- Рагнар, вы же все знаете и все понимаете. От вас ничего не скрывалось, - по голосу Флеминга слышно, что он не слишком уверен в том, что говорит, - Я пытался с ней говорить, пытался искать какие-то выходы, искал ответы на то, как можно избавиться от проклятия, - он не лжет и потратил намного больше времени, чем думает Мора на то, чтобы изучить ее проклятие как можно больше о нем узнать. Кажется, Флеминг знал все вдоль и поперек, только вот решение до сих пор не найдено. Ни малейшей подсказки, как можно, хотя бы, замедлить процесс. Гиш много значила для шведа, и он не готов был ее просто так отпустить, но судя по тому, что он наблюдал, он знал, что день, когда она больше не сможет быть человеком все ближе и ближе. Его это пугало, и хоть Море все преподносилось не в таком слащавом контексте, она понимала, что небезразлична Флемингу. Он не часто так привязывался к людям, но их уже долгое время что-то связывает, что сложно назвать отношениями в том смысле, в котором обычно это все понимают окружающие. Они были вместе, но так, как хотела этого Мора, а не он. Он хотел большего, но понимал, что давить нет смысла. Она все равно слишком свободная. Всегда, наверное, такой была.
- Я понимаю, что, возможно, это не касается вас, Рагнар, но я уже не знаю, что делать, - после того, как директор узнал, в чем суть разговора, он пригласил Флеминга прогуляться по крепости. Во время занятий в коридорах почти никого не было, и мало кто мог их подслушать. Майло бы не хотел, чтобы это куда-то просочилось, тем более дошло до ушей Гиш, - Она просто не дает мне помочь. Когда я пытаюсь, это все воспринимается в штыки, словно я делаю что-то ужасное. Она сразу закрывается, и мы ссоримся. Один я уже не справляюсь, все намного быстрее, чем я думал и теперь у нас все меньше и меньше времени, - Флеминг ни за что не был бы таким откровенным, но ситуация начинала пугать. Какими бы сильными не были его чувства к Море, он бы не смог быть со змеей, и отнюдь не из-за осуждения общества. На общество Флемингу было глубоко плевать, - Говорить с ней бесполезно. А в Совете у меня нет знакомых, которые могли бы что-то знать. Выносить все за пределы Дурмстранга я не собираюсь. Рагнар, если есть кто-то, кто может помочь – мне это необходимо. Море это необходимо, - Даже если девушка так не считала, то это попытки показать, что все в порядке. Слишком уж она гордая, чтобы просить у кого-то помощи.
- Извиняюсь, Рагнар, просто все зашло слишком далеко. На днях она пыталась напугать студентов, которые не особо были заняты учебой, ничего не предвещало беды. Но она не могла вернуться в  свое тело, и я уверен, что так происходит все чаще и чаще, просто она не обо всем рассказывает, - Флеминг не мог держать свое волнение при себе. Он любил Мору, сильно. Он второй раз в жизни испытывает такие сильные чувства к кому-то и если в прошлый раз он сделал выбор в пользу себя, то сейчас он не мог этого сделать. А директор все молчал, просто слушал, что говорил Флеминг. Ему было тяжело делиться всем этим, но больше вариантов не было. Он не может помочь Море, но, возможно, могут помочь другими, - я не представляю, что однажды ее не станет и готов сделать все, только бы не допустить того, чтобы в один момент она исчезла, - из его жизни. На самом деле, Майло не сильно рассчитывал на помощь директора, но если кто-то и мог что-то сделать, то явно не он. Все, что он не делал бы, ни приносило никакого результата. А Флеминг не тот человек, который готов был остановиться, потерпев несколько поражений. Слишком упертый, но эта черта стала особенно яркой после знакомства с Гиш.
Флеминг просто молча идет по коридору рядом с директором. Он молод, но опытен. Майло кажется, что он не оставит ситуацию без решения, но проблема в том, что сделать это под носом у коллеги достаточно сложно. А если она поймет, что происходит, то ничего хорошего, - Я постараюсь что-то сделать, - звучит не слишком обнадеживающе. И директор удаляется, оставляя мага наедине со своими мыслями. Майло не стоило этого делать, но он не мог просто смотреть, как от Моры остается все меньше человеческого, а она злится все сильнее с каждым днем. И непонятно, это всему виной проклятие или он сам. Майло, вообще, достаточно спокойный и не лезет в чужие дела, чему научился после развода родителей, но не в этом случае. Гиш останется человеком и пусть ему придется продать за это жизнь или душу – не важно. Она слишком хорошая и молодая, чтобы взять и поставить на своей жизни крест, что, собственно, Мора уже, кажется, сделала. Она смирилась с проклятием, а он нет. И это не совсем правильно, но кем бы он был, если бы просто ее отпустил? Настоящим идиотом. Хотя, он явно идиот, раз не слушает того, чего хочет Мора. Но здесь собственные чувства оказались превыше всего. Хоть Рагнару никто напрямую не говорил, что между ними есть связь, но это все и так понятно. Лишь слепой не увидел искры между ними.