[nick]Baron Munchausen[/nick][icon]https://cdn1.radikalno.ru/uploads/2020/10/9/83df14fe94bdfbc0eeadbf7808b0bbe5-full.jpg[/icon][sign]Улыбайтесь, господа![/sign]- Именем Вечного Огня и силой, данной мне! Явись, Бартимеус, и исполни мою волю! - говорил мужчина в черном плаще поверх домашнего камзола, - Явись сейчас же, без промедления!
Мужчина этот находился в небольшой комнате без окон. Стены ее обиты черным бархатом, пол - начищенный до блеска гранит. Потолка и вовсе не видно, поскольку в комнате слишком темно - одна свеча на небольшой кафедре, за которой и стоит мужчина, и еще несколько - по углам звезды, вписанной в пентакль под его ногами.
Все это, конечно, предосторожности. Самое сложное в деле вызывания духов - не рассказать им о себе больше, чем им необходимо знать. Лучше всего не вести с ними светских бесед, не давай опомниться, а вместо этого сразу огласить свое повеление - да как можно скорее отправить духа обратно. Они коварны и злопамятны, они ненавидят своих хозяев и всех прочих чародеев. При первой же возможности самый верный ваш слуга попросту проглотит вас - только дайте ему шанс.
Барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен - этим мужчиной в странной комнате был именно он - никаких шансов своим духами не давал, потому и прожил уже весьма долгую и плодотворную жизнь.
Он закрыл свою книгу и посмотрел на пустой пентакль напротив. Один - и его слова устремились в Иное Место. Два - и они добрались до джинна Бартимеуса, схватили его и потащили сюда, в Боденвердер. Три - и вот он уже здесь.
- Бартимеус! - произносит барон, не отрывая взгляда от расчерченного на гранитном полу круга, обрамленного печатями и витьеватыми узорами, - Покажись мне.

июнь 1730-го, Восточная Пруссия

Вернувшись из австрийской кампании 1730-го года, барон - молодой еще домовладелец и отважный гусар - немедленно заскучал. На войне было довольно весело, а вот делить кров с нелюбимой женой - не очень. Нет, разумеется, Якобина всегда была очень тактична и мила, однако не более, чем того требовали супружеские обязанности. Сам же Карл также не питал к ней никаких чувств, поэтому сразу после свадьбы они провели чудесный медовый месяц: она - в Бельгии, он - в Турции.
Но войны имеют свойство заканчиваться, и тогда всему веселью тоже конец. Вернувшись в Боденвердер, барон решил было разводить лошадей, но это вскоре наскучило - слишком долго нужно было ждать результатов. Захотел заняться садом - опять то же. Охота? Это пожалуйста, но ведь не каждый же день.
Уже через месяц Карл начал справляться о грядущих кампаниях, и ответ не заставил себя долго ждать. В начале июня, собрав необходимые вещи, барон отправился в Кенигсберг, чтобы поступить на службу к русскому императору и опять воевать с турками. Хорошие они парни! Все.
Однако, в Восточной Пруссии все было не так гладко. Оказалось, что желающих поехать в Россию здесь пруд пруди, а значит - придется немного подождать, поскольку атташе только один. Подав свои бумаги, Карл устроился в приличной гостинице и опять заскучал.
Тут-то и пригодилась барону интересная латинская книга, которая досталась ему от одного цесарского кирасира, а тот в свою очередь получил ее от драгуна лейб-полка, который спас ее от сожжения в одном католическом монастыре на севере Италии. Долгий путь она проделала только для того, чтобы Карл выиграл ее в штосс на вечернем рауте близ ставки генерал-аншефа.
Книга и правда была интересной. В ней описывались ритуалы призыва духов, давались наставления насчет графики пентаклей, а также советы по общению и руководству демонами. Неудивительно, что италийские католики намеревались ее сжечь - от одного только прочтения реестра наиболее известных духов можно было забыть о местечке в Раю. Вот только загадка - а как же эта книга оказалась в монастыре? На этот счет кирасир ничего сказать не мог, потому что и сам не знал. Странно.
Так или иначе, но одним дождливым вечером барон всерьез зачитался этим древним фолиантом. Он провел за книгой половину ночи, а под утро - то ли вино сыграло, то ли опостылевшая скука - решил начертить пентакль и смеха ради попробовать вызвать беса.
И бес явился.
Он предстал в виде Якобины, но этим барона было не удивить. Он приказал демону провести разведку на кухне с целью определения дислокации ветчины, с чем бес вполне успешно справился. Затем он слетал в военное ведомство и подсмотрел количество папок других офицеров - до папки самого Карла. Затем слетал за вином.
В полдень барон отпустил его обратно, а сам завалился спать, предвкушая следующую ночь. В этот раз он вознамерился вызвать джинна.
В девять вечера, проснувшись, он вновь перечитал самые важные главы, а именно - сокрытие имени и начертание сковывающих печатей. К полуночи он был готов.
По крыше барабанил дождь. Постоялый двор уже спал сладким сном, а будущий офицер российской кавалерии вознамерился вызвать могущественного демона Бартимеуса.
Все было как вчера - свечи, пентакли, немного вина для храбрости...
- ...явись ко мне, Бартимеус! - торжественно закончил барон, досчитал до трех и добавил, - Ты здесь?

