Эдди вздохнула, глядя на наспех накорябанное волосатое нечто на обрывке пергамента. Вот и как из этого рисунка вообще можно было понять, кого надо искать? Больше было похоже на какого-нибудь заморского йети или кого там опасаются все магглы на свете. Правда, сигарета в зубах этого нечто слегка намекала, что вычислить его можно будет по запаху табачного дыма, который, точно крошки на пути детей из старой сказки, приведут её прямо к пряничному домику. То есть, к нужному контакту. Эдди ещё раз посмотрела на рисунок, ещё раз поудивлялась рисовательским способностям некоторых волшебников и толкнула дверь в святая святых Лютного переулка — паб «Белая Виверна».
Сама Эдди посвятила несколько лет своей весёлой бурной жизни этому месту, была его хранительницей и главной защитницей, потому что задача каждого нормального бармена в подобном заведении — защищать место своей работы и всячески отстаивать его честь. Один раз Эдди даже пришлось выгонять слишком ретивых посетителей метлой, да-да, волшебной метлой, на которой нормальные люди летают, и она от такого обращения долго отказывалась взмывать в воздух. Впрочем, задача тогда была выполнена, оставалось надеяться, что и сейчас всё пройдёт гладко, без сучка и вот этого вот всего.
В пабе было людно, но Эдди уже успела наловчиться в роли ищейки, поэтому не так уж долго выискивала нужное ей лицо, расположившись у самой стойки и как бы невзначай попивая свой огневиски. Тянуть приходилось мелкими глотками, потому что пьянеть сейчас точно было бы глупо, а с пустым стаканом она бы выглядела максимально по-идиотски. Она пока не научилась хорошо выглядеть в пабе без алкоголя, поэтому и сливочное пиво отпало, пришлось браться сразу за крупный калибр. Водя взглядом из стороны в сторону, она всё-таки смогла приметить мужчину, похожего на рисунок (в мечтах художника, конечно же): тот был не в меру волосат, небрит, держал сигарету. Бинго?
Эдди предпочитала разведку боем, поэтому подхватила свой стакан и ещё один, выхваченный буквально из-под носа особенно впечатлительного мужичка, явно не слишком знакомого с местом, судя по растерянному взгляду; натянула на себя максимально свойское выражение а-ля «свой парень» и отправилась покорять столик человека, который мог вытянуть и её, и «Спайни Сёрпент» из дерьмеца, в котором они зависли. Поэтому нужно было быть максимально осторожной, чтобы этот самый контакт не спугнуть, и при этом достаточно настойчивой, чтобы точно дать понять, что она не отстанет, пока он ей не поможет и не даст то, что ей нужно. В общем, играть приходилось тот самый типаж, когда «проще дать, чем объяснять, почему нет». Эдди вообще в такое умела. Бери от жизни всё и вот это вот всё.
— Доброго денёчка, — весело поздоровалась она, опуская стаканы на стол и плюхаясь на стул напротив того самого (оставалось только надеяться!) Леона. Контакт на него она добывала потом и кровью, хотя не без содействия мистера Экса, который и был указующей дланью в её поисках кого-то, кто мог бы помочь им с делом с этими артефактами. Эдди уже не справлялась и была бы рада, если бы справился кто-то ещё, но, сурово похмурив брови, мистер Экс вынес вердикт: нужно искать помощь. Где искать, как искать, ну-ка, Эдди. Идеи? Слава Мерлину, с идеями отбоя в этой кудрявой голове не было, только успевай отсеивать совсем уж идиотские.
— Леон, да? А то мои ориентировки максимально по-идиотски составлены, но как умеем. Не аврорат, всё-таки, не привыкшие.
Она вздохнула и даже слегка закатила глаза, мол, ну знаете, эти ориентировщики. Стакан она бодрым движением руки подвинула поближе к Леону. Чтобы не слишком-то пугался ориентировок. Да и про аврорат не просто так ляпнула.
— Я, кстати, Эдди. И у меня дело на миллион.
Она протянула руку и заулыбалась во все тридцать два.

Отредактировано Eddie Fawcett (2018-12-10 01:06:13)

Эдди полуфыркнула-полухмыкнула. Вслух называть этого самого морду по имени надо было ещё умудриться, даже она, без суеверий, предпочитала никак, чтобы беду не навлечь. К тому же, звучало больше, как ругательство, похуже остальных, поэтому Эдди, даже если очень хотелось замаскировать своё отношение шутливой издевкой, предпочитала посто промолчать. Впрочем, произношение выдавало в незнакомце с характером иностранца, а таковым было простительно не соблюдать пиетет перед местными звёздами местного же небосклона.
