Казалось, что прошло чертовски много времени с тех пор, как Натаниэля связывали отношения с его мачехой, Патрисией Мальсибер, но мальчишеская злость не утихала. У него просто в голове не укладывалось, как можно было предпочесть ему старика, пусть этот старик и был официальным супругом вышеназванной особы. Он не раз, и не два предлагал избавиться от преграды, но женщина упорно отказывалась, словно у нее были какие-то чувства к мужу. Бред какой-то. И все же, сейчас она была беременна именно от его отца, по крайней мере, именно так она говорила, а значит, скоро в доме будет раздаваться плач ребенка и, не смотря на все те чувства, которые Нейт испытывал по отношению к миссис Мальсибер, он желал ей смерти. Да, ему самому в детстве не хватало материнской любви, но сейчас именно такой же участи он желал Трише, ведь тогда все проблемы могли решиться в миг, а главное, отцу пришлось бы страдать еще сильнее. Порой Натаниэль ловил себя на мысли, что мог бы этому поспособствовать, но все же разумная часть его существа убеждала, что он не должен быть к этому причастен. Не исключено, что ему стало бы гораздо легче, если бы он поговорил об этом со своим лучшим другом, практически, братом, но Нейт никогда не заводил об этом речь. Дементор пойми почему, но ему было довольно неловко говорить о том, что у него была связь с мачехой. Как правило, он говорил другу, что встречается с замужней женщиной несколько старше его, но личность которой он не может открыть в целях безопасности, в первую очередь, его собственной. Стоило отдать должное Эвану, он не старался лезть с расспросами, лишь периодически выдвигая тот или иной вариант – это превратилось в своеобразную игру, которой недавно пришел конец.
- Эй, сегодня идем в «Кельпи?» - спрашивает Натаниэль друга, после очередного рабочего дня. Это было больше уточнение, поскольку они старались не пропускать этаких «злачных» дней, когда ожидались неплохие бои. Можно сказать, что Мальсибер реально подсел на эти мероприятия и зачастую оставлял там довольно приличные суммы денег, делая неправильные ставки. Но такие дни лишь добавляли азарта, заставляя снова и снова возвращаться. А когда он выигрывал, то это все равно не сильно сказывалось на его состоянии, ведь в приступе радости он мог угостить алкоголем всех присутствующих лишь потому что он мог себе это позволить.
- Мне кажется, что, если она в очередной раз подойдет с каким-то идиотским вопросом, я нашлю на нее Аваду. – не без злости в голосе произносит Натаниэль, после очередного рассказа о сотруднице их отдела. Конечно, Розье и сам имел представление о том, каким никудышным работником была данная персона, но это не мешало молодому человеку вновь высказать свое негодование. – Тупая грязнокровка. – с ненавистью добавляет волшебник. Наверняка, во всем виновато, как раз-таки, происхождение предмета их обсуждения, ведь откуда у магглов может быть мозг. Удивительно, что в таких личностях вообще просыпается способность к магии, они же в принципе созданы непонятно для чего. – Я не удивлюсь, если она станет очередной жертвой Пожирателей, от таких точно надо очищать наш мир. – Нейт знал, что может здесь говорить довольно свободно, вряд ли здесь сыщешь авроров, но все же открыто не говорил о том, что он вхож в число Пожирателей, но ведь никто не запрещал высказывать свое отношение к грязнокровкам. Но в этих словах определенно был намек и, пожалуй, во время следующего собрания он предложит устранить эту преграду излюбленным его единомышленниками способом. И кто сказал, что нельзя совмещать работу и, с позволения сказать, хобби?
Он внимательно следил за ходом боя, медленно попивая огневиски и выкрикивая одобрение, если боец, на которого он поставил деньги, делал удачные выпады, а между тем, думал, какого это – быть там. Кажется, он был готов переступить черту, которую некогда сам себе обещал не переступать. Этот ранее не виданный азарт ударил ему в голову и он собирался добиться желаемого прямо сейчас. – Я скоро вернусь. – сказал он Розье, после чего удалился.