Отредактировано Rufus Scrimgeour (2020-10-09 21:47:15)

[nick]Baron Munchausen[/nick][icon]https://cdn1.radikalno.ru/uploads/2020/10/9/83df14fe94bdfbc0eeadbf7808b0bbe5-full.jpg[/icon][sign]Улыбайтесь, господа![/sign]Конечно, он был здесь. Можно было и не спрашивать. Ровно на третью секунду после завершения ритуала небольшую комнатку в средней руки постоялом дворе заволокло клубами удушливого дыма. По стенам пошла изморозь, а треск стоял такой, что казалось - весь дом сейчас просто сложится как карточный дворец.
И глаза, что возникли посередине пентакля демона. Большие желтые глаза, словно какого-то исполинского зверя.
Не следует бояться духа, пока он скован печатями подчинения; не следует верить своим глазам, ибо демоны коварны - так гласил фолиант безвестного чародея. Легко было читать подобное, наслаждаясь легким вином и слушая барабанящий по крыше дождь! Сейчас же, когда комната в один момент превратилась в небольшой Ад, барон чувствовал себя прескверно. В целом, он никогда не был трусом, но сейчас в самом деле испугался. Еще и карты загорелись!
Огромным усилием воли Карл заставил себя стоять прямо, не обращая внимания на выходки Бартимеуса.
- Много же у тебя титулов, приятель... - призадумался барон, пытаясь отвоевать себе немного времени, - Что же, внемли моим словам! Я - лейтенант второго лейб-гвардейского гусарского полка Тотенкопф! Я - барон земель в Нижней Саксонии, хозяин замка и потомственный правитель своих краев! Я - рубака, чья сабля снесла немало голов! Достаточно тебе этого, или мне продолжить?
Карлу показалось, что он нашел довольно хороший выход из тупиковой ситуации. Демон спросил его об имени, и со стороны барона было бы крайне невежливо не представиться - он-то имя Бартимеуса знал. С другой стороны, как говорилось в книге, лучше не называть демону (и вообще кому бы то ни было) своего истинного имени: это, мол, поможет ему избежать справедливой кары, да и вообще позволит духу всячески навредить своему господину.
После вызова беса, который особо не блистал могуществом и интеллектом, Карл был приятно поражен увиденным. Конечно, об интеллекте судить пока рано, но сил у этого Бартимеуса явно много. По крайней мере, барон был впечатлен. Он еще не знал, что дым и изморозь - ничто для Бартимеуса.
- Сейчас ты в Кенигсберге, знаешь этот город? А Прага давным-давно принадлежит австрийцам, - добавил Мюнхгаузен, подкрутив правый ус, - Кто был твоим последним хозяином? Сколько лет ты провел в Ином Месте?
Ему не терпелось сообщить джинну о том, что он вовсе не настоящий волшебник. Возможность призвать могущественное существо настолько поразила барона, что он готов был поделиться этим даже с самим Бартимеусом. Однако, он считал это не лучшим вариантом развития событий - пусть лучше демон считает, что он опытный призыватель. Но... получится ли это? Как ни крути, а Бартимеус - джинн с длинной историей. А врать Мюнхгаузен никогда не умел.
- Скажи мне, Бартимеус... что ты можешь? - уклончиво спросил барон, считая свой вопрос верхом дипломатии, - Я имею в виду, можешь ли ты заставить одного чиновника побыстрее прочесть мои документы? Но без рукоприкладства конечно! Так я и сам могу. Это просто пример, само собой.
Карл замер в ожидании. Колода карт перестала пылать синим пламенем - видимо, Бартимеус понял, что на эту удочку он не клюнет. Мысленно улыбнувшись, барон принял более удобную позу, невольно распахнув верхнюю часть камзола. Перед исполинскими желтыми глазами предстал красный подклад с заботливо вышитыми инициалами - K. F. Munchausen. Их вышивали прачки в полку цесарцев, когда армия стояла под Будапештом. Хорошие были времена!
Этой своей оплошности барон не заметил.
- Кстати, ты говоришь по-русски?