— Не похожа на Дамблдора, говоришь? — наигранно оскорбилась она, прикладывая руку к месту, где сердце находится только у необразованных детей Лютного, даже если родились они далеко за его пределами — сердце почему-то оказалось справа. — Может, я потерянная младшая сестра? У меня и феникс есть. Только я его оставила на улице, говорят, пожароопасно.
Эдди хорошо помнила, что в кабинете у директора находился феникс, красивая гордая птица, которая отказывалась совершать самоубийство исключительно по желанию левой пятки мисс Фосетт. Впрочем, не то чтобы она оказывалась в кабинете надолго, чтобы успеть его качественно обработать — глядишь, и решилась бы птичка на такой отчаянный шаг, когда уровень энергии Эдди Фосетт стал бы невыносимо высоким.
Взятка выпивкой была принята, пусть и не без бурчания, и Эдди довольно кивнула сама себе. Поцокав ногтями по своему стакану, она вся превратилась в сосредоточение деловитости и неожиданно обнаружила, что её слава бежала далеко впереди, хотя медленным ходоком Эдди не могла бы себя назвать ни в каком случае.
— Бинго! — подтвердила она догадку Леона. — Эдди Фосетт собственной персоной, уж не думала, что я настолько популярна в узких кругах.
Она хотела было что-то ещё сказать или, может, даже глотнуть из своего стакана, но тут её новый знакомец выдал нечто, что заставило её вдохнуть глубоко и старательно поперхнуться, но не осокорблённо, а скорее от неожиданности.
— Прошу вашего расистического прощения?* — она откашлялась и не смогла всё-таки сдержать хохота. — Уж извините, других Эдди Фосетт не завезли, на складе кончились. Можно попробовать оформить возврат, но гарантирую, эта модель круче любой другой, пусть и посветлее.
Ей не так уж и часто приходилось слышать о цвете своей кожи, пусть она и выделялась среди сверстников: всё-таки, магическая Британия предпочитала дискриминировать по другому признаку, а с этим у Эдди вышло вполне себе неплохо. Бывало, посмеётся кто над буйными кудрями, но обычно у Эдди не было столько времени, чтобы прислушиваться к злым языкам за спиной. Впереди — время приключений! Да и сейчас хоть горшком назови её Леон, он был ей нужен. Поэтому никаких претензий, посмеялись и забыли.
Руку она убрала, хмыкнув, едва удержавшись от закапывания глаз. Клиент, то есть контакт, попался с характером, прескверным, но и Эдди была не лыком шита. Слава Мерлину, в упражнениях на упрямость характера она могла бы брать если не первые места, то почётные призы зрительских симпатий.
— У нас серьёзный бизнес, какие тут блямзики, — почти гордо вздёрнула подбородок Фосетт. — Слухи ходят, что ты тесно работаешь с артефакторской тусовкой. Настолько тесно, насколько это возможно.
Она округлила глаза, демонстрируя всю серьёзность своих намерений и источников этих самых слухов.
— Допустим, мне нужен выход на некоторых её членов, которые слишком много о себе мнят. Договоренности нарушают, людей хороших кидают. Как обычно, не мне тут на эту тему распинаться, — Эдди сделала глоток и не поморщилась. — Очевидно, мои прекрасные кудряшки им не придутся по вкусу, они больше по бакенбардам или что там в моде нынче.
Она сумела даже сохранить лицо, в которое так и норовил дунуть дым сигареты собеседника. Издёвка издёвкой, но у них тут разговоры на серьёзные темы, не до хиханек.
— Условия выгодные. Допустим, не миллион галлеонов, но тридцать процентов от выручки получишь. Лёгкие, считай, деньги. Предлагаю бить по рукам, пока начальство сверху не передумало.
Ну а что, смелость и наглость города берут, а вид у Эдди был максимально уверенный.

*знаю-знаю, кривая калька, но так хотелось сохранить отсылочку к фразе, сказанной Эдди в так сказать оригинале: I beg your rasistic pardon?