Говорят, что деньги помогут решить любой вопрос и, гиппогриф тебя дери, если это не так. После предложения довольно крупной суммы, выплаченной им, во избежание различных проблем, сразу же, и слов, что он самоубийца, Мальсибер был готов выйти на ринг. Где-то в глубине души он понимал, что, вероятнее всего, его вынесут оттуда, но он не испытывал никаких эмоций, кроме как предвкушения. Интересно было бы посмотреть на ее реакцию, но, так или иначе, Триша не узнает о том, каким образом он проводит свое свободное время. Побитый, он вернется в свою квартиру, которую снимает в магической части Лондона, и будет залечивать раны при помощи огневиски и базовых знаний колдомедицины. Но все это будет потом, а пока…
- Эй, Эван! Эван! – крикнул он приятелю, стараясь привлечь его внимание. – Пожелай мне удачи. – произносит Натаниэль, довольно усмехаясь. Сейчас он был похож на ребенка, который забрался на высокое дерево, падение с которого грозит свернутой шеей, но ведь тогда ты не думаешь об этом, ты думаешь лишь о том, что ты на высоте. И именно это важнее всего.

Отредактировано Nathaniel Mulciber (2019-03-29 18:15:54)

Что скрывать, Натаниэль подозревал, какое впечатление производит и какого, должно быть, Эван мнения о нем. Поменяйся они местами, Мальсибер наверняка решил бы, что спятил, но гораздо проще судить о ком-либо со стороны, чем замечать конкретные проблемы в себе самом. Кроме того, волшебник не сомневался, что у Розье было довольно много вопросов о подобном изменении в характере и поступках друга, но, что было ценно, волшебник не задавал вопросов и высказывал свое неодобрение лишь тогда, когда Нейт действительно переходил определенную черту. В его собственном подсознании все возможные границы были размыты уже длительное время и можно было сказать, что ему невероятно повезло, что рядом был такой надежный товарищ как Эван Розье.
Натаниэль довольно улыбается, когда друг задается вопросом, откуда ему известно об этом месте. – Одна птичка на хвосте принесла. – неопределенно отвечает он, - Думаю, среди завсегдатаев мы найдем много знакомых лиц. – Мальсибер сам не знал, почему был так в этом уверен, но что-то ему подсказывало, что многие приспешники Лорда вполне не прочь помахать кулаками, как бы по-маггловски это не звучало. Сам Нейт услышал об этом месте от пары знакомых волшебников, работающих в Министерстве, пару месяцев назад и сначала отнесся весьма спокойно к тому, что происходит в стенах данного заведения, ведь что может быть лучше хорошей магической дуэли, но в данный момент времени душа требовала кого-нибудь побить, или же быть избитой. Кто бы мог подумать, что он опустится до такого уровня. – Не ворчи, уверен, это должно быть весело. – усмехаясь, произносит Натаниэль. Он испытывал необыкновенное воодушевление относительно всей этой затеи, словно он идет на какое-то представление, которое давно хотел посетить, а не на драку с неизвестным ему самому противником.
- С каких пор ты защищаешь эти отребья? – с усмешкой, интересуется Нейт, подначивая друга. – Ты словно стал мягкосердечнее. Уверен, что все оценят это по заслугам? – он интонацией дает понять, о ком именно идет речь, все-таки, самое важное для них, чтобы Темный Лорд не допустил даже мысли о том, что они каким-то образом могут относиться к грязнокровкам с толикой симпатии. Не смотря на то, как прозвучали его слова, в них не было и толики угрозы и Эван, наверняка, это знал. Все-таки он был самым близким для Мальсибера человеком и Нейт уж точно не хотел, чтобы друг исчез из его жизни. – Ладно, сделаю все, что в моих силах и постараюсь держать себя в руках. – пообещал он, чтобы хоть немного успокоить Розье. Кто-кто, а Эван совершенно не заслуживал попадать под раздачу его паршивого настроения – это Мальсибер отчетливо понимал.
Откровенно говоря, сначала он не собирался во всем этом принимать участия, он полагал, что ему будет достаточно понаблюдать за происходящим со стороны, сделать пару ставок и заработать легких деньжат, но оказавшись там, он поддался некой силе, которая наполняла помещение и вот уже он готовился к бою. Впрочем, можно было сказать, что волшебник не испытывал каких-то сомнений и морально был настроен на победу, другое дело, он понятия не имел, кем будет его противник и надеялся, что это не будет какой-нибудь амбал, от удара которого его размажет в лепешку. Подобное Розье ему точно будет припоминать всю оставшуюся жизнь, а значит, он не должен ударить в грязь лицом.
