольно от безысходности начинаешь чему-то у них учиться. Лишь бы не сойти с ума. Если бы Рэй вкладывала в учебу в школе хотя бы половину сил, что вкладывала в изучение воровского дела, без особого труда стала бы одной из наиболее выдающихся учениц своего потока. Но ей это было ни к чему. Она всегда знала кем станет, и не позволяла себе отвлекаться на раздумья о других профессиях.
- Если так уж чешутся руки, возьми соседний и скажи, что перепутал, мешать не стану. - Она достает из заднего кармана выкидной ножик и аккуратно проводит лезвием между стеклом и основанием платформы. Часть ее спора - украсть, не применяя магию, что она и намеревается сделать. Рэй пытается понять, где находятся провода и как лучше всего их обойти, ничего не сломав. Многие воры на ее месте разбили бы стекло, и все. Но только не она - она находит применение грубой силы недостойным и опрометчивым. Красть надо так, чтобы никто не заметил сразу. Аккуратно и искусно. Иначе в чем смысл? 
Лезвие натыкается на что-то посередине правой стенки. Рэй сосредоточенно расколупывает кончиком ножа герметик, которым залили шурупы. Открутив все четыре, она снимает кусок панели, стилизованной под дерево.
- Немаги совсем обленились. - Она качает головой и разочарованно смотрит на примитивную систему защиты. Теперь все становится предельно ясно - вес артефакта давит на пластину и, если просто его убрать, заорет сигнализация. Вот только всегда можно отрезать провод, по которому идет питание и все, кричалка станет немой.
- Ты еще тут? - Ей даже хочется не тратить лишние десять секунд на обезвреживание системы, и просто отщелкнуть внутренние крепления, снять стекло и схватить артефакт. И пусть сигнализация вопит сколько влезет, посмотреть на выражения лица этого гринго было бы даже забавно. Но Рэй так не делает. Точнее делает, но только в тех случаях, когда нужно, чтобы никто и не подумал на нее. Рэйган всегда работает чисто. Если нужно сбить со своего следа, то надо допустить пару просчитанных ошибок.

- Ну, ты далеко от своих друзей не ушел, gringo. Вы все пить не умеете, только кричите, что перепьете любого, а потом в процессе падаете под стол. – Рэй говорит монотонно, делая слишком большие паузы между словами. Она так делает, когда вроде надо бы и ответить, но она слишком занята чем-то другим, чтобы отдавать разговору слишком много внимания. И вообще, ей не нужно знать, что этот клоун тут забыл. Он все равно ничего не получит. Рэйган слишком хороша в своем деле, чтобы позволять какому-то полупьяному американцу себя обставить. Да она бы никому не позволила себя обставить. Не так много воров на этом материке, которые смогли бы составить ей конкуренцию. Да их и в мире не так много, если уж посудить. Профессия не настолько распространена, чтобы они хотя бы не слышали друг о друге. Рэй знает о существовании практически всех, кто с ней на одном профессиональном уровне. Как и заведено, она не знает их настоящих имен или лиц, но о них знает точно. Такие как она не любят светиться, и работать друг с другом тоже. Некоторые из них те еще скотины, не упустят шанса кинуть или подставить. Тех, кто действительно следует воровской чести, не так много.