- Что?! - опешил барон, услышав свое истинное имя, - Как ты узнал? Не может... ты что, можешь читать мои мысли?!
Он судорожно замельтешил внутри своего пентакля, пуча глаза на прусский манер - как завещал старый король-солдат Фридрих Первый. В одно мгновение, неловко задев рукою свой собственный камзол, он заметил вышитые на подкладке инициалы и фамилию. И в тот же миг разразился отборнейшей прусской бранью, которая составила бы неплохую конкуренцию даже завсегдатаям таверны "У блаженного Августина" в Вене. Слова "дырка от задницы" и "полное дерьмо" были самыми безобидными в этом потоке ругательств. Правда, к чести барона, стоит добавить - ругал он только себя самого, не задевая словами ни женщин, ни Бартимеуса.
- Кстати, Карл Великий был франком, - совершенно внезапно произнес он, перестав браниться, - А с тех пор, как он умер, франки только и делали что получали от нас по первое число! Впрочем, ладно, сейчас не об этом.
Он отмахнулся рукой, а после упер ее в бок и словно бы выжидательно посмотрел на воплощение демона внутри пентакля.
- Подумаешь, прочитал имя. Может, это вовсе не мой камзол? - ехидно спросил он, глядя прямо в желтые глаза, - Ты ведь совсем меня не знаешь. Может, я наврал насчет лейб-полка и срубленных голов.
Мюнхгаузен улыбнулся, глядя на демона исподлобья. Он вынул из кармана набитую уже трубку, сунул ее в зубы и сверкнул огнивом.
- Такой-то дым будет поприятнее, чем твой, - неразборчиво произнес барон, которому явно неудобно было держать трубку и говорить одновременно. В тот же самый момент он убрал огниво в карман, - Выходит, твой прежний хозяин допустил небольшую оплошность, а ты и рад был сразу сожрать его с потрохами? Да... я вижу, здорово ты не любишь волшебников, сударь мой Бартимеус. Но со мной можешь быть чуть попроще - я вовсе никакой не волшебник. Вот, слушай...
И барон, не взирая уже на окружающие его дым и холод, поведал демону увлекательнейшую историю о том, как он заполучил заветный фолиант. Начал Карл издалека - описал свое прибытие в штаб-квартиру полка (не забыв упомянуть о причине отъезда из Боденвердера), знакомство с однополчанами и путешествие по Румынии. Потом рассказал о первой стычке с турками. К этому моменту трубка вся вышла, так он начал набивать новую. Затем он вкратце описал вечерние посиделки в клубе, а следующие пять минут пересказывал Бартимеусу историю кирасира.
- ...так ты говоришь, есть еще подобные книги? Пожалуй, было бы неплохо мне раздобыть парочку, - размышляя вслух, произнес он, - Вот что, Бартимеус! Решено! Вижу, парень ты неплохой, хоть и злокозненый демон... уж явно толковей, чем тот несчастный бес. Скажем так, принеси мне еще книг по волшебному ремеслу - и мы в расчете! Только, вот что... хорошие книги, уяснил? Без опечаток и прочей ерунды. Давай упростим тебе задачу - не люблю, знаешь, излишне мучить младших по званию... найди хорошую книжную лавку в Праге и купи для меня пару-тройку настоящих волшебных книг, да чтоб там были хорошие гравюры и все такое! Потом доставь их мне и будешь свободен.
Барон приосанился, предвкушая новые возможности, которые откроются перед ним, если демон исправно выполнит его поручение. В способностях Бартимеуса Карл отчего-то не сомневался, но вот не был до конца уверен вот в чем - не допустил ли он какой ошибки в формулировке повеления? Впрочем, ладно! Как можно извратить просьбу купить пару книг?
- Да, вот еще что... денег у меня нет! - вспомнил Мюнхгаузен, - Твое дело, как ты достанешь книги. Но лучше не кради, все ж-таки это не к лицу слуге барона, хоть и демону. Кстати, никому не говори о своей истинной сущности. Нет, лучше я дам тебе немного золота... ничего, мне много не нужно, я ведь солдат.
С этими словами он вынул из кармана небольшой кожаный мешочек и отсчитал из него три золотых кройцера. Осталось там, судя по звуку, и того меньше.
- Что делать, мое поместье не приносит большого дохода. Опять же, жена, - барон пожал плечами, - Ничего, вот поступлю на службу к русскому императору! И деньжат прибавится, да и все веселее чем сидеть на одном месте. Кстати, ты случаем не был на Луне?
Карл махнул рукой и вышел из пентакля, давая понять, что ритуал окончен. Задание было отдано, и Бартимеус уже не мог навредить своему хозяину. Если бы не знал его имя, конечно...[nick]Baron Munchausen[/nick][icon]https://cdn1.radikalno.ru/uploads/2020/10/9/83df14fe94bdfbc0eeadbf7808b0bbe5-full.jpg[/icon][sign]Улыбайтесь, господа![/sign]

С того момента, как Бартимеус отправился исполнять данное ему поручение, прошло немало времени. За этот период барон успел хорошенько выспаться, позавтракать (не так хорошо, как мог бы, имея еще три монеты в запасе), поругаться с владельцем гостиницы и съехать из нее, презрительно бросив на порог предпоследний кройцер. Именно поэтому джинн смог отыскать его только в казарме гвардейской артиллерии, куда Мюнхгаузен поступил на службу - да хотя бы и ради того, чтобы обеспечить себе кров над головой? И это все еще было лучше, чем возвращение в Боденвердер.
Оттуда, кстати, пришло письмо. Якобина слезно умоляла мужа вернуться в имение, дабы не порочить ее честь и вообще составить компанию законной жене. На слезливые строки барон не купился, потому как хорошо знал свою благоверную супругу - этой палец в рот не клади, не то откусит по локоть! Вероятнее всего, она просто решила, что Карл уже успел потратить все свои деньги (она, в свою очередь, также неплохо знала своего мужа), а теперь вот-вот заложит поместье. Дабы этого не случилось, она приложила к письму банковский вексель на сумму в четверть годового дохода Боденвердера. Куда делись остальные три четверти - знают только Бог и Якобина фон Мюнхгаузен, но барона это в целом устраивало.
В тот же миг, написав ответное письмо, Карл отправился в штаб полка, где немедленно засел за игорный стол. Письмо, кстати, было весьма кратким и вполне в стиле барона: "Все еще скучаю, жду решения военного атташе. Поступил на службу в артиллерию (временно), жди вексель почтой. Целую, Карл. За мои деньги - спасибо."
За игорным столом барон провел три часа кряду, и на удивление остался при своих сбережениях, правда и не заработал ничего. Ну, что же делать, зато хорошо провел время, не так ли? И только вечером, когда он уже уединился в своей небольшой каморке, его нашел верный Бартимеус.
- А, друг мой! - вскричал барон, подскочив на ноги, - А я уже было подумал, что ты решил убраться в Иное Место, прикарманив мое золото! Или попросту смотришь на картошку с другой стороны. Неизвестно ведь, чего ждать от этих чехов...
Конечно, он не мог знать точно - Бартимеус перед ним или нет - но кто еще мог из ниоткуда материализоваться в пустой комнате, да еще и с тремя книгами впридачу?
Жадно схватив книги, едва не выронив их, Карл наобум раскрыл одну и тотчас же попал на великолепный чертеж пентакля какой-то особенной формы. Такого не было в его сиротливой книге из италийского монастыря.
- О, великолепно! - прокричал барон, только через секунду всмотревшийся в шрифт, которым и была написана книга, - Просто великолепно...
Он судорожно пролистал еще несколько страниц. Настороженно посмотрел на Бартимеуса. Схватил следующую книгу, взглянул на обложку и раскрыл ее. Вновь перевел взгляд на джинна, пуча глаза на прусский манер. Взял третью книгу, раскрыл ее и вновь обреченно посмотрел на демона.
Он молчал добрую минуту, не сводя глаз с Бартимеуса, а потом громко расхохотался. Он смеялся долго, смеялся так заразительно, что хотелось засмеяться в ответ. Смеялся так, что, казалось, его грудь сейчас лопнет на мелкие кусочки и разлетится по всей утлой каморке артиллерийского полка.
- Ну ты и дал! - сквозь слезы едва сумел выговорить он, - Скажи мне, Бартимеус, что плохого я тебе сделал? Неужели я хоть как-то задел тебя, хотя вполне мог это сделать. Впрочем, ладно!
Барон махнул рукой, остановив свой безудержный смех.
- Как видно, сам я в этом виноват, и будет это мне уроком, - он покачал головой, - Уговор дороже денег, верно? Если не хочешь поработать переводчиком, то можешь проваливать! Хорошей дороги домой, и, черт побери, все-таки спасибо!
Барон знал, конечно, что так или иначе не сможет удержать Бартимеуса дольше, чем на одно исправно выполненное поручение - его простейший пентакль этого не позволял. Как ни крути, но сейчас, после подтверждения выполненного задания, джин должен исчезнуть. Мысли же самого Карла уже были заняты тем, где найти переводчика с чешского и еще двух непонятных - скорее всего, мертвых - языков.