Нейт вышел на ринг уверенный в себе, его даже не испугало, что противник был выше его, он сразу отметил, что молодой человек более худощав, но совершенно нескладен. Но не имея никакого опыта в подобного рода развлечениях, сложно было сказать, является ли рост и худощавость преимуществом или же нет. Нельзя сказать, что это был легкий бой, ведь они оба наносили друг другу сильные удары, старались как можно скорее лишить друг друга сил. Впрочем, нет. Натаниэль хотел растянуть бой, он получал некое извращенное удовольствие от происходящего. И это не смотря на то, что кости болели от точных ударов противника, а во рту он явно ощущал привкус железа и пару раз сплюнул, чтобы попытаться от него избавиться. В какой-то момент он ощущает упадок сил из-за чего пропускает пару серьезных ударов. Нейт падает на пол, получив сильный удар в солнечное сплетение, ему казалось, что искры посыпались из глаз. Но это, конечно же, было не так, ведь следующий удар пришелся ему как раз-таки в левый глаз. Выругавшись, он с ревом поднимается, дабы продолжить начатое. Чтобы подначить самого себя и победить, он представлял на месте противника отца, который говорит ему все то, что так выводило волшебника из себя: начиная с обвинений в смерти матери, заканчивая тем, что он приносит ему сплошное разочарование. Один резкий удар и противник падает на пол и не пытается встать, а Нейту этого мало, он хочет продолжить бой, хочет принести еще больше боли незнакомцу, но его достаточно быстро оттаскивают от волшебника. Пелена злости спадает с глаз и он понимает, насколько устал и насколько паршиво себя ощущает. Он ищет одним глазом своего лучшего друга, второй глаз настолько опух, что даже не открывается, а когда находит Розье в первом ряду, довольно улыбается.
- Как там у тебя с колдомедициной? – спрашивает друга Мальсибер, прежде чем вырубиться. Дальнейшие события он помнил слишком туманно, чтобы хоть как-то попытаться их воспроизвести, но, кажется, Эван ругал его на чем свет стоит, возмущаясь, при этом, что ему даже аппарировать вряд ли удастся с таким бесчувственным грузом. Но, каким бы грузом сейчас не был Нейт, сам он ощущал себя невероятно легко, он получил то, чего хотел, освобождение от всех мыслей, которые, как змеи, роились в его голове. Он освободился от той единственной гадюки, которая отравляла его жизнь одним лишь своим существованием. Мерлин пойми почему, но теперь Натаниэль был уверен, что в той главе его жизни, в которой было место Патрисии Мальсибер, поставлена точка, а значит, он сможет двигаться вперед. Пожалуй, то, что он сейчас не может спокойно пошевелить ни рукой, ни ногой, неплохая плата за освобождение.

- Это непозволительно, - все не унимается Эван, когда Нейта все же забирают в палату. Он всегда считал, что в Мунго творится неизвестно что, но сейчас убедился в этом снова. Семья Розье, как и Мальсиберов, предпочитали только частных целителей, которые знают свою работу и не задают лишних вопросов. Увы, если случалось что-то экстренное, то нельзя было терять время на связь с целителем. И вариантов, кроме как обратиться сюда, у молодого человека не было. Он слишком дорожил жизнью друга, чтобы ждать. Нейт, возможно, не слишком будет рад происходящему, но ему придется понять и простить, что Эвану пришлось так поступить. Он всегда ставит каких-то людей в своей жизни выше остальных. Мальсибер же был особенным. Это его лучший друг и, если с ним что-то случится, он ни за что себе не простит. Ведь это он не остановил его перед походом в Кельпи, он не отговорил от возможности помахать кулаками. Вся ответственность сейчас лежала только на плечах Эвана. И хоть он чертов эгоист, всегда пытающийся спихнуть свои проколы на других, в случае с Натаниэлем, это все не работало. Ради таких друзей стоит убивать. И они намного роднее тех, с кем у тебя течет одна кровь. Благородная и аристократичная. Речь шла, конечно же, о Катрине, которая раз за разом предает идеалы их семьи.
Розье не предлагают пройти за Мальсибером, но он никогда не спрашивает разрешение. Ему нужно убедиться, что с ним все хорошо. Только тогда он может оставить его здесь, - Натаниэль Мальсибер, двадцать два года, - отчеканивает Эван, - Я хочу знать, что с ним, - шипит он на блондинку, которая сделала вид, что поняла, что с Нейтом, - Сейчас же, - грубо говорит он. Розье не церемонился, разговаривая с незнакомцами, если они не приходились ему по душе. И эта дамочка как раз относилась к ним, - Если завтра он не будет стоять на ногах, Вы лишитесь работы, - он любил угрожать и, в большинстве случаев, исполнял все, что говорил. Конечно, сместить целителя с должности, наверное, ему не по силам, но, все же, возможно, тут хоть кто-то начнем нормально работать, а не создавать какую-то видимость деятельности. Эван смотрит словно змея, которая готовится напасть. Так и будет, если все не сдвинется с мертвой точки. Не многие знают, сколько в нем спрятано яда. Хотя, наоборот, слишком многие, каким-то образом не угодившие ему или принесшие в жизнь Розье даже малейшее разочарование. Молодой человек был уверен, что и в пределах Мунго о нем наслышали. А блондинка… Был у нее какой-то странный акцент. Точно не из этих краев и, возможно, не знает, кто такие Розье и на что они способны. И лучше ей этого не знать.