- Уж какое есть. – Она пожимает плечами, но от дела не отвлекается. Рэй здесь на задании. Да, это глупые спор с Гасом, но тем не менее, она к таким вещам относится серьезно. В конце концов, Рэй знает, что даже в самом незначительном деле ставит на кон свою репутацию. А репутацией она дорожит. Практически никто не сможет связать ее воровские достижения именно с ней, она слишком аккуратна, но в подпольном мире слухи разлетаются быстро и уже многие говорят, что есть один профессионал, который все делает быстро, чисто и без осложнений. Не запрашивает больше, чем нужно, не размахивает послужным списком. Такая работа должна быть сделана по всем стандартам. К тому же, вор, у которого эго больше, чем он сам, очень быстро упадет с пьедестала. – А еще ты мне не друг. Ты так, случайный прохожий. Поэтому если дернешься, получишь заклинанием. – В Америке с ней всегда случается что-то непонятное, поэтому то она и не любит сюда возвращаться. Рэй тут провела значительную часть жизни, но для себя она всегда останется колумбийкой. Рэйган не считает Америку родиной, хотя и родилась здесь. Ей плевать кто ее биологические родители, почему они ее продали, и чем она им не угодила. Они ей никто, и Рэй почти никогда о них и не думает. – От тебя смердит дешевым пойлом. Либо на тебя в проулке наблевал бомж, либо ты напился. – Парирует Рэйган, которая еще даже не начала раздражаться. Дело то плевое, она смогла бы все сделать с закрытыми глазами, даже если бы вокруг хор лепреконов устроил бы репетицию, а снаружи бы начался пожар. Так же потерпеть одного пьяного олуха можно. – Она мне нужна, поэтому я ее забираю. Больше тебе ничего знать не нужно. – Еще бы она стала обосновывать неизвестно кому. Рэй теперь уже не отчитывается о своих действиях, она поступает так, как считает нужным. Даже заказчики ей не могут указывать. Она показывают цель, она называет цену, затем они сообщают детали и Рэй делает свою работу. Только и всего. – Нет, я в аврорате работаю. – Она произносит это через плотно сжатые зубы, потому что даже ее терпение не вечно. – Отодвинься, а. От перегара глаза режет. – Она отталкивает Ноа немного в сторону и продолжает работать. В голову закрадывается мысль, а не мог ли Гас подослать этого gringo, чтобы попробовать ей помешать? В их споре не было пункта, который бы такое запретил. И это вполне себе в стиле Гаса. Но если это так, пока лучше не подавать виду и действовать по ситуации. Урна, запечатанная воском, уже совсем близко. Осталось еще немножко и можно будет ее взять. – Конечно учат, семинары есть, это часть  спецкурса «Как выжить, если родословная хуже чем у la perra mestiza». – Она не смогла вспомнить как будет по-английски «дворняжка». У нее периодически такое бывало. Все же, английский для нее второй язык, и она давно уже привыкла вставлять испанские словечки в свою речь. Конечно, когда было нужно, она без проблем выключала свою колумбийскую натуру и разговаривала с чистейшим бостонским акцентом, но это только для важных дел. В обычной жизни она говорила не смеси английского и испанского, а всем остальным приходилось привыкать и догадываться, что именно они услышали.
- Еще раз, она мне нужна, и точка. Если бы ее забрал ты, она была бы твоя. Но ты стоял тут, смердел перегаром, лез под руку и ничего не сделал. Поэтому смирись, что ты ее не получишь. – Она аккуратно достает урну, которая оказывается гораздо увесистее, чем казалось с виду. Рэй сдувает с нее пыль и ей не терпится понять, откуда эта вещица и какая у нее история. – Слушай, pendejo, нет. Может там, где тебя вырастили, ты и мог получишь все что захочешь истериками, уговорами и просьбами, но здесь это не сработает. – У нее, как у человека с не белым цветом кожи, всегда было определенное представление о "белых людях". Конечно, стереотип распространяется не на всех, Гас к примеру белый, но даже если в ответ на что-то Рэй закатит глаза, покачает головой и хмыкнет "белые люди", это будет просто шуткой. Даже Гас сам постоянно посмеивается над привилегированными идиотами из обеспеченных семей. Да и за все это время Рэй ни раз слышала, как ее порекают за цвет кожи и не европейскую внешность. Она уже собирается уходить, потому что ей все еще хочется пойти и посмотреть, как облажается Гас. Такое зрелище пропустить просто нельзя.