февраль 1733-го, Санкт Петербург[nick]Baron Munchausen[/nick][icon]https://cdn1.radikalno.ru/uploads/2020/10/9/83df14fe94bdfbc0eeadbf7808b0bbe5-full.jpg[/icon][sign]Улыбайтесь, господа![/sign]

Уже два года Мюнхгаузен провел в России. Много воды утекло с тех пор, как он в одиночку отправился сквозь Ригу и Смоленск прямиком на Петербург. Здесь его взяли на службу, как и было оговорено еще в Пруссии. Затем отправили на Кавказ - сражаться с турками. И там было неплохо! Жизнь в походном бивуаке привлекала барона много больше, нежели существование в одном имении с супругой, но все войны когда нибудь заканчиваются. Вот и русский император подписал мир с турецким султаном, кампания завершилась и все полки вернулись в свои расположения. Барон Мюнхгаузен, который квартировал на острове близ крепости, вновь заскучал. Он играл в карты и пил вино, прогуливался с дамами и ездил на охоту с кавалерами. Но все это было не то...
И вот вновь начерчен пентакль. Вновь зачитаны слова, переведенные с коптского на русский в императорской академии, а затем с русского на нормальный язык обрусевшими немцами.
- Здравствуй, Бартимеус! - произнес барон, изрядно поднаторевший в вызывании бесов и фолиотов, - Надеюсь, ты хорошо провел время, потому что лично я - просто отлично!
Не давая джинну и слова вставить, Карл поведал ему о погребенной под снегом деревне под Смоленском, об ожившей шубе и олене с вишневым деревом вместо рогов.
- ...как видишь, забот у меня хватает, да только все это пустое, - бросил барон напоследок, - Ну, что скажешь? У тебя там тоже так весело?
К слову, на этот раз он призвал Бартимеуса в отличной комнате с большими зашторенными окнами.

- О, в этот раз твои манеры куда лучше, нежели прежде! - улыбнулся барон, - Что случилось? Сегодня в хорошем настроении?

Карл сверкнул огнивом, раскурил трубку и уселся на венском стуле внутри пентакля, закинув ногу на ногу. На сей раз он был в добротном прусском мундире синего цвета с отличительными знаками гвардейской кавалерии Ее Величества Императрицы Анны Иоанновны. Конечно, сам-то он такое имя выговорить бы не смог, поэтому обычно говорил просто "Анна Йоханна", на немецкий манер.

- Знаешь, Бартимеус, я призывал довольно много духов с тех пор, как простился с тобой. Бесов, фолиотов, прочую мелочь... однажды вызвал даже джинна, но он оказался вовсе не таким сметливым, как ты. Или просто притворился глупцом... так или иначе, а мне нужна именно твоя помощь. И, к слову, прости меня, но в этот раз я сковал тебя печатями из коптской книги - теперь тебе придется побыть со мной немного дольше, чем в прошлый раз. А скажи честно, как на духу, получилось у меня или нет?

Барон лукавил, поскольку знал наверняка - все линии и печати были на месте. Во-первых, он трижды перечитал и пересмотрел все свои записи. Во-вторых, семь раз перепроверил пентакль, как учит хорошая русская поговорка. И, наконец, в третьих - в случае неудачи он уже давным-давно был бы съеден, если только Бартимеус не решил изменить традиционным принципам демонов. Что, конечно, практически исключается.

- В общем, для начала я предлагаю тебе прогуляться, - подытожил Карл, стуча деревянной трубкой по ножке изящного стула, - Можешь считать это первым заданием.

С этими словами барон поднялся на ноги и вышел за пределы пентакля. Сунув вычищенную трубку в карман мундира, Мюнхгаузен встал перед зеркалом и поправил довольно щегольский припудренный парик, который во время ритуала чуть съехал на бок. Надел небольшую треуголку под стать мундиру, подкрутил усы и накинул на плечи теплый плащ с везелем Ее Величества.

- Бартимеус, не мог бы ты принять облик моей дражайшей супруги, Якобины фон Мюнхгаузен? - спросил барон, не оборачиваясь к джинну, - Ее портрет есть в моем медальоне, а он в одном из ящиков стола. Не подумай ничего плохого, просто не хочу заиметь репутацию человека, который вовсе не видится со своей женой.

Впрочем, было уже поздно. Три года Карл жил в России и ни разу не виделся с Якобиной. И он бы не сказал, что его это расстраивало.

Они вышли на проспект и направились к морю, поминутно раскланиваясь с многочисленными в этот час прохожими, с некоторыми из которых барон был даже знаком.