На него словно не обращают внимания и ни во что не ставят. Через пару минут целительница выходит из палаты и Эван хватает ее за локоть, - Еще раз спрашиваю, как Натаниэль? – он отпускает ее буквально через секунду. Он знал, что под халатом на светлой коже остался отпечаток, - Я хочу увидеть его, - он говорит твердо и уверенно и совершенно не намерен получать отказ. Только блондинку отвлекли коллеги, и Розье терпеливо подождал несколько минут. Ломиться в палату как полнейший безумец он не намерен. В это время к нему подходит какой-то парень, по комплекции явно слабее его, но, возможно ничуть не младше, - он очнулся, - тихо говорит он. Эван не отвечает, лишь злобно на него смотрит, - спасибо, - кидает он, словно подачка. Эван редко, когда искренне благодарен кому-то. О том, что Нейт очнулся, он и сам мог узнать, прояви он немного твердости и наглости, которой было в нем с лихвой, - Если тебе есть, что еще сказать – говори. Если нет – проваливай, - огрызается выпускник Слизерина и стажер скрывается где-то в коридорах. Розье, скрестив руки на груди, ожидает целительницу. Такое отношение к себе он не потерпит. С каждой секундой Мунго становился все более отвратителен магу, но покинуть его без разговора с целительницей он не мог. Ее как минимум нужно поставить на место.
- Мне нужно к нему, - приказным тоном говорит молодой человек, сверля взглядом блондинку, - Если он очнулся, то я заберу и покажу его частному целителю, который лучше справится со своей задачей, - он говорит это в укор ей, но почему-то не видит в ее лице отклика, - Ему необходим покой. Никаких посетителей, - Эван расценивает это как посыл на все три стороны, - Завтра я вернусь. И если с ним что-то будет не так – Вам не поздоровится, - Розье старается думать о том, что, если бы с Мальсибером что-то было не так, он бы уже орал на весь этаж о том, что он ни секунды больше здесь не проведет. И вроде бы стоит дать Мунго шанс, в частности этой целительнице, но не особо хочется это делать. У Эвана нет доверия ни к одной живой душе, которая работает здесь, - Надеюсь, мы друг друга поняли, - разворачивается. Душу греет, что он причинил боль и показал, что с ним шутки плохи. А если это не слишком убедительно, то, в случае неудачи целительницы, можно пойти дальше. Эван был жутко раздражен, когда покидал Мунго, и где-то под злобой на лице скрывалось волнение за друга. Доверять его жизнь незнакомцам – отвратительная идея, но у него просто не было выбора.

Как оказалось, Розье мог оставить его здесь на растерзание колдомедикам. Впрочем, не так. Мальсибер мог ошибаться и выдавать желаемое за действительное, но ему казалось, что он слышал голос друга в коридоре. Впрочем, да, этот менторский тон, раздающий указания так, словно он здесь самый главный, Нейт никогда не спутает – в этом всем был Эван и он невероятно ценил товарища за это. И все же, ему не удалось пробиться в палату и лично проследить за тем, как Нейту будут лечить все его кости, что-то подсказывало молодому человеку, что Розье получил бы какое-то извращенное удовольствие, наблюдая за тем, как мучается его друг. И, должно быть, он был бы прав, ведь Мальсибер знал на что шел, и знал, что тоже не выйдет с ринга нетронутым.