Рэйган стреляет в Ноа хмурым взглядом и закатывает глаза, мысленно поливая его кучей испанских ругательств. Она всегда ругалась только на испанском, английский не обладает таким количеством креативных и разносторонних матов, как ее родной язык. Да ни один язык не сравнится с испанским в грязных словечках. – Слушай, ты пришел сюда, мешаешься, не затыкаешься и задаешь вопросы, ответы на которые вообще тебя не касаются. – Она говорит монотонно, не отвлекаясь от дела. В общем то, Рэй привыкла, что кто-то всегда лезет под руку. Обычно это был один из ее братьев, или все сразу. Путь не по крови, но они семья, а когда работаешь с семьей, драмы не избежать. Как же она скучает по тем временам. Но они кинули ее гнить за решеткой, просто оставили там, пока не подвернулся безопасный момент ее вытащить. Будь на ее месте один из них, Рэйган бы вытащила брата любой ценой. Она бы сровняла всю чертову тюрьму с землей, если бы это было необходимо. Рэй замирает и тихо хмыкает себе под нос. Видимо, Стелла была права, говоря, что, когда дело не касается работы, Рэй принимает решения сгоряча, не продумав и не просчитав последствий. Может, она и погорячилась, сбежав и скрывшись. Но что сделано, то сделано. Возможно, Рэйган вернется через пару лет, когда перестанет кипеть от злости. В конце концов, Стелла хочет свой куш, а карта к нему хранится лишь у двух – у ее сестры Марии, которая из принципа не станет с ней говорит, и у Рэй, которая еще может остыть. Но Стелла тоже злится, а злость латинских женщин так просто не утихает. Пока этим двоим лучше держаться друг от друга подальше. Все знают, что латиноамериканки скорее объявят перемирие с врагом, чем с семьей. И не стоит искать в этом логику.
- Мне что, пожалеть тебя надо? – Она возвращается к работе, делая все максимально осторожно и точно. Она не верит, что кто-то может просто быть посредственным. В ее понимании, это просто указывает на то, что человек прикладывает недостаточно усилий. Рэй с братьями училась с самого детства, работала над собой, добиваясь мастерства в своем деле. Никто просто так не становится профессионалом, такое требует усердия и тяжелой работы. – Спорила, но я всегда сама выполняю требования спора, а не жду, что все решится само собой. – Уже почти все. Она могла бы проделать это все намного быстрее, если бы не приходилось отвлекаться каждые пять секунд. – Это Техас, тут английский – второй язык. – Официально это не совсем так, но из-за непосредственной близости города к мексиканской границе, в Эль Пасо трудно найти человека, который не знал бы хотя бы базового испанского.
Рэй отвлекается лишь на долю секунды, и этого хватает, чтобы Ноа выхватил артефакт из ее рук и бросился наутек. И той же доли секунды хватает, чтобы Рэй среагировала на ситуацию. Он сам признался, что волшебник посредственный. Конечно, это могла быть и ложь, но Рэйган сомневается. Она бросается следом за ним, вынимает палочку, делает короткий взмах и статуя одного из мексиканских божеств, вырезанного из камня слегка абстрактного кролика, резко загораживает Ноа проход. Рэй мысленно улыбается. Это статуя одного их множества кроликов, ассоциировавшихся с алкоголем. Именно этот, насколько Рэй может судить, был божеством обычного пьянства. Иронично, на ее взгляд. Не ироничным оказывается резкий звук, которым артефакт рассыпается по полу несколькими кусками. Из него вылетает облако дыма, или чего-то схожего. Вот теперь Рэйган не успевает среагировать – дым обретает форму пары десятков существ и они, поделившись на две группы, бросаются на Рэй и на Ноа. Когда они проходят сквозь нее, она ощущает холод, а во рту – вкус пепла. Она почти может слышать призрачный смех, когда дымчатые существа растворяются в воздухе.
- Ты совсем мозги пропил? – Из нее рвется испанский гнев, который мало с чем может сравниться по мощи. Глаза пылают углями, а свободная рука сжимается в кулак. – Cabron! – Рэйган садится рядом с осколками и собирает их в свою сумку, аккуратно заворачивая каждый кусок в ткань. Ей надо понять, что именно вырвалось оттуда. – Ни ума, ни фантазии. Из пятилетки вышел бы лучший вор, чем из тебя. – Она прикусывает язык, когда осколок, который она поднимала предельно осторожно, прорезает ей руку. На пол льется кровь, а Рэй непонимающе смотрит на порез. Такого ни разу не было! Она – мастер своего дела, ловкость рук – ее конек. Черт, она даже может листать прогнивший фолиант так, чтобы страницы в пыль не рассыпались. Что-то определенно не так, Рэйган не из тех, кто может пораниться на работе из-за неосмотрительности. С ней такое не происходит, так не бывает.

Все плохо. Очень и очень плохо. За всю карьеру Рэй попадалась властям лишь единожды - когда сама того хотела. Было несколько очень опасных происшествий, но все они были, когда она только начинала красть. Сколько ей было? Лет восемнадцать от силы. Рэй не попадается, она работает так, чтобы никто и не понял, что случилось. А тут такая неудача и даже не на работе, в во время выполнения условий спора! Не знай она Гаса, подумала бы, что он ее сдал. Но Гас ни за что бы так на поступил.