- Такое дело, ммм... - протянул Мюнхгаузен, когда они остались в относительном одиночестве, и никто не мог подслушать их разговор, - Помнишь, я рассказывал тебе про оленя с вишневым деревом вместо рогов? Так уж вышло, что никто кроме меня его не видел, а мне позарез надо урезонить нескольких наглых господ, которые все время пытаются уличить меня во лжи. Но ведь я никогда не лгу! И если уж я сказал, что летал на стае связанных между собой уток, то значит так оно и было. Разве я виновен в том, что у прочих людей не хватает смекалки и храбрости на такие поступки? В общем, придется тебе, сударь мой благородный джинн, принять облик оленя с вишневым деревом вместо рогов и показаться из леса на минуту другую. Стрелять мы не будем, слово чести!

Барон замахал руками, предвосхищая возможные претензии Бартимеуса.

- Я бы отрядил на это задание какого-нибудь фолиота, но они уж слишком бестолковые. Вырастит такой умник персиковое дерево вместо вишни - и все, пиши пропало! Какие в наших широтах персики? А барон фон Мюнхгаузен прослывет лжецом. Нет уж, покорнейше благодарю, на это я пойти не могу, - закончил Карл, улыбнувшись в усы, - И, кроме того, есть еще несколько вещей, которые требуют твоего вмешательства... о, это же господин советник, не так ли?

Барон увидел, как из-за угла вышел человек в сером плаще, который всему Петербургу был известен как советник внутренних дел при дворе прусского короля. Человеком он был нелюдимым, однако никогда не отказывал в помощи соотечественникам, попавшим в неприятную ситуацию. Только посмотрит своим стальным взглядом сквозь линзы простых очков - и дело уже решено. Отчего-то гораздо быстрее, нежели чем через прусского посла и военного представителя.

- Господин барон, - произнес мужчина, - Совершаете дневной моцион? Вижу, и госпожа баронесса здесь.

Он сделал явный акцент на слове "баронесса", однако Карл не придал этому большого значения. Ведь он, не обладая очками со специальными стеклами, никак не мог увидеть, что перед его лицом вовсю крутится уродливый бес, сопровождавший господина советника. Он не был виден на первых двух планах, но вот уже на третьем отчетливо проступали его мерзкие ужимки. Барон почувствовал только запах серы, списав это на порыв ветра со стороны доков.

- Точно так, господин Имрингер, - отозвался Мюнхгаузен, - А вы вновь по делам в Петербурге? Где же вы остановились?

- На третьей линии, друг мой, - немедленно ответил советник, ничем не выдавая присутствие беса, который что-то шептал ему на ухо, - Не зайдете ли ко мне вечером? Часов, скажем, в восемь...

Барон ответил согласием, не потрудившись спросить о цели визита. В конце-концов, мало ли какое дело может быть у государственного советника к подданному его Короля? Тем более, здесь, за границей. Они разошлись, как в море корабли, не обменявшись больше ни словом. Барон - из вежливости, Имрингер - из... Да черт его разберет.

- Интересно, чего ему надо? - вслух спросил Карл, когда его собеседник отошел достаточно далеко, - О, дерьмо! Посмотри-ка, Бартимеус, мои рукава все еще в розмарине. Ну и вонь, как же я этого раньше не заметил? Для тебя, кстати, старался. Чтоб тебе было не так вкусно пожирать меня, если вдруг соберешься. Так, о чем это я? Ах, да, фрейлина Императрицы...[nick]Baron Munchausen[/nick][icon]https://cdn1.radikalno.ru/uploads/2020/10/9/83df14fe94bdfbc0eeadbf7808b0bbe5-full.jpg[/icon][sign]Улыбайтесь, господа![/sign]

[nick]Baron Munchausen[/nick][icon]https://cdn1.radikalno.ru/uploads/2020/10/9/83df14fe94bdfbc0eeadbf7808b0bbe5-full.jpg[/icon][sign]Улыбайтесь, господа![/sign]- Так он чародей! - ахнул Мюнхгаузен, действительно шокированный этой новостью, - Вот так дела...
Впрочем, если немного подумать и применить логику, то этот факт вовсе не становится таким уж удивительным. Для человека непосвященного, конечно, посещающего исправно кирху и понятия не имевшего о реальном существовании магии и призванных духов - никаких чародеев нет и быть не может, поскольку это противоречит концепции Бога и всего миропорядка. А неестественную сметливость и ловкость в решении разнообразных вопросов можно списать на природное чутье - дар, если угодно. Но барон-то! Тот самый Мюнхгаузен, что сам неоднократно призывал и пользовался услугами духов - уж он-то мог бы догадаться, что дело тут не чисто.
- А ведь все сходится, - констатировал Карл, - Очень он ловок для обедневшего дворянина, такие обычно или кончают жизнь в бутылке, или на военной службе.
Барон ехидно улыбнулся. Его-то род богатым никогда не был, да и дворянство у них было постольку-поскольку. Пропасть между мэром-простолюдином и бароном куда меньше, нежели чем между бароном и самым захудалым графом.
- Легко могу поверить в то, что он очень опасен. Это ясно и без понимания того, что он волшебник. Наверное, не из последних по силе, да? - добавил Мюнхгаузен, плотнее завернувшись в свой плащ с вензелем Императрицы, - Выходит, ты служил ему эти три года... да, сударь мой джинн, судьбе твоей позавидовать сложно! Уж я-то по крайней мере сам могу выбирать, кому и когда поступить на службу...
Далее барон, со свойственной ему непринужденностью, начал рассказывать Бартимеусу историю своего рода. Время за беседой шло незаметно, а сами спутники - для всех прочих выглядевшие как барон и баронесса - сделали по острову небольшой круг и вернулись к дому, в котором Карл арендовал приличные комнаты.
Внутри все сразу приняли обычные формы. В частности, барон сразу скинул тяжелый плащ и теплую треуголку, оставшись в прежнем синем мундире.
- Неплохо в России, да вот только холодно, - подытожил румяный с мороза Мюнхгаузен, - В Боденвердере-то поди уже теплеет. И снега совсем не так много, как здесь.
Конечно, при всей своей суматошной жизни, иногда барон скучал по родному дому. Скучал по саксонскому немецкому и яблоневых садах близ поместья. Порой скучал даже по Якобине, поскольку при всех своих отрицательных чертах характера, она все же была неплохой неглупой собеседницей и законной супругой.
- Вернемся к вопросу господина советника. Получается так, что его бес наверняка почуял розмарин, а может и еще чего приметил, верно? Но, думаю, спрашивать меня напрямую он не станет, не такой человек. Будет ждать, что я ему сам все расскажу, - рассуждал барон, набивая старую вишневую трубку, - А я буду нем как могила. Никому этот Имрингер особо не нравится, а уж теперь, когда я знаю, что он втайне собирает могущественные артефакты... в общем так, пойду к нему один. Постараюсь узнать, чего ему от меня потребовалось, а заодно проверю, не замышляет ли он чего. В последнее время он часто бывает в России, якшается с герцогом Курляндским и прочими остзейскими дворянами. А их, ты знаешь, не любят ни здесь, ни у нас.
За неспешной беседой прошел день и начался вечер. Дважды к барону приходил посыльный в большой меховой шубе и высокой шапке, но Карл отсылал того прочь, ссылаясь на непредвиденные обстоятельства. На третий раз он соизволил все же сесть за стол и собственноручно написать короткую записку, которую и вручил посыльному. Вопреки своему нраву, эту ситуацию он никак не прокомментировал.
- Что ж, пойду, - бросил он наконец, поднимаясь на ноги, - Оставайся здесь, Бартимеус, или прогуляйся. В общем, знаешь, я тебе доверяю. Займись тем, что больше по душе. Отпустить тебя сейчас я, увы, не могу. Да и сам ты, я так понимаю, не особо этого хочешь. Деньги в столе, возьми сколько нужно и попробуй немного отдохнуть. Ночью я был бы не прочь услышать рассказ о тех артефактах, что ты собирал для Имрингера.