- В Мунго? – переспрашивает волшебник, усмехаясь. Действительно, Розье определенно решил продлить его муки, раз доверил лечение колдомедикам именного этого места. С другой стороны, тут всегда можно надавить своим авторитетом и добиться помощи быстрее, чем в это время суток искать частного медика, который согласился бы держать язык за зубами. Без сомнений, у семьи Мальсиберов был свой колдомедик, но вряд ли он сохранил всю информацию о том, в каком состоянии появился Нейт от куда более важного члена семьи – его отца. Дементор его побери, от него вечно одни проблемы, даже сейчас, можно сказать, из-за него, Натаниэль будет делить палату с каким-нибудь магглорожденным недоволшебником. Да уж, молодой человек мог без проблем найти повод для того, чтобы обвинить своего отца во всех смертных грехах, даже в самой маломальской проблеме, даже в том, где он в принципе не при чем. Это определенно талант. – Тогда это маловероятно. – бормочет Мальсибер, прикрыв глаза. Голова трещала, казалось, что еще немного, и она развалится на маленькие кусочки. Он тяжело вздохнул, после чего, открыл глаза и посмотрел на целительницу. – Не в обиду Вам, но я не особо доверяю навыкам местных колдомедиков. Поэтому, может, будет лучше, если Вы дадите мне какое-нибудь обезболивающее, я отправлюсь домой, а через пару недель я отблагодарю Вас за проявленную заботу и мы поужинаем вместе? – конечно, волшебник надеялся встать на ноги куда раньше, чем за пару недель, но все же необходимо было выглядеть куда лучше, чем побитая груша. Вот только такой план, по всей видимости, не устраивал его ангела, ну или она решила, что ему в самый раз отправиться домой без одежды. Интересные методы лечения, ничего не скажешь. Впрочем, Мальсибер не был против, кроме того, ему было не стыдно показаться в таком виде, все-таки он следил за собой и своим телом, а значит, ни о каком лишнем весе не могло быть и речи.
- А Вы упрямая, да? – пытается посмеяться Натаниэль, но боль в ребрах дает о себе знать и вместо смеха, он закашливается и слегка шипит. – Гоблиновы бородавки! – выругивается молодой человек, коря самого себя за такую слабость. Нет, безусловно, он сам виноват в том, что сейчас так мучается, но ведь ему под силу стерпеть боль, в конце концов, он мог стерпеть и Круцио, примененное для его воспитания, что такое пара сломанных ребер по сравнению с болью во всем теле, которое дарит непростительное заклинание. И все же, не смотря на то, что молодой человек знает о том, что сейчас каждая клеточка его тела даст о себе знать довольно сильной болью, он аккуратно поворачивается на бок, как этого просит девушка. - Кто бы мог подумать, что для нормальной жизни человеку нужны все части тела в полном порядке, без всяких изменений, – произносит волшебник, обращаясь скорее к самому себе, нежели к целительнице. С чувством юмора у него всегда было не очень хорошо, и сейчас он в лишний раз убедился в этом. Впрочем, он и не клоуном работает, ему куда важнее было сохранять серьезность и трезвость  взглядов, чем обладать навыком хорошо шутить. И речь не только о работе в Министерстве магии, но и о его призвании. Хотя чего греха таить, они нередко шутили и откровенно издевались над жертвами, прежде чем подарить им вечно забвение благодаря заклинанию мгновенной смерти.
- Никаких секретов, мисс.. кажется, мы пропустили момент знакомства. Ну, или это только я его упустил, ведь, как я понял, мое имя Вам известно. – он с интересом посмотрел на целительницу. У него уже не оставалось никаких сомнений, что она француженка, а значит, есть вероятность, что с запоминанием ее имени могут быть проблемы. – Можно сойтись на том, что это все вполне заслуженно. – довольно произносит Натаниэль. – Ну и что я не был просто мальчиком для битья и не плохо дал сдачи. – в его словах сквозит самодовольство, да и как иначе, ведь он вышел победителем, хотя, кажется, впервые участвовал в подобном мероприятии. Все же, кулачные бои – это не совсем аристократичное занятие, куда привычнее для него был Дуэльный клуб, где все решает умение пользоваться волшебной палочкой или же невербальной магией. Так или иначе, урон от подобного был не таким, как от маггловского способа решения проблем, но истинное удовольствие почему-то он получил именно от этого. А это куда более высокая оценка для того, кто относился к магглам так, как Нейт.

Она была довольно дерзкой и это понравилось Натаниэлю. Использовать Мунго как наказание – на такое вряд ли решились бы добрая половина целителей, особенно после того, что, должно быть, устроил Розье, когда доставил его в больницу. Должно быть, целительница действительно любила свою работу, или же, призвание. Так или иначе, ей вполне можно было предложить должность частного целителя, вряд ли отец будет слишком против, ведь их целитель уже сам на ладан дышит, пришла пора его подвинуть. И совсем не важно, что здесь играет значительную роль личный интерес, можно же сказать, что он преследует благородные цели и позволяет даме вырваться из пут этого рабского труда.