Скарфо — Эдди быстро прокатила имя в мыслях туда-сюда, прикидывая, есть ли у них на этого человека какое-то досье или хотя бы россыпь фактов, которые помогли бы в деле. Тот факт, что Леон сходу, не дослушав детали, назвал имя, только подтверждал, что он именно тот нужный им человек. Значит, приходя сюда, она не ошиблась, оставалось только найти ту грань, за которой начинался интерес этого нарочито равнодушного волшебника. Эдди знала, что у всего есть своя цена и у каждого есть своя точка заинтересованности – прощупывать её было часто делом небыстрым и трудоёмким, но результат иногда того стоил. Сейчас — точно стоил.
Она внимательно следила за реакциями Леона, пытаясь уловить хотя бы искорку интереса к её словам, злобу, попытку избавиться от неё, да что угодно, но от волшебника веяло такой странной безнадёгой, но при этом уверенностью в себе, что Эдди предполагала, что проблемы с ним могут и возникнуть. Со своенравными всегда возникало – однако с такими потом и водиться было приятнее. Что уж там, на несвоенравных она охоту водила, с теми было так скучно, что даже и описывать нечего. А вот те, что умели показать характер…
Впрочем, от клиентов Леон отличался, и сильно. Эдди чуть склонила голову набок, качнув кудряшками. Которые, очевидно, понравились бы Скарфо. Да уж, Эдди бы самой навряд ли понравилось, что они понравились бы ему. Остроумный ответ придумать она не успела только по той причине, что всё её внимание захватила компания у входа, на которую Эдди не обращала внимания – ну, подумаешь, пьяные ребята в пабе, эка невидаль. Однако сейчас, стоило Леону о них отозваться, она пригляделась повнимательнее: они и правда не сводили с них глаз. И Эдди точно знала, что ей с ними делить нечего, поэтому они явно были исключительно по душу Леона. Что ж, им же хуже: у Эдди на него большие планы, а делиться своей добычей она как-то не привыкла.
Пока Эдди разглядывала, не особенно стесняясь, компанию у входа (они тоже не слишком-то прятали голодные до мести взгляды), Леон успел назвать свои условия по участию в операции. Повернувшись к нему, она выдержала паузу, сохраняя выражение спокойствия на лице. Ну, в конце концов, должна же у неё была быть минутка подумать о вечном?
— Допустим, — уклончиво согласилась она, потому что вообще-то не в её манерах было соглашаться на всякие договоры с другими волшебниками, не узнав детали. Хватало и того, что она давала всяческие магические клятвы и обеты чаще, чем делала себе вафли на завтрак, а этих клетчатых сладких ублюдков она всерьёз любила самой сильной любовью, доступной её девичьему сердечку. И всё же, под серьёзным взглядом и дав себе время на второй круг мыслительного процесса, согласилась:
— Артефакт так артефакт.
Начальство же ей спасибо скажет за сэкономленные средства. Лишьбы не было что-то прямо уж сильно ценное и важное для компании...
— Так, значит, — Эдди пожала плечами, мол, ну как знаешь. Конечно, ей бы куда больше подошли данные от Леона, который бы и привёл её к нужному человеку, но его опасения она понимала — и даже уважала в какой-то мере его желание играть по другим правилам. В мире, где законы часто оказывались даже не предметом мысли, не то, что обсуждения, выживали сильнейшие. Если просто так выбалтывать ценную информацию и не получать за это ничего взамен, всегда можно было скатиться с этого пьедестала.
— Тогда сначала разберёмся с хвостом, — она улыбнулась во все тридцать два. — Хочешь уйти через дверь сзади, пока я разговариваю с ребятами?
Она подмигнула Леону — не удержалась, хотя понимала, что он может отреагировать не то чтобы очень радостно на подобные инсинуации — и поднялась на ноги. Палочка привычно легла в руку, прикрытая рукавом мантии до поры, но в боевой готовности — в нужную секунду Эдди выхватит её за мгновение, но пока лучше никого не провоцировать. Стоило ей сделать буквально несколько шагов в направлении ребят, те напряглись — один из них сделал несколько шагов так, чтобы оказаться прямо перед Эдди. Может, мелькнула мысль, и стоило как-то заранее продумать, что она будет делать и как-то скоординировать свои действия с Леоном, но «вижу цель — не вижу препятствий» в её голове очень сложно было изменить или хотя бы смягчить.
— Джентльмены? — мило спросила она, останавливаясь. — Могу я вам чем-то помочь?