Оказавшись у дома господина советника, Карл немедленно прошел внутрь - по его расчетам было уже ровно восемь. Дверь открыл камергер - фолиот, конечно, но откуда барон мог знать - проводил его в гостиную и неслышно испарился.
- Господин барон, - произнес голос откуда-то сверху, - Прошу Вас, поднимайтесь ко мне.
Карл заметил винтовую лестницу в углу, не говоря ни слова поднялся по ней в небольшую комнату под самой крышей, а потом просто замер на месте. Увиденное там было ожидаемо, но ведь нельзя же подготовиться ко всему?

В этот самый момент в двери квартиры Мюнхгаузена настойчиво постучали. Не дождавшись ответа, постучали еще раз. Еще через полминуты дверь сильно ударили, отчего она слетела с петель.
- Ничего, Тихон все поставит на место! - пропела женщина в собольей шубе, немедленно, по-хозяйски врываясь в апартаменты Карла, - Где господин барон?
- Ушел он, барыня... - робко лепетал домовладелец где-то позади, - Уж затемно было, недавно значится.
- А супруга где? Как же ее... Якобина?
- Не было никакой супруги, Бог с Вами, барыня...
- Как же это не было, если он мне сам написал? - не унималась фрейлина Ея Величества, - Ослепли вы тут все, что ли? Тихон, открывай все двери!
Тихон исправно толкнул дверь в гостиную.

В комнате под крышей было свежо. Мороз из распахнутого настежь окошка выносил прочь отсюда тяжелые запахи розмарина и разнообразных масел. Опытный уже призыватель, барон сразу определил составляющие защиты от духов. На полу был расчерчен большой пентакль для демона, и маленький - для призывателя. Стояли свечи. За столом, накрытым темной рогожей, сидел господин советник Имрингер.
- Прошу прощения, барон, не смог встретить вас лично. Только что закончил ритуал, - произнес он, внимательно глядя в глаза Карла, - Вам знакома такая... обстановка?
- Да, господин Имрингер, - сказал самый правдивый человек на свете, который вовсе не готовился к такому мгновенному штурму.
- Очень хорошо... - кивнул советник.
После обмена любезностями они приступили к обсуждению методов призыва. Не говоря ничего о своем обучении, Имрингер выпытал у барона все о его книгах и практиках, избегая, правда, спрашивать об именах призванных им духов. Услышав названия книг, он довольно кивнул и сказал, что это поистине бриллианты в пучине опасного бреда алхимиков и чародеев древности. Затем они переместились в гостиную.
И уже здесь, сидя у камина, Имрингер начал вдруг говорить о политике. А Карл отчего-то сидел и слушал, хоть ему и вовсе не было интересно. Может быть, виной тому какое-то тяжелое полусонное состояние, которое упало на него еще на пороге дома (он не видел беса прямо над своей головой, который незримо и неслышно притуплял его рассудок), может быть - обращение Имрингера со своими слугами, мелкими бесами и фолиотами, которых тот считал рабами.
А говорил советник о Курляндии, о ее землях и правителях, о нынешнем герцоге и нынешней же Императрице Всероссийской.
- Вы ведь гвардеец, господин барон, - добавил советник наконец, - Гвардеец и немец. Кто ближе вам, брат-остзеец или русская царица? Тем более вы, как я вижу, один из нас... говорю так, потому что Его Светлость Герцог Курляндии также сведущ в вопросе призыва демонов.
- Я ведь присягу давал, господин Имрингер, - сухо ответил барон, поняв, к чему клонит советник.
- Кому? Императрице? Бросьте, вы России сейчас служите, а не какой-то тетке в пышном платье. Подумайте, барон, что же лучше для государства - образованный остзейский немец, или полурусская княжна? Не отвечайте сейчас, не стоит. Поговорим позже. У вас есть сейчас демоны в услужении?
- Один был, да я его отпустил восвоясие, - искренне ответил барон, - Так и сказал: делай, мол, что хочешь.
- Тогда он давным-давно в Ином Месте, - кивнул советник, не знавший, что Карл связал Бартимеуса сложными печатями, - Не призывайте пока никого. Я приставлю к вам фолиота, для вашей же безопасности. Не волнуйтесь, вы его и не заметите.
Через несколько минут они расстались. Мюнхгаузен вышел на мороз, и почти в тот же миг ощутил себя куда как лучше и свободнее - еще бы, бес наконец-то перестал висеть над ним словно Дамоклов меч, заставляя подчиняться воле советника.
Еще раз поразмыслив над всем услышанным, Карл немедленно отправился домой. Возле дома его встретил хозяин и пожаловался на дверь, однако тотчас же добавил, что уже все отремонтировали. Барон вздохнул и спросил только, ушла ли уже барыня. Хозяин счастливо кивнул.
Мюнхгаузен поднимался по лестнице и входил в свою прихожую, а прямо за ним неслышно и незримо для него самого плыл фолиот Имрингера.