- Здесь всегда довольно много всякого… - начал молодой человек, но сразу же одергивает себя, поскольку понятия не имел о происхождении этой особы и вряд ли она оценила бы его слова про сброд, кишащий здесь порой на постоянной основе. Да, она говорила с акцентом, он уже определил, что она француженка, но это никак не влияло на чистоту крови. Ему откровенно говоря, было плевать, если он заденет чьи-то чувства своими словами, но все же лучше это сделать после того как его поставят на ноги. Кто-то мог бы подумать, что он сейчас ведет совершенно нетипично для себя, ведь в любой другой ситуации он уже давно начал бы командовать всеми и вся, осыпая проклятиями всех грязнокровок, которые здесь работали, да и просто некомпетентных сотрудников. Вот только все эти «знающие» люди, вероятно, не имели ни малейшего понятия, что он все-таки любит свою шкуру и готов отступить со своими принципы ради нее, ну, или, ради любой другой выгоды для самого себя. Нет, конечно же, Нейт знал, что его увечья совершенно не угрожают жизни и что даже стажер, должно быть, смог излечить волшебника, но рисковать не хотелось. Кто знает, может у местных целителей есть право на то, чтобы нанести пациентам вред. Именно это Мальсибер и не хотел проверять. Кроме того, если уж им занялся штатный колдомедик, то грех жаловаться, даже если вдруг она впоследствии и окажется магглорожденной. Худшее, что может случиться – ужин, о котором они уже договорились, попросту не состоится. И если для женщины это может стать разочарованием, то Натаниэль точно ничего не потеряет, в конце концов, поужинает с кем-нибудь другим.
- Что ж, Марсьенн, я буду с нетерпением ждать этого момента. – он едва заметно улыбается, словно подобный ответ его ничуть не удивил, на деле же, волшебник был уверен, что колдомедик найдет повод отказаться, как минимум, списать все на занятость, ведь Мунго – то место, где работа, кажется, никогда не заканчивается. Важно ли ему было согласие как таковое? Наверно, все же нет. Он сделал это чисто для себя, для своей самооценки, которая, впрочем, сейчас и без того зашкаливала, ведь он победил в честном бое, но это не значит, что он не порадовался. Вечер в компании красивой и, должно быть, умной женщины станет для него приятной отдушиной. – Мои раны полностью в… - в этот момент Марсьенн надавливает ему на больное место и дух слегка перехватывает, он крепко сжимает зубы, чтобы не издать и звука, все-таки он уже пару раз показывал слабость и то, что это действительно больно, хватит. – …в Ваших руках. – заканчивает Нейт предложение. О таких последствиях своего решения он точно не подумал, иначе… впрочем, нет, он все равно принял бы участие в этом бое, в конце концов, все могло обойтись куда хуже. Да и, говоря откровенно, ему не привыкать. В детстве за те или иные проступки отец его наказывал запретным заклинанием, а после этого, увлечение квиддичем дарило ему пару сломанных костей в сезон, а порой и не совсем здоровые отношения с Аделаидой Булстроуд на последнем курсе обучения в Хогвартсе выливались в те или иные увечья. И только в случае с квиддичем Мальсибер мог позволить себе пойти в Больничное крыло и попросить отвратительное зелье, которое помогало справиться с переломом. После этого он каждый раз жалел об этом и обещал, что в следующий раз позволит своим костям срастись самостоятельно. Однажды даже сдержал свое обещание, за то мадам Помфри наградила его куда более болезненным наказанием – ей пришлось заново ломать его кости и уже после этой процедуры вливать в него зелье. С тех пор лечением он не пренебрегал, по крайней мере, когда дело касалось переломов, со всем остальным юный волшебник справлялся самостоятельно, даже дополнительно изучив как готовятся те или иные целительные зелья. Можно сказать, он остался в выигрыше и мог бы даже стать целителем. Конечно, если бы он был более милосердным и человечным, ведь сейчас он получает куда больше удовольствия от того, что забирает жизни. – Мне вот интересно, что движет человеком, когда он решается пойти в колдомедики? Вы настолько сильно любите людей? – он слегка усмехается. – Вы же знаете, что среди них достаточно тех, кто не достоин спасения. – каким бы ни был эгоцентричным Натаниэль, но он понимал, что был среди этих людей, вот только это его не особо волновало, он делает то, что считает нужным и, если для этого необходимо кого-то убить… что ж, такова судьба.