Рэйган смотрит на порез на руке. Ей все равно на жжение и на то, что в рану попадает столетняя пыль. Этого вообще не должно было произойти!
- Pendejo. - Шипит она сквозь плотно сжатые зубы, пытаясь унять разбушевавшийся латинский характер. У нее выходит ровно через три секунды. Когда дело касается работы, Рэй умеет быстро соображать и брать себя в руки. Дома она может рвать и метать, но во время дела она сосредоточеннее хирурга. Никто ни разу не брал ее с поличным, и сейчас не выйдет. В конце концов, это просто всеми забытый музей. А там - просто латинские немаги. Что они смогут сделать? Ничего. Рэйган выдыхает и мысленно улыбается. У нее еще есть шанс обставить Гаса и она собирается им воспользоваться. - И что? Боишься копов? - Она усмехается. Рэй не только вор, она еще и маг. Замести следы и быстро уйти вполне себе в ее силах.

Пора уходить. И самое обидное то, что этого американца оставлять тут нельзя. Придется помочь ему сбежать. Черт, Гас ее засмеет, если узнает. - Заткнись и не мешай. - Она убирает последний осколок артефакта в сумку, резко взмахивает палочкой, убирая все последствия своего пребывания в этом музее. Обычно никогда так не делает, работает чисто и быстро. Но сейчас все идет не оак, как должно и приходится заметать следы. Механизм, который защищал артефакт от кражи, становится таким же, каким был. За стеклом появляется копия урны,. Обычно это делает Гас, у него получается лучше, но вариация Рэй продержится несколько дней. Ее кровь исчезает с пола, а статуя, которая заставила Ноа затормозить, собирается в единое целое и встает на прежнее место. - Пошли. - Она на ходу осматривается, перепроверяя себя. Насколько может судить, никто не найдёт никаких прямых улик. Все так, как было до того, как она оказалась внутри. Копы ничего не найдут и спишут все на хреновую систему безопасности, которая сработала неизвестно почему. Рэй кладет руку на плечо Ноа и аппарирует в другую часть города. Она всегда изучает местность перед делом, чтобы знать, куда аппарировать. Она подходит к своей работе со всем возможным профессионализмом. Ее работа, точнее ее наличие, целиком зависит от репутации. Рэй своей дорожит, годами выстраивала. Потом пришлось сбежать и сменить имя, и выстраивать все с нуля, но получилось же!
- Pinche puto. - Они оказались не возле скамейки, как она планировала, а по колени в фонтане, в паре метров от нужного места. Она еще ни разу в жизни не промахивалась во время аппарации. Если первую ошибку было можно списать на Ноа и стечение обстоятельств, то эта уже определенно была странной. Такие ошибки не допускают, по крайней мере она. Рэйган, держа сумку повыше, что ч не намочить, перешагивает через край фонтана. В ботинках полно воды и, скорее всего, куча мелких монеток, которые немаги так любят швырять в фонтаны. Задумавшись на секунду, она ставит сумку на землю и, перегнувшись, достает со дна четвертак, подбрасывает его и ловко ловит в воздухе. Загадывает орла, попадается решка. И наоборот. И так десять раз подряд.
Она садится на скамейку, уперевшись локтями в колени и сцепив пальцы в замок. Как будто забыв, что тут был еще и Ноа. Такое количество неудачи - это уже тревожный звоночек. В удачу она не верит, но воля случая не может подвести десять раз подряд, так не бывает. Значит, дело в артефакте. Скорее всего. Рэй ставит сумку на землю, отходит на несколько метров и снова подбрасывает монетку. Теперь угадывает шесть раз из десяти. - Вот ублюдок. - Шепчет себе под нос. Гас знал, за чем ее отправлял. Хорошо придумал. И правила не нарушил, и получил небольшое преимущество. Рэйган умеет ценить работу другого вора. Пусть даже он скорее аферист, чем вор. Но до чего же хорошо он все продумал, засранец. Теперь нельзя позволить ему опозориться не на глазах Рэйган. Она обязана увидеть, как за Гасом погонится табун местных копов.