Отредактировано Rufus Scrimgeour (2020-10-13 20:50:27)

Бартимеус проглотил несчастного фолиота прежде, чем барон успел сказать хоть слово. В своей голове он еще не успел толком придумать способ избавится от навязчивого (вообще-то совсем нет, поскольку сам Карл его не видел и не слышал) спутника, а вот сударь джинн рассудил этот вопрос в два счета, а точнее даже в один.
- Предложил мне государственную измену, - хмуро, в несвойственной ему манере, бросил Мюнхгаузен, - Хочет, чтобы я предал Анну Йоханну и помог Бирону занять престол, хоть у того и прав никаких нет. Подумаешь, герцог курляндский! Но он тоже чародей, вот беда.
Барон сорвал с себя треуголку и в сердцах швырнул ее на вешалку. Попал.
- С кем бы я мог пойти? С тобой? Нет уж, увольте. У этого Имрингера наверняка есть в услужении духи и посильнее фолиотов - тебя бы сожрали точно также, как ты сожрал моего надзирателя, уж прости за прямоту, - добавил мужчина в ответ на реплику Бартимеуса, - Мне-то что, меня он бы не тронул. Кроме того, меня уже проглатывали однажды... А я тебе не рассказывал?
И барон, восстановив присущее ему расположение духа, поведал другу историю о том, как он пересекал Средиземное море. Начал он с описания отличного фрегата, затем рассказал о непогоде, а потом поведал трагическую часть о кораблекрушении и ужасном ките, которые его и проглотил. Далее последовала заметка о внутренностях исполинского кита, но весьма скупо - огниво ведь промокло, так что в тот момент барон мог исследовать рыбину только на ощупь.
- ...я в полной темноте, ни еды, ни пресной воды, и даже трубку не закурить! Выход один - смерть! Как думаешь, что было дальше? - говорил Мюнхгаузен, настолько увлеченный историей, что не замечал более ничего вокруг, - Друг мой, в самый последний момент, когда отчаяние мое достигло пика...
И вот тут наступило счастливое спасение. Итальянская китобойная шхуна, что ходила по волнам после непогоды, загарпунила кита, а матросы подняли его на палубу. Они вспороли ему брюхо, чтобы выпустить кишки наружу, и тотчас же из утробы вышел на свет божий барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен - самый удачливый и самый правдивый человек на свете.
- Да, вот так все и было... - закончил Карл, распалившись от активного повествования, - Но что же мне теперь делать с этим проклятым Имрингером? Ведь он, в сущности, говорит правильные вещи, но отчего-то так не хочется с ним связываться...
Наверное, он все-таки был прав. Как ни крути, но он все же государственный советник, доверенное лицо самого Короля. И действует он, должно быть, в интересах Пруссии, хоть и методы его оставляют желать лучшего.
Что же плохого в том, если престол всероссийский и правда займет ставленник немецкого восточного дворянства? А что же хорошего?
Нет, не было здесь ничего плохого, но не было и ничего хорошего. А потому, раз менять здесь совершенно нечего, то следует придерживаться ранее избранного пути. Уж коль присягнул ты тетке Анне Йоханне - так будь добр, не оплошай! На кого же еще надеяться Императрице, если не на свою верную гвардию?
- Эх, сударь мой Бартимеус, друг сердешный... - вздохнул барон, - Дернул же меня черт прочесть ту дурную книгу! Гулял бы сейчас с фрейлиной и горя бы не знал! Ну, ладно, что ж теперь.
И он, подкрутив ус, поведал джинну о своей позиции: Императрице - служить верно, Бирону - кукиш, а Имрингера - вывести на чистую воду. Как знать, может статься, он действует один, без веления Короля? Вот это хорошо бы выяснить.
- Так, говоришь, он собирает артефакты? - переспросил барон, - Расскажи подробнее. И подумай еще, что я могу сделать, чтобы его остановить. Могу я многое, ты не сомневайся...
И тотчас же он начал короткую историю о том, как в румынских болотах они попали в страшное сражение. Половина полка уже погибла, а турки все не сдавались. Резня была ужасная, и вот - в самый разгар сражения - барон почувствовал, что его конь не может сойти с места. Посмотрел под ноги - трясина! Конь увяз так, что выбраться уже нельзя. Что делать? Бросать верного друга?!
Не таков барон Мюнхгаузен. Силы ему, как известно, не занимать. Потому он просто схватил себя покрепче за волосы и потянул что есть мочи наверх. И вытянул самого себя вместе с конем!
А турок они в тот же день побили.[nick]Baron Munchausen[/nick][icon]https://cdn1.radikalno.ru/uploads/2020/10/9/83df14fe94bdfbc0eeadbf7808b0bbe5-full.jpg[/icon][sign]Улыбайтесь, господа![/sign]

- Да, дела... - протянул барон, набивая трубку ароматным табаком, - А вот интересно, почему бы им попросту не поднять гвардию, да пару джиннов в придачу? Если понадобился какой-то очень могущественный дух, значит дело не такое уж и простое. Может быть, среди верных Императрице людей тоже есть чародеи? Не считая меня, конечно. Хотя чародей из меня так себе, но сути это не меняет...
Мюнхгаузен призадумался. Он никогда не был силен в математике, а значит был довольно посредственнен в логике. Что и говорить: парнем он был хорошим, однако не из тех, что поражают окружающих своими выводами. Скорее - наоборот, но дело-то ведь совсем не в этом...
Тем не менее, тут уже и ребенок бы разобрался - после всех сказанных ранее слов и озвученных итогов.
- Знаю! Имрингеру не нужна Россия и даром не нужен Бирон. Он хочет... потренироваться! - бурно огласил Карл, положив трубку на край стола, - Негодяй хочет опробовать того несчастного духа, а потом наверняка позарится на наше родное Королевство! Нет, это уже совсем недопустимо... ты прав, мы должны его остановить. Причем немедля!
Барон начал переодеваться, меняя гардероб на более утепленный. Все-таки, вечера и ночи в Петербурге - это вам не нижняя Саксония с ее богоугодным и приятным климатом! В то же время он быстро рассуждал о том, как же лучше действовать... дуэль? Исключено - Имрингер откажется, или натравит на него могущественного духа. Открытый ультиматум? Красиво, но скорее всего бесполезно - все кончится тем, что Бартимеуса убьют, а барона посадят в темницу на время заговора. Потом-то, наверное, отпустят, да что толку...
- Послушай, Бартимеус, - вдруг произнес Мюнхгаузен, выбирая треуголку потеплее, - А есть какой-нибудь способ освободить того духа, но чтобы он сразу же убрался в Иное Место? Мы с тобой совсем про него забыли, а ведь может статься, что он был бы не прочь вернуться домой... совладать я с ним не смогу, это точно. Впрочем, расскажешь по дороге! Обращайся в Якобину. Ты не против?

На морозной улице, под одиноким масляным фонарем, двое сели на оседланных коней, которых барон самолично вывел из конюшен. Карл ловко заскочил в седло, Бартимеусу же, соблюдая маскарад, пришлось сесть боком.
Холодный ветер с залива пронизывал барона до костей, невзирая на всевозможные принятые им меры по утеплению. Что поделать! Такова уж Россия, и ничто не сможет ее изменить.
- А вот если бы я раздобыл себе серебрянную шпагу? - вслух размышлял Мюнхгаузен, - Смог бы зарубить хотя бы фолиота? Наверное, да. Хотя, жалко их... ведь не по собственному же желанию они сражаются с другими людьми.
Они уже приближались к линии, на которой жил Имрингер, как вдруг барон (он уже надел новые очки, любезно подаренные ему Бартимеусом) быстро выхватил пистоль и выстрелил куда-то вверх. На заснеженную мостовую свалился нелицеприятный бес.
- Ты чё делаешь?! - возмутился он, потирая ушибленное место, - Совсем спятил? Я почтальон!
- Это же ты, сволочь такая, испортил мою выходную форму! - бросил Карл, немедленно спрыгнув с коня и схватив беса за лапу, - Да потом еще и... из-за тебя хозяин гостиницы вышвырнул меня на улицу!
- А-а, господин барон... - мерзко улыбнулся бес, перейдя на немецкий, - И как вам это понравилось? Вы лучше, того, отпустите меня. Я служу очень могущественному чародею, он вам жопу надерет!
- Поговори мне еще... - и тут Мюнхгаузен вновь продемонстрировал свое умение ругаться без умолку, попутно потряхивая беса, - Кому ты служишь?
- Имрингеру! Пусти!
В тот же миг барон вырвал у него сумку с посланиями, а самого беса отправил в сторону залива, придав ему значительное ускорение ногой в подкованном ботфорте.
Раскрыв сумку, Карл увидел только одно послание. Адресовано оно было Его Светлости герцогу Курляндскому. Без всяких сомнений, барон вскрыл конверт.

Отвезите скарабея, что я дал вам на сохранение, в Кронштадт. Оставьте вместе с остальными. Теперь мы готовы.

И все. Несколько коротких, скупых фраз. Для человека непосвященного - ничто. Для Карла и Бартимеуса - настоящее золото.
- Что за шум? - спросили из-за угла по-русски, а затем добавили по-немецки, - Все в порядке?
Через мгновение перед бароном и джинном предстал отряд гренадер в темно-синей форме. Все были с примкнутыми штыками и и в полном зимнем обмундировании.
- Гессенцы! - обрадовался Мюнхгаузен, улыбнувшись солдатам, - Вы как, парни, не замерзли? Тут вам не родная Пруссия, это точно...
- Ничего, господин барон, - произнес самый крупный из них, капрал, который вышел из-за угла позже остальных, - Держимся. Так что за шум? Я потерял одного приятеля, и сдается мне, что вы только что с ним говорили...
Барон замер в недоумении, глядя на то, как бравые гренадеры наставляют на него свои ружья.
- Привет, Бартимеус, - добавил капрал, на миг показав свою истинную сущность.
Факварл.[nick]Baron Munchausen[/nick][icon]https://cdn1.radikalno.ru/uploads/2020/10/9/83df14fe94bdfbc0eeadbf7808b0bbe5-full.jpg[/icon][sign]Улыбайтесь, господа![/sign]